Третий близнец

– «Рамонес», «Секс-пистолз», «Проклятые». Вернее, нравилось, когда я была девчонкой. Я была панком. Мама вечно слушала эти слащавые мелодии шестидесятых, а мне музыка вообще была безразлична. А потом, когда стукнуло одиннадцать, я вдруг увлеклась всякими там «говорящими головами» и прочим. Помнишь «Психокиллер»?

– О Господи, конечно, нет!

– Твоя мама права. Я слишком стара для тебя. – Джинни присела рядом на диван, положила голову ему на плечо, просунула руку под голубой свитер и начала нежно поглаживать его грудь, прикасаясь к соскам. Какая гладкая, чудесная у него кожа. – Я рада, что ты здесь, – прошептала она.

Ему тоже хотелось потрогать ее соски, но дело превыше всего. Огромным усилием воли он подавил желание и сказал:

– Нам надо серьезно поговорить.

– Ты прав. – Она выпрямилась и отпила глоток вина. – Начинай. Отец все еще под арестом?

Господи, что же ответить?

– Нет, сначала лучше ты, – сказал он. – Сама говорила, что у тебя очень важные новости.

– Ладно. Первое. Я точно знаю, кто изнасиловал Лизу. Имя этого парня Харви Джонс, он проживает в Филадельфии.

Боже милостивый! Харви с трудом сохранял на лице невозмутимое выражение. Вовремя я сюда пришел, ох, вовремя!

– И есть какие-то доказательства, что это сделал именно он?

– Я была у него в квартире. Меня впустил сосед, у него был запасной ключ.

Вот сукин сын, гомик проклятый! Вернусь, шею ему сверну!

– Я нашла там бейсболку, которая была на нем в то воскресенье. Висела на крючке возле двери.

Дурак! Я должен был ее выбросить. Просто в голову не пришло, что эта сучка способна меня выследить!

– А ты молодец, – одобрительно произнес он. Стив наверняка был бы в восторге от новости, ведь это снимает с него подозрения, – Прямо не знаю, как тебя и благодарить.

– Ничего, на этот счет я что-нибудь придумаю, – с улыбкой заметила она.

Надо вернуться в Филадельфию и избавиться от улики до того, как туда примчится полиция.

– И ты, конечно, сообщила об этом в полицию? – спросил он.

– Нет. Просто оставила сообщение для Миш. Жду, когда она перезвонит.

Ура! Шанс еще есть! Джинни продолжала:

– Не волнуйся. Он понятия не имеет, что мы напали на его след. Но ты не слышал самого главного. Скажи, кто еще из наших знакомых носит фамилию Джонс?

Должен ли я сказать: «Беррингтон»? Придет ли это Стиву в голову?

– Ну, фамилия довольно распространенная… – протянул Харви.

– Это Беррингтон! И сдается мне, он вырастил Харви, как своего собственного сына!

А вот тут мне следует изумиться.

– Невероятно!… – Что же, черт побери, делать дальше? Может, отец что-то придумает? Надо срочно рассказать ему обо всем этом. Мне нужен предлог, чтобы отлучиться и позвонить ему.

Она взяла его за руку.

– Эй, ты только посмотри на свои ногти!

Черт, а это еще что?

– Ногти?

– Они у тебя так быстро растут. Когда ты вышел из тюрьмы, они были обкусанные, сломанные. А теперь выглядят просто потрясающе!

– Да на мне вообще все заживает, как на собаке.

Она перевернула его руку и лизнула ладонь.

– Ты сегодня такая страстная, – заметил он.

– О Господи! И правда, что это со мной? Слишком напориста, да? – Сколько раз она слышала эти слова от других мужчин. Стив сегодня держался скованно, теперь она поняла почему. – Знаю, что ты сейчас думаешь. Всю неделю я тебя отталкивала, а сегодня прямо так бы и съела вместо ужина.

Он кивнул:

– Ну, вроде того.

– Так уж я устроена. – Девушка вскочила с дивана. – Ладно, больше не буду. – Она пошла на кухню, сняла с плиты сковороду. Сковорода была тяжелая, она удерживала ее двумя руками. – Еще вчера купила тебе поесть. Ты голоден? Хочешь омлет?

– Да нет, спасибо. Ты лучше скажи, ты и правда была панком?