беспомощен и абсолютно способен выжить с помощью своих собственных знаний и силы духа. Но что это за жизнь — скрываться и перебегать с места на место?
— Я следил за Хэнком несколько месяцев, — сказал Скотт, — а не просто ткнул пальцем в небо.
— Ты уверен, что Хэнк — Черная рука? Не обижайся, но он никак не подходит под мой портрет подпольного милитариста или… —
Мысль казалась нереальной. Нет, абсурдной. — У него самый успешный автосалон в городе, он член яхт-клуба, и он в одиночку помогает группе поддержки. Почему ему должно быть дело до того, что происходит в мире Нефилимов? У него и так есть все, что он хочет.
— Потому, что он тоже Нефилим, — пояснил Скотт. — И у него есть далеко не все, что он хочет. Во время еврейского месяца Хешван, всем Нефилимам, принесшим клятву верности, придется отказаться от своего тела на две недели. У них нет выбора. Они отказываются от него, и кто-то другой завладевает им — падший ангел. Риксон был падшим ангелом, который овладевал телом Черной Руки, и вот так я и узнал, что он горит в аду.
Черная Рука теперь свободен, но он ничего не забыл, и он не собирается прощать. Вот для чего нужна армия. Он попытается свергнуть падших ангелов.
— Опять задний ход. Кто такие падшие ангелы? — Банда? Вот на что это было похоже. Я сомневалась все больше и больше. Хэнк Миллар был последним человеком в Колдуотере, кто мог бы опуститься так низко, чтобы общаться с бандами. — И что ты подразумеваешь под «овладевают»?
Рот Скотта дернулся в пренебрежительной улыбке, но, надо отдать ему должное, он ответил терпеливо. — Определение «падшего ангела»: изгнанник небес и худший кошмар Нефилима. Они заставляют нас присягать на верность, а затем овладевают нашими телами во время Хешвана. Они паразиты. Они не могут чувствовать что-либо в своих собственных телах, поэтому они захватывают наши. Да, Грей, — сказал он в ответ на отвращение, которое, я была уверена, просто примерзло к моему лицу. — Я имею в виду, они буквально входят в нас и пользуются нашими телами как своими собственными. Нефилим мысленно тоже там, пока они это делают, но не имеет над ними какого-либо контроля.
Я пыталась проглотить объяснение Скотта. Не раз я представляла себе фоном основную музыкальную тему сериала «Сумеречная зона», но истина заключалась в том, что я знала — он не лжет. Все возвращалось.
Воспоминания были расколоты и повреждены, но они были. Я уже знала обо всем этом раньше.
Когда и как, я не знала. Но я уже знала это… все это. Наконец я произнесла:
— Прошлой ночью я видела, как трое парней избивают Нефилима. Так
Скотт опустил глаза, помешивая дрова палкой. Смысл моей ошибки дошел до меня слишком поздно. Меня охватил стыд, и я прошептала:
— О, Скотт. Я не подумала. Я так сожалею, что тебе приходится проходить через это. Я даже не могу представить, как это трудно — отказаться от своего тела.
— Я не давал клятву верности. И не собираюсь. — Он бросил палку в огонь, и золотые искры вспорхнули в темный, дымный воздух пещеры. — По крайней мере, Черная Рука хоть чему-то меня научил. Падшие ангелы могут пустить в ход любые игры разума, какие хотят. Они могут отрубить мне голову, вырезать язык или испепелить меня. Но я никогда не дам этой клятвы.
Потому что я могу справиться с болью. Но я не смогу справиться с последствиями этой клятвы.
— Игры разума? — Кожу на затылке покалывало, и мои мысли опять обратились к Гейбу.
— Бонус к тому, что ты — падший ангел, — сказал он с горечью. — Ты можешь творить что угодно с сознанием людей. Заставить их видеть вещи, которых на самом деле нет. Нефилимы унаследовали этот дар от падших ангелов.
Кажется, я, в конечном счете, была права насчет Гейба. Но он не использовал ловкость рук фокусника, чтобы создать иллюзию превращения в медведя, как Джев внушил мне. Он использовал оружие Нефилимов — контроль над сознанием.
— Покажи мне, как это делается. Я хочу знать, как именно это работает.
— Я давно не практиковался, — все, что он ответил, откидываясь назад на своем пне и сплетая руки за головой.
