сегодняшним вечером жатву восторженных взглядов. Да и то сказать, рыцарям не приходилось скучать: прелестные фрейлины и камеристки Лауры-Катарины бесповоротно и решительно пленяли взоры суровых северян своей горячей прелестью.
Воины отдыхали от одной битвы и в предвкушении другой слушали звучные песни менестрелей, повествующие о сражениях дней былых и о любви к прекрасным дамам. Знаменитый гайренский менестрель, сменивший лук на сладкозвучную мандолу, вовсю услаждал публику балладами Бернса, время от времени бросая пытливые взоры в сторону моей новоявленной сестрички, сидящей в окружении прибывших с ней десятка рыцарей.
После каждой песни пиршественная зала оглашалась одобрительными криками, во время которых Рейнар с завидной регулярностью прикладывался к огромному кубку, каждый раз доливаемому виночерпием. Я сидел рядом с принцессой, вполуха слушал Лиса, внимал рассказам о детстве Ее Высочества, проведенном в Арагоне, о тетушках, об отважном и мудром правителе Раймунде Арагонском, бывшем по совместительству ее любимым папочкой… Я внимательно глядел на нее, вежливо кивал и восхищался, все больше и больше отдавая себе отчет в том, что влюблен в эту пылкую девочку, в общем-то годящуюся мне в дочери. Внезапно я услышал голос сестры:
– Спасибо, господин Рейнар! Я давно не слыхала столь прекрасных песен. – Она подошла к гайренскому соловью и протянула ему новый кубок, доверху наполненный вином.
Лис расцвел. Слегка пошатываясь, он поднялся, обеими руками взял кубок и прижал его к груди, расплескав по ходу дела его содержимое.
– Инельга! Можно я так буду вас называть? А то имя Инельгердис, знаете ли… – И тут изрядно поддавший Лис выдал свою версию насчет треска ломаемых сучьев.
– Называйте, – после некоторой паузы произнесла девушка. – Красивое имя. Хотя звучит несколько по- венедски.[36] А сейчас, позвольте, я спою. А вы пока передохните.
Завладев при помощи этого хитрого обходного маневра лисовской мандолой, Инельга вернулась на свое место и начала тихо перебирать струны. Освоившись с инструментом, она запела:
Я сосредоточенно и, не скрою, удивленно прислушивался к словам песни. Глубокий задушевный голос разносился по потрясенно замершей зале. Все взоры обратились ко мне.
Зал разразился приветственными криками. У меня возникло ощущение, что меня сейчас бросятся поздравлять с удачно забитым пенальти. Инельга продолжала:
Последние аккорды прозвучали в полнейшей тишине. Рыцари и оруженосцы, а более всех – моя очаровательная соседка с нескрываемым подозрением и опаской смотрели на меня.
– Это старинная баллада рода Камдилов, ей уже несколько веков. Она сложена о нашем славном предке, носившем то же имя, что и мой брат… – Сидящие за пиршественным столом облегченно разразились восхищенными криками.
– …И невероятно похожего на него! – услышал я, к своему ужасу.
Моя нежная сестренка, не особо прячась, сверлила меня вопросительным взглядом. Понимая, что рискую оказаться в числе библейских долгожителей, я встал и, злоупотребляя своим положением предводителя здешнего дворянства, объявил:
– Господа, сегодняшний день принес нам победу, но надо помнить, что день завтрашний будет куда тяжелее. Всем нам надо отдохнуть перед предстоящей битвой.
– Покемарь перед сраженьем, а потом пускайся в бой, – пробормотал Лис, отрывая голову от стола. – Спокойной ночи вам, господа! – произнес он уже громче. – А вам особенно, сэр Инельга, спокойной ночи…
Воины недовольно начали расходиться. Я подал руку своей спутнице и под леденящим взглядом сестры повел Лауру-Катарину в занимаемые ею покои. Подымаясь по лестнице, я услышал по мыслесвязи голос своего напарника:
Я понял, что сон сейчас жизненно необходим притомившемуся менестрелю и, вздохнув, покорно согласился… Для проформы проверив все углы спальни Ее Высочества на предмет затаившихся там злодеев, я, считая свою миссию телохранителя выполненной, собрался было прикорнуть на пороге, как из- за полога послышался воркующий голосок:
– Мне не спится, мессир Вальдар. Вы не могли бы рассказать мне что-нибудь на ночь?
На канале опрометчиво невырубленной связи раздалось мерзкое хихиканье:
Раздался еще более громкий и омерзительный вопль:
Я в ответ безнадежно выругался и отключил связь.
– Что вам рассказать, моя принцесса?
– Не знаю, какую-нибудь историю или легенду… Только вы подойдите поближе, а то вам придется кричать через всю комнату, и тогда мне точно не удастся уснуть.
Я задумался… В голове крутились мои институтские отчеты прошлых экспедиций, сказки братьев Гримм и куски золотой фильмотеки моего дедушки.
– Расскажите что-нибудь о вашем Вестфольде, – предложила каталунка.
– Вестфольд… – задумчиво произнес я… – В незапамятные времена эта страна не была могучей державой. Воюя между собой, здесь жили племена данов, свеев, лапонов и еще множество других, даже имя которых стерлось из памяти людской. Так продолжалось многие десятки и сотни лет, пока откуда-то с неведомого запада приплыли вестфольдинги.
– Приплыли? Я всегда считала, что Вестфольд[37] получил свое название потому, что находится в самой западной части мира.
– Нет, моя маленькая госпожа. Вестфольдинги приплыли с далеких земель, находящихся на Западе.
– Но там же ничего нет! Аббат Эвлезиус, учивший меня наукам, рассказывал, что если два месяца плыть на запад от Ирландии, по Морю Мрака, то более нет никаких шансов вернуться, ибо там вода с ревом обрывается в ненасытную туманную бездну – это и есть край мира.
