Чехов без глянца

Тен-Кате обещал высылать наложенным платежом, но ведь это такая возня, такая скука. Лучше уж махорку ку­рить, чем на почту ездить.

Антон Павлович Чехов. Из письма Ф. О. Шехтелю. Мелихово, 26 марта 1893 г>

Я курю по 3-4 сигары в день, но сейчас не в оче­редь закурил рижскую. Весьма приятно и весьма похвально, как говорят попы. Вкусно.

Федор Федорович Фидлер. Из дневника:

и февраля 1895. О своей диете рассказал следую щее: «Если я плотно поем или выпью рюмку водки, то уже не могу работать; поэтому за обедом я съедаю лишь несколько ложек супа, но зато как следует ужинаю и затем сразу же ложусь спать».

Елена Михайловна Шаврова-Юст (1874-1937), пи­сательница, корреспондентка Чехова: Вообще же он был очень воздержан и мало ел. — Для писания надо прежде всего избегать сытос­ти, — говорил он часто.

Иногда, во время какой-нибудь поглощавшей его литературной работы, он пил утром только кофе, а за обедом — чашку бульона. <...> Это нисколько не мешало ему понимать толк в раз­ных тонкостях гастрономии и любить хорошую кух­ню. <...> В вопросах кулинарии, как и во многих дру­гих жизненных вопросах и вкусах, Чехов был очень разборчив. Ему очень нравилась тонкая француз­ская кухня, и ничего не было так противно ему, как то усиленное питание, на котором, главным обра­зом, основывалось лечение его болезни, особенно в последние годы.

Он любил также настоящие русские блюда, которые так хорошо готовили в Таганроге его почтенные те­тушки, любил вкусные пироги, блины, борщи и со усы, любил хороший рассольник с потрохами. Лю­бил выпить водки из серебряного стаканчика и пе­ред ухой закусить скумбрией в томате или свежей икоркой. Любимым вином Антона Павловича было 11онте Кане...

Николай Дмитриевич Телешов:

Он любил угощать горячей картошкой, печенной на углях, и старым крымским «губонинским»[6] кля- ретом.

Петр Алексеевич Сергеенко:

Как-то прогуливаясь с А. II. по Одессе, я сказал, что около .Александровского сада есть небольшая кухмистерская, содержимая некоей хохлушкой, Ольгой Ивановной, и что мне приходилось там превкусно есть малороссийские блюда. Чехов остановился.

— И настоящий малороссийский борщ у нее быва­ет?—спросил он.

— Почти всегда.

— С бараниной и помидорами?

— Ну, разумеется, со всеми онерами[7].

— Едем к благодетельнице Ольге Ивановне! — вос­кликнул Чехов с оживлением.

Федор Федорович Фидлер. Из дневника:

28июня 1904. Филиппов рассказал о своих встре­чах с Н. К. Михайловским. Однажды вечером они стояли у стойки в ресторане Палкина (в Санкт- Петербурге. — Сост.) и пили водку. Михайлов­ский сказал, что однажды он стоял у этой же стой­ки с А. П. Чеховым. Не проронивший за целый ве­чер ни слова, Чехов вдруг заметил, что лучшая закуска к водке — кусочек черного хлеба и ничего больше.

Константин Алексеевич Коровин:

За обедом он говорил мне:

— Отчего вы не пьете вино?.. Если бы я был здо­ров. я бы пил... Я так люблю вино...

Викентий Викентьевич Вересаев:

Узнал, что я в прошлом году был в Италии.

— Во Флоренции были?

— Был.

— Кианти пили?

— Еще бы!

— Эх, кианти!.. Еще бы раз попасть в Италию, попить бы кианти... Никогда уже этого больше не будет.

Владимир Иванович Немирович-Данченко:

Выпить в молодости любил: чем становился стар­ше, тем меньше. Говорил, что нить водку аккуратно за обедом, за ужином не следует, а изредка выпить, хотя бы и много, не плохо. Но я никогда, ни на од­ном банкете или товарищеском вечере не видел его « рас поясавш и мся ».

