Американских Соединенных Штатов? – Он замолчал и вновь заговорил, несколько запинаясь: – Не поймите меня превратно, я с пониманием отношусь к вашим идеям, но, честно говоря, мне не доводилось слышать ни о каком Институте экспериментальной истории.
Тут уж пришла наша очередь удивляться. Насколько я помнил, наименование Северо-Американские Соединенные Штаты не упоминалось в нашем мире уже многие десятки лет, давным-давно смененное на Соединенные Штаты Америки.
– Так, – прокомментировал услышанное Лис, – чем дальше в лес, тем страньше вылез. Джентльмены, я, должно быть, огорчу вас, если сообщу, что здание Института находится в сорока минутах езды от Лондона.
– Где?! – в один голос выпалили «коллеги».
– Мой друг не обманывает, – подтвердил я. – Институт действительно находится в сорока минутах езды от Большого Лондона в сторону Кембриджа. Поправьте меня, если я не прав, но вероятно, мы не просто из разных организаций, мы… из разных миров.
Молчаливая сцена осознания происходящего была ответом на мои слова. Пожалуй, вернись сейчас сэр Борс из своих разъездов, он рисковал застать в своем шатре четырех одеревеневших истуканов с выпученными глазами и лицами, выражающими крайнюю степень удивления. Первым нашелся тот самый агент, в фамилии которого звучало древневаллийское название реки Севен – Сабрина.
– Господа, насколько я понимаю, нам есть о чем поговорить. Давайте по возможности перенесем разговор в более удобное место. Поскольку мы с вами занимаемся одним делом, надеюсь, вас не смутит, если мы завершим то, зачем сюда пришли. После этого вполне можем продолжить наше общение, скажем, у нас в шатре. Или, если хотите, у вас.
– Вы ищете резную шкатулку с геммой на крышке? – на голубом глазу начал блефовать Лис.
– Д-да, – удивленно кивнул сэр Магэро, или уж как там его здесь называли.
– Вы слышали наши слова, – ухмыльнулся Сабрейн, – перед тем как войти. Джентльмены, давайте не будем пробовать обмануть друг друга.
Его спутник попытался было что-то сказать, но Сабрейн остановил его.
– Постой, Магэран, нам было приказано хранить тайну нашего задания в том мире. Про этот князь Суррей ничего не говорил.
Я недоуменно взглянул на Лиса. Конечно, империум-президент Америки-Руси Заморской Петр звучало не менее экзотично, но все же князь Суррей – подобное титулование для англичанина выглядело, мягко говоря, дико.
– Мы ищем здесь части предсказания, которое великий Мерлин передал покойному Артуру, а тот, в свою очередь, разделил его на двенадцать частей…
– Да-да-да, – вмешался Лис, – и выдал лордам Камелота на долгую память, велев через месяц собраться у Круглого Стола, ну и все такое.
– Значит, и вы здесь тоже за этим? – недоуменно проговорил сэр Магэран. – Но зачем пророчество вам?
– Видимо, за тем же, что и вам. Ладно, к делу! Нехорошо, конечно, обижать сэра Борса, но работа есть работа. Ищем шкатулку, забираем пергаменты и уходим.
– Зачем забирать? – удивленно спросил Сабрейн. – Для этого есть дубликатор. Три секунды, и молекулярная копия у нас в кармане.
Тут пришла моя очередь удивляться:
– Дубликатор, конечно, хорошо, – проговорил я, – но у вас что, не было Льежской конференции, посвященной техногенному вмешательству в хронопотоки?
– Нет, да и какое тут вмешательство? Обычная шкатулка. Через пять лет сработает механизм самоуничтожения, и вся электроника превратится в труху. Даже если здешние археологи, паче чаяния, ее и найдут когда-нибудь, скорее всего предположат, что это обычный реликварий.
– Толково, – похвалил Лис. – А монету он тоже дублирует?
– Конечно. Закладываешь в контейнер любую массу, по молекулярному весу достаточную для трансмутации, закрываешь, включаешь и все дела.
– О-очень толково, – похвалил Лис. – Весьма ценный прибор.
