прекрасно видно, что у шатра нет обычной стражи. Да и вообще этот квадрат лагеря казался полупустым. Очевидно, большая часть воинов патрулировала округу или же занималась добычей продовольствия в близлежащих селениях. Пользуясь пустотой, шатер сэра Борса банальнейшим образом грабили. Тот самый рыцарь с серебряной совой и еще некто в тунике, лишенной эмблем, пару раз прошлись возле него и, очевидно, не заметив ничего подозрительного, проникли внутрь. Одним движением: вот они были, и вот их нет. Не проникновение, а фокус.
Я подхватился и, затягивая покрепче портупею с мечом, быстро направился «в гости» к сэру Борсу. Несколько ранее, чем он нас приглашал, но в самый раз, чтобы не поспеть к шапочному разбору.
– Сэр Торвальд, я хотел у вас спросить. – Годвин, отпущенный мной погулять по лагерю, возвращался, переполненный впечатлениями, с полным коробом вопросов, спешащих сорваться с языка.
– Потом, не сейчас, – отмахнулся я.
– Можно я с вами?
– Потом!
Лис ждал меня, укрывшись за одной из солдатских палаток.
– Успел! – возбужденно прошептал он. – Они еще не выходили. Что будем делать?
– Полагаю, следует наведаться к Борсу.
За нашими спинами послышалось возбужденное дыхание. В подступающей тьме обрисовался силуэт бегущего подростка.
– Годвин, что ты здесь делаешь? – возмутился я.
– Я с вами, сэр! – запыхавшись, выдавил малец.
– Куда с нами?! – возмутился я. – Стой, где стоишь. Сейчас может быть драка, еще зашибут невзначай.
– Слышь, приятель, ты свистеть умеешь? – перебил меня Лис.
– Могу птицей кричать, – чуть замешкавшись, ответил оруженосец.
– Вот и славно. Мы сейчас пойдем в шатер, а ты стой здесь. Смотри внимательно, увидишь, что кто-то пытается пройти за нами, кричи своей птицей. Да погромче. Все понял?
– Конечно.
– Вот и славно. Ну что, Капитан, рванули?
Короткой перебежкой мы добрались до шатра и нырнули за тяжелый полог. В небольшом помещении, отведенном для слуг, отвернувшись лицом к стене, на лежанке валялся некто в буйволовой куртке.
– А вот и стража, – прошептал Лис. – Дрыхнет, ети его мать! – Он указал на прислоненные к опорному шесту копье и валяющуюся на земле пустую флягу. Там же возле низкого ложа стояла масляная светильня. – Думаю, сны он может смотреть и в потемках, – прокомментировал Лис, подхватывая ее и погружая спальню во мрак.
– Вперед, – скомандовал я.
– …Посвети сюда, – послышался негромкий голос из-за кожаной перегородки. – Он говорил, что пергаменты в резном ларце с геммой на крышке.
Я отдернул полог.
– Не помешали вам, господа?
Рыцарь серебряной совы неуловимо быстрым движением повернулся в мою сторону, обнажая меч.
– Ни шагу дальше, сэр. Или вы умрете.
– Даже так? – усмехнулся я, доставая Катгабайл. – Как вы говорите, сколько шагов мне нужно сделать, чтобы умереть? Один? – Я шагнул вперед. – Два?
Мы сошлись. И клинки зазвенели сталью о сталь, выпевая свою бравурную песнь, одному из нас грозившую прозвучать похоронным маршем. Черт возьми, мой противник нисколько не блефовал, грозя мне смертью! Непонятно уж, как удалось мне остаться незнакомым с ним до этой встречи, но я готов был поклясться, что здесь мне не доводилось встречать фехтовальщика лучшего, чем он. «Дзинь», – жалобно звякнул меч неведомого рыцаря, и большая часть его клинка отлетела в сторону. Катгабайл был великим мечом, а это в схватке значило немало.
– Повезло, – процедил незнакомец, отбрасывая рукоять в сторону. – Ну что ж, теперь попробуй меня убить. – Он принял стойку для боя на кулаках. – Давай же! Ты ведь не решишься драться со мной без оружия, один на один!
