Ее рука как бы невзначай коснулась моей и тут же полностью завладела ею.
– Это не так. Наши драккары заплывали много дальше, находя там новые, неизведанные земли. Однако рассказ мой совсем о другом. Древней родины вестфольдингов уже давно нет над поверхностью волн. Океанская пучина поглотила этот огромный цветущий остров, где науки и искусства достигли небывалого совершенства, а богатства были столь несметны, что вода из целебных источников по серебряным трубам текла в дома всех граждан этой страны.
Принцесса потрясенно молчала. Я сделал паузу и продолжил:
– Катастрофа, которая обрушилась на эту землю, произошла во времена незапамятные, так что даже самые древние из наших старцев утверждают, что уже их деды не помнили точно, когда это случилось. Но речь сейчас не о том.
В тот год, когда страна, еще гордясь несокрушимым могуществом своим, доживала последние дни, ее король, носивший, согласно нашим хроникам, имя Аранторий, послал один из многих своих флотов туда, откуда восходит солнце, чтобы подчинить встреченные земли своей власти.
Пятьдесят кораблей с воинами и гребцами много дней шли на восток, не встречая ни одного мало- мальски достойного клочка суши. И тут налетела небывалая буря. Волны величиной с гору бросали корабли, как щепки, норовя в клочья разорвать их деревянные борта и уничтожить все живое на своем пути.
Неизвестно, сколько дней бушевала эта буря, поскольку день нельзя было отличить от ночи, но, когда наконец она стихла, над океаном опустился такой густой туман, что с кормы невозможно было разглядеть фигуру лебедя, вырезанную на форштевне. Потом уже, много позже, мои соотечественники узнали, что именно эта буря и погубила их цветущую родину, а тогда им, чудом спасшимся от смерти среди ревущих волн, представлялось, что они обречены на не менее страшную гибель – на вечное бессмысленное блуждание в этом неправдоподобно густом тумане.
Когда силы команды были на пределе, а отчаяние уже достигло предела так, что несчастные странники готовы были броситься за борт, чтобы в пучине искать спасение в быстрой смерти, военный предводитель этой армады, за храбрость и силу свою получивший прозвище Лон, что на нашем языке означает Лев, вышел на бак[38] и, вознеся благодарственную песню Норнам,[39] метнул в туман свое копье.
И оно полетело. Там, где пролетало его ясеневое древко, туман расступался, давая дорогу кораблям, оставшимся на плаву после бури. Две недели день за днем летело это копье, и две недели корабли шли вслед за ним по узкому проходу в густом тумане. И наконец, копье долетело до земли и вонзилось в берег.
И тут свершилось новое чудо. Ясень, из которого было сделано древко этого чудесного копья, тут же пустил молодые побеги. И в ту же минуту туман, столько времени висевший над океаном, рассеялся, как и не бывало.
Двенадцать кораблей, спасшихся во время бури, – вот все, что осталось от их прежней родины. Здесь теперь был их дом. Воины и моряки, приплывшие вместе с Ингваром Лоном, стали первыми вестфольдингами, а сам Ингвар стал их королем. Из его копья вырос могучий стройный ясень, чьи семена дали жизнь другим ясеням нашей страны, и, как гласит пророчество, Вестфольд будет стоять, покуда жив хотя бы один из ростков этого удивительного дерева.
А Лон потом еще много странствовал. Бывал, кстати, и в Англии, тогда еще совсем дикой, и даже основал здесь небольшую крепость, по-нашему, дун. Ее так и назвали в его честь: Лондун.
От удивления принцесса чуть приоткрыла глаза. Не знаю, то ли я уже совсем уморил бедную девочку своим эпическим рассказом, то ли просто ей уже очень хотелось спать, но она лежала очень тихо, почти не шевелясь, лишь едва подрагивая ресницами.
– А когда он умер, то оставил королевство троим своим сыновьям: Сайлону, Воэлху и Эннэду. От этого Сайлона и идет наш род.
– Скажите, мой милый рыцарь, – тихо прошептала Лаура, сжимая мою руку, – правда же, вы не тот самый Вальдар, о котором пела ваша сестра?
