лужи в обе стороны шли следы, – у меня есть основания полагать, что этот негодяй скрывается здесь.
– Отчего же скрывается? – Майорано одним прыжком очутился рядом с отцом Гервасием. – Я здесь!
В его руке мелькнул кинжал. Удар, резкий поворот, глаза монаха расширились от ужаса, рот открылся в последнем крике, но крика не прозвучало. Захрипев, глава Бюро Варваров рухнул на камень, заливая мрамор кровью.
– Я же говорил, крысиное отродье, что не прощаю врагов. Не следует ловить «Шершня»! Сдохни, падаль!
– Убивайте! Убивайте их! – уже не таясь, кричал Гаврас. – И да пребудет с нами святой Федор Стратилат!
Послушная архонту стража кинулась исполнять приказ.
– Прекрасно! – любуясь расправой, пробормотал Мултазим Иблис. – Здесь все сложилось как нельзя лучше. Теперь обсохнуть, переодеться и к Мстиславу.
Глава 30
Религиозный фанатизм – одно из лучших изобретений дьявола.
Молочно-белая взвесь затягивала ущелье непроницаемым туманом. Солнечный луч, уткнувшись в гранитную толщу, отступал, потеряв надежду осветить бегущую меж отвесных скал реку. Вдалеке слышался грохот – должно быть, за пару миль от входа в теснину вниз срывался водопад, но об этом оставалось лишь догадываться.
Всадники ехали шагом, постоянно оглядываясь и держа руки на оружии.
– Есть авторитетное мнение, – словно между прочим заметил Лис, – шо где-то тут Конан Дойл пытался замочить Шерлока Холмса.
– В этом месте легко замочить что угодно – туман как губка. Его можно держать в руках и выжимать воду. – Камдил выставил руку перед собой, проверяя, видны ли пальцы.
Всадники и охраняемый ими возок скрылись в тумане, будто и не были.
– Куда ехать? – поинтересовался Лис. – Земли не видно. Не ровен час – обрыв… Сверзимся в воду, и никакой Конан Дойл о нас даже строчки не напишет. Федюнь, – прикрикнул Лис, оборачиваясь, – ты хоть ответь толком: куда мы едем?
– Уже приехали, – прозвучал неподалеку спокойный мальчишеский голос. – Дальше пути нет.
– Это шо еще за новости? – возмутился Сергей. – Приехали за туманом, а где ж тогда запах тайги?
– Да ты сам, коли хочешь, копьем потыкай, – предложил Федюня, и заинтересованный Лис тут же последовал его совету.
Чуть впереди, за лошадиной мордой, наконечник копья уперся в преграду. Она не поддавалась, как дерево под острым железом, не издавала стука, словно при ударе о камень – была незрима и нерушима. Не веря своим ощущениям, Лис спешился и подошел к туманному пределу.
– Как я не люблю все эти чары, – со вздохом сказал он, ощупывая твердый воздух перед собой. – Капитан, дальнейшие перспективы туманны и бесперспективны. Федюнь, растолкуй наконец, какого рожна мы сюда поперлись.
– Путь нам тут проложен, – без особых эмоций пояснил Сын погибели.
– Кто ж так пролагает? Хорош путь – встряли, как пьяный в угол. Или ты знаешь, где в этой загородке дверка?
– Нет, – подходя поближе к Лису, сознался мальчик, – да и не время еще.
– Новая песня… Мессир, вы слышите? Мы сюда тащились по долинам и по взгорьям, как та дивизия вперед, кучу народу положили, сами чуть дуба не врезали, а получилось не вперед, а в зад – фейсконтроль не пропускает.
– Какой тут фейсконтроль? – послышалось из тумана. – Ничегошеньки не видно.
– Зато слышно, – напрягся Сергей. – Кажется, сюда кто-то скачет.
– Определенно скачет, – подтвердил Камдил.
– Ну шо, граф, занимаем очередь к кассе или готовимся к бою?
– Проклятие! Здесь ничего не разберешь, – сказали вдалеке.
– Хоть глаз коли, – ответил другой голос.
– И выколю! – рявкнул первый. – Спешивайтесь и ведите коней в поводу. Рыцарю с его людьми не видать ни зги, так же как и нам. Если они прошли, то мы тоже сможем… Давайте, давайте пошевеливайтесь, они совсем близко!
– Но принц, здесь же своих от чужих не отличишь!
–
–
–
–
–
–
–
– Эй, Гарри, – крикнул Лис. – Сдавайся, ты окружен!
– Ну уж нет! – яростным ревом ответил туман.
– Верните мечи в ножны, – властно потребовал Федюня. – Срок настал. Подойди ко мне, Гарри, я ждал тебя.
Это сообщение обескуражило вождя мятежников, но он со звоном вернул клинок в ножны и пошел на голос.
– Было трудно сделать выбор? – буднично, словно между делом, спросил Федюня. – За морем остались те, кто шел за тобой…
– Трудно, – понимая о чем речь, подтвердил Гарри. – Почему все остановились?
– Стена. Невидимая. Ни зверю лютому, ни птице небесной, ни рыбе, в водах обитающей, не пройти сквозь тот предел, – нараспев произнес отрок, кажется, что-то цитируя. – Ни огню небес, ни пламени бездны, ни человечьему хотенью не сокрушить его.
– Тогда что мы здесь делаем? – удивился валлиец.
– Ждем.
– Чего?
– Пока свершится.
– Что свершится?
– Не знаю. То, ради чего он привел нас сюда. – Федюня достал из-за пазухи медальон, и туман вдруг заметно поредел, будто на груди мальчишки блеснуло небольшое солнце.
– Капитан, тебе это ничего не напоминает? – Лис потянул руку к медальону. – Ну-ка, дай глянуть.
– Не трогай! – предостерегающе крикнул Федюня. – В нем смерть!
– Ешкин дрын! – Сергей отдернул пальцы.
– Не надо. – Камдил подъехал ближе. – Напоминает… Такая же эмблема была в башне Фауста. Я тогда подумал, что это его герб.
– Странная эмблема.
– Ничего странного. Геральдическая шарада. Змея, кусающая свой хвост, – символ вечности и совершенства, как, впрочем, любой круг. То, что они переплетены между собой, указывает на их триединство – так сказать, тройная проекция на одно и то же. Далее – перстни с рубином на шее каждой змеи. Это символ тайны, священной тайны. Буквально тайны крови, тайны жизни. Прибавь сюда то, что сама по себе змея – символ мудрости и обновления.
– Прибавил, – отозвался Лис. – Но извини, Капитан, куркулятор дома оставил. Скажи лучше сразу ответ.
– Три вещи, необходимые для всего, что живо: рождение в круге Аннуна, рост в круге Абреда и полнота