Это было откровенное хамство. Не говоря ни слова, я вернул меч в ножны и, расстегнув пояс, кинул его Лису, замершему, как и спутник моего противника, в стороне от боя. Светильня в руках у одного и факел в руках у другого – не лучшее оружие для боя в шатре.
– Начнем?
Он ударил левой, прямым в голову, прощупывая оборону. Немудрёно, но порой весьма эффективно. Я закрылся предплечьем, подставляя под удар левый бок. Начни он сейчас тянуться к этой сладкой цели, и вмиг окажется на земле, перелетев через заботливо подставленную ногу. Удар кулаком сверху был для меня полнейшей неожиданностью. Я едва успел убрать голову, подставить плечо, крутануться и ударить, вернее, толкнуть противника локтем в спину. Толстые кожаные гамбизоны снижали эффективность таких ударов почти до нуля, однако противник пробежал несколько шагов и остановился удивленный.
Здесь явно было что-то не то. Постояв передо мной пару секунд, он неожиданно просел в нижнюю стойку, какие обычно встречаются в школах Южного Китая, но никак не в средней Англии. Не дожидаясь действий с его стороны, я сделал ложный выпад кулаком в голову, одновременно попытавшись провести удар в колено. Что за черт?! Уход с подсечкой и довольно болезненный пинок на излете.
Мы вновь разлетелись, вновь сошлись, обмениваясь весьма странными с точки зрения здешних бойцов пируэтами, попросту не доставая друг друга. В конце концов противник замер, плетя руками замысловатую паутину. Я, конечно, с большим уважением отношусь к английским боевым школам, но подобное мне когда- то показывал мастер Ю Сен Чу, утверждая, что это из арсенала Древнего Китая.
Атака! Рука противника змеей вылетела из сплетенных кружев. Я развернулся, провожая ее трущим блоком и вынося ногу для пинка. Короткий удар в колено и еще одна атака. Я успевал перехватить руку рыцаря с совой у запястья, ударить локтем в бицепс, заводя свою руку ему за спину для броска. Вот сейчас- то все и будет закончено! «Сейчас он у меня ляжет, уткнувшись носом в землю», – пронеслось у меня в голове. Как бы не так! Уход в кувырок, и я едва успеваю убрать лицо от пролетающей ноги…
– Больше крови, больше цинизма! – неожиданно выпалил Лис. – Джентльмены, я, конечно, бешено извиняюсь, что мешаю вам развлекаться. Но свет скоро гыкнется, а потому, прежде чем вы продолжите чемпионат по фул-контакту, позвольте пару слов. Кубок Святого Грааля здесь вручать не будут, можете не суетиться. А поскольку это так, коллеги, хватит ваньку валять, давайте поговорим серьезно.
Глава 17
Если два поезда встречаются у железнодорожной развилки, то обязаны оба остановиться, и ни один из них не имеет права тронуться дальше, пока не пройдет другой.
На какую-то долю секунды в шатре повисла мертвая тишина. Подъем вращением, и рыцарь серебряной совы стоит, как ни в чем не бывало, готовый продолжить бой.
– Разрешите представиться, – Лис сделал эффектную паузу, раскланиваясь, – Сергей Лисиченко, страший оперативный сотрудник Института экспериментальной истории.
– Уолтер Камдейл, – не спуская настороженного взгляда с оппонента, в тон напарнику продолжил я, – начальник группы Института экспериментальной истории.
Наши противники переглянулись с нескрываемым удивлением.
– Джой Магэран, – отсалютовал рыцарь в лазорево-черной тунике, – ведущий агент Департамента координации исторического процесса Имперского научного общества.
– Марвин Сабрейн, агент, – сознался его соратник, державший факел. – Все тот же Департамент.
«Валлиец и французский шотландец, – невольно отметил я. – Что-то я таких в Институте не помню. Стоп! Какого черта?! Какой еще Департамент?»
– Простите, – я начал обескураженно, – вы сказали, Королевское научное общество?
Магэро, очевидно, французская ветвь Мак-Гвайров, удивленно посмотрел на своего напарника, пожимая плечами:
– Мы сказали Имперское научное общество. А вы, – продолжил он, – надеюсь, не из Северо-