Ответить на ее вопрос я не успел. Из кордегардии послышался грохот, плеск выливаемой воды и четкий звук удара чего-то твердого обо что-то твердое.
– Так! В этом доме мне не дадут поспать, – раздался недовольный голос разбуженного шумом Лиса. – Господи, Сэнди, тебе чего?
– Я только насчет уроков… – начал оправдываться Шаконтон, обалдевший от подобного приема.
– Ну, утомил! Ладно, Бог с тобой. Начинаем курс молодого бойца. Тема первая: «Смотри, куда прешь!» Постулат: «Прежде чем сунуть куда-то голову, подумай, как ты намерен ее оттуда вынимать». Уяснил? Все. Спокойной ночи. Обдумай на досуге мои слова. Утром доложишь. А сейчас – спать.
– А мессир Вальдар?
– Мессир Вальдар непроходимо занят вплоть до самого утра, – решительно закончил Рейнар. – Спать!
Спустившись поутру в пиршественную залу, я с радостью отметил в толпе людей, окружавших Джона Нейвура, новые лица. Ободренное нашей победой, слух о которой эхом прокатился по округе, местное рыцарство спешило внести свою посильную лепту в дележ трофеев и купание в лучах славы. В общем, со вчерашнего дня наши силы заметно пополнились.
Заметив меня, барон радостно махнул рукой, приглашая в свой шумный круг.
Внезапно эта воинственная идиллия была прервана появлением дворецкого.
– Милорд, – слегка запинающимся голосом произнес он, – прибыл еще один отряд вам на подмогу. Его командир утверждает, что он личный друг мессира Вальдара, но…
– Ну так в чем же дело? Зови его сюда!
– Дело в том, ваша милость, что это… Робин Гуд…
Глава восемнадцатая
– Благодарю вас, батюшка Денис Васильевич, буду в первопрестольной, непременно загляну в имение ваше. Как, вы говорите, оно называется?
– Бородино.
Присутствующие в зале недоуменно воззрились на меня.
– Выражайтесь точнее, милейший, – поправил я дворецкого. – К нам на помощь прибыл сэр Роберт Локсли со своим отрядом. И видит Бог, я не нахожу причин отказываться от лучших лучников Англии.
По лицам многих рыцарей было видно, что своеобразное гостеприимство Робина в свое время не миновало их кошельков, но я скорее бы согласился расстаться с любым из железнобоких сэров, нежели с самым худшим из шервудских стрелков.
– Прекрасно! – прогрохотал могучий бас Джона Нейвура. Барон опустил свой железный кулак на столешницу. – Это то, что нам нужно! Что ты стоишь, как истукан, – прикрикнул он на дворецкого. – Зови их скорее!
Через несколько минут делегация лучших представителей лесного братства прошествовала в залу, наполненную бывшими своими клиентами и будущими соратниками. Первым вышагивал Роберт Локсли собственной персоной, сменивший по такому поводу свой зеленый наряд на добротную вороненую кольчугу и все прочие подобающие рыцарскому званию атрибуты. Рядом с ним шел еще один опоясанный рыцарь – сэр Роберт Ли. За их спинами возвышался уже знакомый нам Малютка Джон, держа на плече ту самую секиру, один вид которой наводил ужас на окружающих.
– Пропустите, пропустите, дети мои! – Отец Тук в сутане, выглядывающей из-под чудовищной ширины кольчуги, видимо, сплетенной из двух поменьше, протолкался вперед.
Окинув многообещающим взглядом новоявленную паству, он собрался с мыслями и гаркнул так, что кольца на кольчугах присутствующих жалобно зазвенели:
– Мир вам, дети мои!
Начало не предвещало ничего хорошего.
– Помните ли вы о Боге? – грозно осведомился святой отец. Оценив молчание, повисшее в зале как знак единодушного одобрения, он тут же перешел к основной части проповеди.
– Архангел Майкл с мечом огненным в одиночку рассеял неисчислимое воинство врага человеческого. Я прямо как сейчас вижу эту схватку… – Отец Тук жестом оратора, поправляющего галстук, сдвинул