Антон Павлович Чехов. Из письма И. Н. Оболонско­му. Петербург, 5 ноября 1892г.:

Я хожу в Милютин ряд и ем там устриц. Мне поло­жительно нечего делать, и я думаю только о том, что бы мне съесть и что выпить, и жалею, что нет такой устрицы, которая меня бы съела в наказа­ние за грехи.

Любитель прекрасного пола

Михаил Павлович Чехов:

Сколько знаю, будучи учеником седьмого и восьмо­го классов, он очень любил ухаживать за гимназист­ками, и, когда я был тоже учеником восьмого клас­са, он рассказывал мне, что его романы были всегда жизнерадостны. Часто, уже будучи студентом, он дергал меня, тогда гимназиста, за фалду и, указывая на какую-нибудь девушку, случайно проходившую мимо, говорил:

— Беги, беги скорей за ней! Ведь это находка для ученика седьмого класса!

Впоследствии, уже после смерти брата Антона, А. С. Суворин рассказывал мне, со слов самого пи­ сателя, следующий эпизод из его жизни. Где-то в степи, в чьем-то имении, будучи еще гимназис­том, Антон Павлович стоял у одинокого колодца и глядел на свое отражение в воде. Пришла девоч­ка лет пятнадцати за водой. Она так пленила со­бой будущего писателя, что он тут же стал обни­мать ее и целовать. Затем оба они еще долго про­стояли у колодца и смотрели молча в воду. Ему не хотелось уходить, а она совсем позабыла о своей воде. Об этом Антон Чехов, уже будучи большим писателем, рассказывал А. С. Суворину, когда оба они разговорились на тему о параллельности то­ков и о любви с первого взгляда.

Исаак Наумович Альтшуллер:

От Чехова, когда он бывал в особенно хорошем на­строении. приходилось иногда слышать, как, случа­ лось, он с приятелями в молодости веселился. Но я никогда не слышал ни от него самого, ни от других ни про одно его серьезное увлечение.

Федор Федорович Фидлер. Из дневника:

и февръгя 1895. Еще он сказал: «Я, вероятно, нико­гда не женюсь, потому' что могу жениться только но любви. После постановки „Иванова' я переспал не менее чем с 92 (девяносто двумя) женщинами; я воображал, что люблю их, и выслушивал их любов­ные клятвы; но проходила ночь, и я понимал, что мы оба глубоко заблуждались». Он имеет дело по­чти исключительно с замужними, так сказать, при­личными женщинами; два года назад он говорил мне, что никогда еще не лишил невинности ни од­ну девушку.

Владимир Иванович Немирович-Данченко:

Успех у женщин, кажется, имел большой. Говорю «кажется», потому что болтать на эту тему не люби­ли ни он, ни я. Сужу по долетевшим слухам. Один раз только он почему-то проявил странную и не­ожиданную откровенность. Может быть, потому что случай был уж очень исключительный. Мы много времени не виделись, столкнулись на выставке кар­тин и условились встретиться завтра днем, почему- то на бульваре. И чуть не с первых слов он рассказал мне как курьез: он ухаживал за замужней женщи­ной, и вдруг, в последнюю минуту успеха, обнаружи­лось, что он покушается на невинность. Он выра­зился так: «И вдруг — замок».

Открыл ли он его, я не допрашивал, но о ком шла речь, догадывался, и он знал, что я догадываюсь. Русская интеллигентная женщина ничем в мужчине не могла увлечься так беззаветно, как талантом. Ду­ маю, что он умел бьпъ пленительным. Крепкой, дли­тельной связи до женитьбы у него не было. Незадол­го перед женитьбой он говорил, что больше одного года никакая связь у него не длилась.

Владимир Александрович Поссе: