– Тут я бы поспорил, братец.
Он медленно отвёл меч от шеи Джорманрика. Лорд Крыла глубоко, прерывисто вздохнул. А потом одним устрашающим движением Кейро вонзил клинок в открытую ладонь врага.
Пригвождённый к земле Джорманрик завыл и забился в агонии, а Кейро наклонился и принялся сдирать с его пальцев кольца с оскалившимися черепами.
– Оставь это! – закричал Гильдас. – Тюрьма!
Финн поднял глаза. Вокруг вспыхивали пылающие красным огни. Замигали тысячи Очей. Сирены взорвались пронзительным ужасающим воем.
Это была Строгая Изоляция.
Щели в стенах раздвинулись, вспыхнули прожекторы. Толпа комитатусов заметалась в панике и бросилась врассыпную. На истекающего кровью Джорманрика уже никто не обращал внимания. Финн потянул Кейро за собой.
– Забей!
Тот тряхнул головой, запихивая три кольца в недра куртки.
– Бежим! Бежим!
– Ты думаешь, я убил эту женщину, Финн? – прокаркал голос сзади.
Финн обернулся.
– Чушь. Спроси у брата. Своего вонючего драгоценного братца. Спроси, почему она умерла, – корчащийся от боли Джорманрик выплёвывал смертельные, как яд, слова.
Между ними, будто стальные стержни, метались лазерные лучи. Финн замер, но Кейро потянул его вниз. Распластавшись на грязном полу, они поползли к шахте. Вокруг бушевало поле высокого напряжения – Инкарцерон, оперативно восстанавливал порядок, захлопывал решётки и двери, выпускал в запертые тоннели облака жёлтого мерзко пахнущего газа.
– Где он?
– Там.
Финн увидел Гильдаса – тот протискивался между телами, волоча за собой собаку-раба, путаясь в раскачивающихся цепях. Выхватив у Кейро меч, Финн разрубил ржавые путы, легко поддавшиеся острому клинку. Взглянув на существо, Финн поймал взгляд карих глаз, ярко сверкавших на фоне грязных лохмотьев.
– Да брось ты эту тварь. Небось, заразная. – Кейро толкнул брата плечом, отшатнулся от искр, сыпавшихся с горящего потолка, и прыгнул на верёвочную лестницу. Через несколько секунд он уже стремительно карабкался во мраке шахты.
– Он прав, – мрачно молвил Гильдас. – Из-за этого существа нам придётся идти медленнее.
Финн замешкался. Посреди безумного воя сирен, огня и падающих стальных решёток он снова встретился взглядом с прокажённым рабом. Но видел лишь глаза Маэстры и слышал лишь её голос.
«Я больше никогда не смогу доверять незнакомцу».
И неожиданно для самого себя он наклонился, схватил существо и взвалил себе на спину.
Кейро грохотал наверху, Гильдас пыхтел ниже. Тяжело взбираясь по перекладинам, Финн очень быстро сбил дыхание, обмотанные тряпками лапы существа туго обхватывали его шею, пятки впивались в живот. Он замедлил движение, и через тридцать перекладин повис, хватая ртом воздух.
– Опусти меня, я справлюсь, – прошелестел в ухе тихий голос.
Он с удивлением почувствовал, как создание сползает с него. Оказавшись на лестнице, оно полезло вверх. Тут Финна догнал Гильдас.
– Поторопись!
Всюду вокруг клубилась пыль, слышалось жутковатое шипение газа. Финн потащил себя вверх, всё выше, пока ноги не задрожали от усталости и не заболели плечи.
Внезапно он оказался просторном пятачке, едва не упав на транзитную магистраль. Его вытянул Кейро. Вместе они втащили Гильдаса и уставились вниз, не в силах произнести ни слова. Где-то очень далеко под ногами мельтешили огни, оглушительно визжали сирены. Финн закашлялся от струек газа, дошедших до самого верха. Мокрыми от слёз глазами он смотрел, как огромная панель выстрелила из стены, прошла наискосок сквозь шахту и запечатала её. А потом наступила тишина.
***
Они молчали. Гильдас вёл существо за руку, а Кейро и Финн тащились следом. Усталость после битвы и подъёма дала о себе знать – энергия Кейро внезапно иссякла, кровь текла из порезов, оставляя на металлической мостовой предательские следы. Они двигались без остановки по лабиринту тоннелей, минуя двери с пометками цивилов, перегороженные входы, протискиваясь через бесполезные решётки с огромными ячейками. И держали ушки на макушке – если цивилы засекут беглецов, жить им останется недолго. Финн обнаружил, что покрывается холодным потом при каждом повороте, каждом отдалённом звоне или шёпоте эха, напрягается, завидев малейшую тень или суетливое кружение «жуков».
Через час спотыкающийся от слабости Гильдас завёл их в коридор, переходящий в наклонную галерею. Под пристальным наблюдением множества горящих Очей они добрели в темноте до крохотной запертой двери, и сапиент бессильно сполз по стене на пол.
Финн помог сесть Кейро и рухнул рядом. Неподалёку бесформенной кучей валялся собакораб. Некоторое время тишину нарушало лишь прерывистое болезненное дыхание. Первым очнулся Гильдас.
– Ключ, – каркнул он. – Скорее, пока нас не нашли.
Финн достал заветный кристалл и поднёс к единственной щели в двери – шестиугольной, обрамлённой крапинками кварца. Вставил Ключ в скважину и повернул.
11
Что же до бедняжки Каспара – мне жаль тех, кому придётся иметь с ним дело. Но Вы честолюбивы, и мы теперь связаны: Ваша дочь станет королевой, а мой сын – королём. Мосты сожжены. Вам известно, как я поступлю, если Вы меня подведёте.
***
– Почему здесь? – спросила Клодия, идя вдоль живой изгороди.
– Очевидно потому, – прошептал Джаред – что никто другой не сможет найти в этом лабиринте дорогу.
Она тоже не смогла бы. Густые тисовые стены старинного запутанного лабиринта были плотными и непроницаемыми. Однажды в детстве, она заблудилась тут и проплутала весь долгий летний день, рыдая от беспомощности и злости, пока на центральной поляне её не сморил сон. Там малышку и нашли перепуганные, заходящиеся в истерике Элис и Ральф. Клодия не помнила, как добралась туда, но до сих пор иногда на самом краешке сновидений к ней возвращались воспоминания: дремотное тепло, пчёлы, тень от медного шара.
– Клодия, ты пропустила поворот.
Она вернулась к терпеливо поджидающему Джареду.
– Прости. Задумалась.
Джаред хорошо знал дорогу. Лабиринт был одним из его любимых убежищ; он приходил сюда почитать, изучить или незаметно протестировать разные запрещенные устройства.
Сегодня выдался спокойный день, особенно после суматохи в доме, вызванной спешными сборами. Следуя по извилистым тропинкам за собственной тенью, вдыхая аромат роз, Клодия пальцами нащупывала
