Глава 33
Агентство «Heart», располагавшееся в собственном доме на задворках квартала красных фонарей, выглядело вполне типично для этих мест. Впрочем, Томас должен был признать, что интерьер был сделан со вкусом, чего он не ожидал. Все было безукоризненно просто, до блеска чисто, а хромированные и стеклянные элементы, обильно представленные в декоре помещения, отменно начищены.
На заднем плане, на огромном стилизованном сердце розового цвета, красовалось название агентства, написанное золотыми буквами. Справа от конторки тянулся коридор, куда выходили три или четыре двери, на первой из них была табличка: «Кабинет директора».
Томасу впервые довелось очутиться в заведении подобного толка, и, хотя это произошло лишь по необходимости, он не мог избавиться от некоторого чувства неловкости.
Психиатр подошел к конторке, за которой восседала администратор с крайне занятым видом. Однако телефон вовсе не раскалывался от звонков.
Погруженная в свои записи, она не заметила его появления, а он не осмелился ее потревожить. Так он простоял несколько секунд. Вдруг до него донесся сильный мускусный запах духов — почти вплотную к нему приблизилась довольно вульгарная блондинка в черных кожаных сапогах на каблуке и глубоко декольтированном платье, по всей видимости труженица агентства.
Она, похоже, заинтересовалась Томасом, очевидно приняв его за очередного клиента, и улыбнулась ему с немым призывом. Затем блондинка обратилась к администратору:
— Шейла, мой конверт у тебя?
На что та ответила нетерпеливым жестом, который означал: «Ты не видишь, что я занята?»
Блондинка лет тридцати, с чеканным профилем, достойным резца скульптора, не стала настаивать, она прикурила сигарету и, намеренно выпустив дым прямо в лицо Томасу, сказала:
— Вы ищете спутницу?
Смущенный этим недоразумением, доктор подавил желание чихнуть и пробормотал:
— Я здесь не за тем, о чем вы подумали.
— Конечно, мой зайчонок. Никто не приходит сюда за тем, о чем думают. Но ты можешь мне довериться. — Она вдруг понизила голос: — Знаешь, тебе совершенно необязательно действовать через агентство: я могла бы сделать хорошую скидку.
— Шэрон, оставь клиента в покое, пожалуйста, — сказала администратор, только что положившая трубку телефона.
— Эй! Я имею право по крайней мере поболтать с клиентами, пока ты меня тут мурыжишь! Отдай мне мой чек, и я уйду! — И, повернувшись к Томасу, она добавила: — Я ведь сделала тебе честное предложение, а, мой сладкий?
Томас вынул из кармана список приглашенных, но из-за того, что нервничал, выронил его из рук. Он порывисто наклонился, чтобы поднять листок, в этот момент проститутка без малейшего стеснения восхитилась его задом. Она восхищенно, по-мужски, присвистнула и даже позволила себе комментарий:
— Хорошенькая задница!
Томас разогнулся, весь красный как маков цвет. Решив выполнить свою задачу как можно быстрее, он приблизился к столу.
— Так, значит, чек? — опередила его расторопная Шэрон.
Администратор вытащила из ящика конверт. Молодая женщина схватила его и поспешила открыть.
— Кинг-Конг не оплатил мне эту неделю? — проворчала она, нахмурив брови и зло ткнув сигарету в пепельницу на столе.
«Кинг-Конг» — это было прозвище патрона, которое никогда не следовало произносить в его присутствии, дабы не навлечь на себя карающие громы и молнии.
— Я тебе уже сто раз повторяла: платят всегда на неделю позже, — крайне раздраженно бросила администратор, бесспорно хорошенькая шатенка, но недостаточно эффектная, сексуальная или вульгарная, чтобы исполнять какие-то функции кроме диспетчерских. Решительно, эти крошки были наделены птичьими мозгами!
Блондинка смяла конверт, с покорным видом запихнула его к себе в сумочку леопардовой расцветки и спросила:
— Сегодня вечером для меня есть что-нибудь?
— Нет, но завтра в город прибывает делегация японцев. Я, возможно, позову тебя…
— О, восточные мужчины — это когда угодно! У них, по крайней мере, хорошие манеры, и к тому же с их инструментиками нет риска что-нибудь повредить. — Девица повернулась к Томасу и снова ему улыбнулась: — Если вы передумаете, Шейла даст вам мой номер телефона. Уверена, что у нас получится неплохой ансамбль.
— Благодарю вас.
Она повернулась на своих острых каблучках и ушла, откровенно виляя бедрами.
— Итак, что я могу для вас сделать? — спросила администратор Томаса. — Это для вас лично или вы организуете конгресс, корпоративную вечеринку или мальчишник? У нас, знаете ли, есть варианты на любой случай. Наши девушки профессионалки, э… за исключением Шэрон, — добавила она как бы между прочим. — И будьте уверены, все абсолютно конфиденциально.
— На самом деле, — начал Томас, — один из моих друзей устраивал небольшой прием и обратился в одно из подобных агентств. Я подумал, возможно это ваша контора, так как он сказал, что остался крайне доволен.
— Если это ваш друг, то почему вы не спросите его самого?
Она оказалась той еще штучкой!
— Я… Он сейчас уехал за границу. Возможно, вы его знаете. Его зовут Вик Джексон. Он врач.
— Врач, ну конечно! Его мамаша должна им гордиться!
Она над ним просто издевается!
— Имя Вик Джексон вам о чем-нибудь говорит?
— Все строго конфиденциально, — ответила администратор. — Если вы хотите воспользоваться нашими услугами, то уверена, что вы оцените наше стремление к конфиденциальности. Это важно для вас, так же как для всех остальных наших клиентов.
Она вырвала из блокнота лист, похожий на бланк заказа, вооружилась ручкой «Монблан» и, улыбаясь, спросила:
— Итак, по какому случаю? Сколько девушек вам нужно?
Томас, достав из кармана купюру в сто долларов, положил ее на стол.
— Если это взятка, то вы ошиблись адресом, вам лучше обратиться на Сорок вторую стрит. И если вы решили таким образом подкупить меня, то здесь не распродажа.
— А…
Он достал из бумажника вторую стодолларовую купюру и мимоходом заметил, что у него остается лишь двадцать долларов наличными — повысить ставку он не сможет. Женщина отодвинула обе бумажки:
— Вы зря теряете время.
Томас уже хотел было предпринять третью попытку, но неожиданно вошла девушка, похожая на испанку, яркая, с горящими глазами и темными вьющимися волосами. Оттенок алой помады на губах перекликался с красного цвета перчатками.
Она поставила на стол огромную сумку и, не замечая присутствия Томаса, лаконично проговорила:
— Мой чек!
Ее голос был хриплым, как у завзятого курильщика или человека, который страдает от недуга