– Ладно, господа, – перебил я напарника, явно оседлавшего любимого конька и собиравшегося предложить нашим новым знакомым максимально рациональные планы использования бесценного агрегата, – за работу! Надеюсь, вчетвером мы быстрее отыщем пророчество. Кстати, вы уверены, что оно здесь?
– Постельничий сэра Борса, которому мы отвалили полсотни эстерлинов, утверждал, что тот хранит свою часть в шкатулке и что она находится здесь.
– Часть одна? – спросил я, начиная поиски.
– Кто знает? А что?
– У нас их нашли три. Вероятнее всего, изначально фрагменты принадлежали Борсу, Галахаду и Персивалю, но потом все они очутились у Борса. Вернее, в нашем мире у потомков Персиваля.
– У нас по-другому, – шаря под застланной мехами соболя и куницы лежанкой, сказал сэр Магэран, – у нас обнаружили часть пророчества, принадлежащую сэру Сагремору. Там значилось: «…истекающий кровью алый дракон ужален змеей». Вы сами понимаете, еще со времен восстания в Филадельфии змея, свернувшаяся в кольцо, – герб Северо-Американских Соединенных Штатов. Ну а червленый дракон Тюдоров и сокол Рюриков – герб Империи. И вот… вот, вот она! – Магэран подцепил кинжалом люк на ложе сэра Борса и, ликуя, вытащил из-под его крышки небольшую шкатулку, украшенную тонкой античной резьбой с большущей геммой на крышке.
Я стоял, в полном недоумении наблюдая за действиями собрата по тайной операции. То есть нет, все, что он делал, было вполне понятно, но сокол Рюриков в гербе Британии?.. То есть да, червленый дракон тоже не являлся ее официальным символом. У нас. Хотя все, даже прямые потомки саксов, выступавших в мерлиновские времена под знаменем белого дракона, сейчас считали его своим, буквально домашним. Валлийский род Тюдоров, пришедший к власти после Войны Роз, вполне мог поднять на знамя эту традиционную эмблему Уэльса. Со змеей тоже, в общих чертах, все было понятно. В те времена, когда мы с Лисом под началом Пугачева сражались против войск Георга III, готовая к броску змея с девизом «Не тронь меня!» была одной из любимейших эмблем континентальной армии. Но сокол Рюрика?!
– Точно, здесь три куска, – щелкнул пальцами сэр Магэран. – Сабрейн, давай дубликатор.
Напарник моего сотоварища по рыцарскому званию вытащил из сумы, скрытой под плащом довольно внушительных размеров, шкатулку тончайшей работы, воистину изготовленную искусными гномами по причудливым эскизам лесных фей.
– Сейчас сдублируем, – улыбнулся Магэран, – и положим на место. Будет полный порядок.
– Скажите, джентльмены, – куда-то в пространство произнес Лис, внимательно следя за действиями бывших конкурентов, – а магические заклятия ваша машинка тоже копирует?
– Н-не знаю, – расширяя глаза, выдохнул Сабрейн.
– Черт возьми, какие еще заклятия?! – закрывая крышку с дублируемыми пергаментами, оглянулся Магэран.
– Преимущественно магические, – хмыкнул Лис. – Я сейчас точно не вспомню, как там все устроено, но на тех пергаментах, которые Артур раздал лордам Камелота, заклятие на заклятии сидит и заклятием погоняет. Во всяком случае, друиды утверждают, что это именно так, и у нас нет причин им не верить.
– Проклятие! – выругался Сабрейн, оторопело глядя на напарника, а затем на нас. – Вы что, серьезно?
– Какие уж тут шутки! – возмутился Лис. – Я ж так понимаю, дальше мы играем в одной упряжке?
Сэр Магэран печально покачал головой.
– В одной. Ну что, Марвин, выходит, вся операция с Мордредом псу под хвост?
– Получается, что так. Хотя, с другой стороны, Гвиневеру к Ланселоту доставили, тоже хорошее дело.
– Да ну, может, все еще не так фатально, – попытался я утешить коллег. – Никто не знает, быть может, дубликатор вполне копирует заклинания.
– Может быть, – хмыкнул Магэран. – Но как это проверить? Насколько мне известно, в войске Ланселота