— Ты можешь, по крайней мере, попытаться? — сказала я, шутливо шлепнув его по колену, надеясь тем самым поднять ему настроение. — Покажи мне, с чем мы имеем дело. Давай. Удиви меня. Дай мне увидеть что-то, чего я не ожидаю. А потом расскажи мне, как это делается.
Я наблюдала, как Скотт смотрит на огонь, свет только еще ярче подчеркивал и без того резкие очертания его лица, и улыбка сползла с моего лица. Для него это не было шуткой.
— В том-то и дело, — сказал он. — Эти силы вызывают привыкание. Когда ты ощутишь их вкус, трудно остановиться. Когда я сбежал три месяца назад и понял, на что я способен, я использовал свои силы каждый раз, когда было нужно. Если я был голоден, я заходил в магазин, кидал все, что хотел, в корзину, и внушал продавцу, что нужно упаковать все это и позволить мне уйти, не заплатив. Это было легко. Это заставило меня чувствовать свое превосходство. Так продолжалось до тех пор, пока я, шпионя за Черной Рукой в одну из ночей, не увидел, как он делает то же самое, и был настолько ошеломлен, что бросил все это к чертовой матери. Я не хочу прожить остаток своей жизни так же. Я не хочу быть похожим на него. — Он вытащил из кармана кольцо, удерживая его в свете костра. На первый взгляд оно было сделано из железа, и венчала кольцо печатка со сжатым кулаком. В какой-то миг мне показалось, что из металла исходит странный голубой ореол света. Но он сразу же исчез, и я списала это на игру света.
— У всех Нефилимов повышенный уровень силы, что делает нас физически сильнее людей, но когда я ношу это кольцо, оно возводит мою силу на совершенно другой уровень, — торжественно сказал Скотт. — Черная Рука дал мне это кольцо после того, как пытался завербовать меня в свою армию. Я не знаю, какое проклятье или чары наложены на кольцо, и наложены ли вообще. Но что-то тут есть. Любой, кто носит такое кольцо, физически почти неуязвим. Перед тем, как ты исчезла в июне, ты украла у меня кольцо. Тяга к тому, чтобы вернуть его, была такой сильной, что я не мог спать, есть и даже отдохнуть, пока я его не нашел. Я был похож на наркомана в поиске единственной вещи, которая сулила мне кайф. Однажды ночью я вломился в твой дом уже после того, как ты была похищена. Я нашел его в твоей спальне, в футляре для скрипки.
— Для виолончели, — пробормотала я, исправляя его. Слабое воспоминание ворочалось внутри меня, ощущение, что я уже видела кольцо раньше.
— Я, конечно, не ста пядей во лбу, но я точно знаю, что кольцо небезвредно. Черная Рука что-то с ним сделал. Он хотел как-то дать каждому члену своей армии преимущество. Даже когда я не ношу кольцо и просто полагаюсь на свои природные силы и способности, тяга к большему слишком сильна. Единственный способ победить ее — отказаться от использования своих сил и способностей настолько, насколько это возможно.
Я пыталась сочувствовать Скотту, но я была немного разочарована. Мне нужно было лучше понимать, каким образом Гейб обманул меня на случай, если я снова окажусь с ним лицом к лицу. И если Хэнк действительно Черная Рука, лидер подполья и нечеловеческой дружины, мне придется выяснить, объявился ли он в моей жизни по причинам более дурным, чем те, которые лежали на поверхности. В конце концов, если он был так занят борьбой с падшими ангелами, откуда у него время, чтобы заниматься своим автосалоном, быть отцом и встречаться с моей мамой? Может быть, я чрезмерно подозрительна, но, учитывая все, что Скотт только что рассказал мне, я была уверена, что это оправданно.
Мне нужен был кто-то на моей стороне, кто мог бы пойти против Хэнка, если дело дойдет до этого. Прямо сейчас, единственный человек, которого я знала, был Скотт. Конечно, я хотела, чтобы он остался невредим, но с другой стороны он был единственным человеком, которого я знала, у кого были шансы против Хэнка.
— Может быть, ты мог бы попытаться использовать силу кольца во благо, — мягко предложила я через минуту.
Скотт провел пятерней по волосам, очевидно, готовый закрыть эту тему.
— Слишком поздно. Я принял решение. Я не буду носить кольцо. Оно соединяет меня с
