— А как вы это определили? — терзаясь жуткими подозрениями, осмелилась я спросить.
— Если их задушить, то если бы они стали бессмертными, воскресли бы?
Я молчала, наконец, вполне осознав, куда я вляпалась.
— Вот и я тоже думаю, что воскресли бы, — сам ответил на свой риторический вопрос маньяк.
Мне стало дурно.
— А они как были мертвыми, так и остались. Значит, мало съели. Тебе я больше скормлю, — пообещал Геннадий Игнатьевич.
Вот дела! Накормит какой-то тухлой гадостью и придушит! Надо сопротивляться. Но получилось у меня плохо. Маньяк рукой вырвал из лежавшей рыбы кусок и поднес к моему рту. Я сжала зубы и замотала головой. Он зажал мне нос, и когда я все-таки рот открыла, а то дышать нечем, впихнул в меня кусок рыбы и держал руку у рта, пока я все не проглотила.
Следующие двадцать минут у нас застолье не заладилось. Я, наплевав на нормы поведения, приличествующие гостю, орала и отплевывалась, а любезный хозяин бил меня по голове и кормил тухлой русалкой. Он тоже не сверился с этикетом, не рекомендующим кормить гостей насильно. По блеску его глаз и нараставшему возбуждению, я поняла, что доедаю свою норму этой тухлой дряни, и сейчас он меня начнет душить, чтобы убедиться в справедливости местной мифологии.
Я несколько лет занималась вокалом, поэтому орала громко. Это меня спасло, иначе бы спутники, которые пошли меня искать, не услышали бы моих воплей. Даже подумать не могла, что могу когда-нибудь обрадоваться, увидев Илью. А он был не один, а с Васей и Денисом. Мой гостеприимный маньяк решил, что силы неравные, перестал кормить меня дохлой русалкой, и бросился наутек в окно. Вася побежал его догонять.
Меня отвязали от стула и попытались поставить на ноги, но я заваливалась на бок и плевалась. Так что даже не помню, кто дотащил меня до лагеря. В лагере нас ждала Таня, она сварила уху и нажарила потерянные мною грибы. Когда через час после моего ухода все пошли меня искать, то Таня увидела рассыпанные грибы, подобрала их и понесла жарить, а остальные подумали, что я знаю более грибное место, и продолжили мои поиски.
Вася вернулся. Маньяка он не поймал, у того была припрятана моторная лодка, на которой он и сбежал.
ГЛАВА 7
Всю ночь и почти все следующее утро мне было очень плохо. Аллергия на рыбу, крем, плюс стресс дали поганый результат. Своих любимых лекарств я с собой не взяла. У меня лекарственная троица — гиоксизон, марганец и активированный уголь как святая вода — от всех болезней. Если болезнь этим не лечится, значит, она вообще неизлечимая. Сейчас бы все это пригодилось, я и ругала свой склероз. Позарилась на пледы и трусы, а нужные вещи не взяла. Вот и маюсь теперь. Пришлось лечиться чаем из хвои. Кто не пробовал, и не пробуйте, не вкусно. Спутники сидели у костра и крутили радиоприемник.
Поход еще только начался, а у меня уже руки болят, меня маньяк поймал и скормил дохлую русалку. И за этот кошмар я взяла всего семьдесят тысяч. Продешевила! Надо учиться на своих ошибках. Для начала составлю список всех парней, которые мне хоть когда-то нравились. Если кто-то из них вдруг появится на светлом и радостном горизонте моей молодой жизни, поворачиваюсь к нему спиной и убегаю. Бумагу бы где-нибудь раздобыть.
Я выползла из палатки и подошла к народу.
— Пожертвуйте кто-нибудь бумагу, а?
— Листиком подтереться слабо? Понос замучил? — поиздевался Вася.
— Тебе завидно? Пойди, там еще осталось, доешь.
— Так, без шума и драки! — Денис протянул блокнот.
— Спасибо, — буркнула я, устраиваясь на ближайшем поваленном дереве.
Так, первым по алфавиту идет Влад. Сделать пометку 'обходить десятой дорогой'. Дальше Демьян, у него надо кошелек вытащить, он мне денег должен. Потом Илья, с этим все ясно, вытерпеть еще четыре дня и больше в дом не пускать, поставить железную дверь и решетки на окнах. Кто еще? А, чуть не забыла, Мик! Прочитать, как наводить порчу. Надо написать Петю? Не помню, нравился он мне в школе, или нет. Напишу, мало ли что, жизнь такая непредсказуемая. Ну и на всякий случай Равиля и Степана, а то потом забуду.
— Что значит 'пристукнуть сзади кирпичом при встрече, чтобы не успел обернуться'? — Денис подглядел через плечо одну из записей.
— Да это так, шутки. — Я вырвала листок, закрыла записную книжку, отдала Денису, и перевела разговор на него. — Что значат все эти вычисления, которые у вас в книжке записаны? Деление в столбик, умножение…
Денис слегка смутился, но улыбнулся.
— Потерял счетную машинку, телефон разрядился, а сосчитать кое-что надо, вот приходится школьную программу вспоминать.
— Если что-то надо, спрашивайте меня, я посчитаю, мне не трудно.
— Без техники?
— А зачем? Я и так умею.
— Девочка, мне таблица умножения не нужна. Вот на деление пример решишь?
— До третьего знака после запятой вас устроит?
— Вполне.
— Семь тысяч пятьсот восемьдесят девять разделить на шестьсот тридцать четыре, — задал Денис.
— Одиннадцать целых, девятьсот семьдесят тысячных.
Денис пересчитывал в блокноте десять минут, хоть я и предупредила, что ответ правильный. Потом задал решить еще несколько примеров на умножение, деление, извлечение квадратного корня, и все пересчитал.
— Как это у тебя получается?
— Была в детстве вундеркиндом, — объяснила я, если это можно назвать ответом.
— Что еще умеешь? Кроме математики и ловли рыбы.
— Да так, по мелочи.
Гениальности, чьи открытия способны осчастливить человечество, у меня, правда, не было. Но Денис не отступал.
— Ну, расскажи конкретнее.
— Умею петь, танцевать, рисовать. Уровень чуть выше среднего, но ничего особенного.
— Ты скромничаешь. Что еще?
— На музыкальных инструментах умею играть.
— На каких?
— Да без разницы, какие дадите, на таких и сыграю.
— Ты училась играть на всех?
— Зачем? У меня музыкальная школа по классу скрипки, а после нее, поверьте, уже ничего не страшно. Дайте мне любой инструмент, самоучитель, и час времени — сыграю. Без самоучителя полтора часа.
Денис, не веря, покачал головой.
— Еще у меня талант к иностранным языкам. Могу с вами поговорить и по-испански и по-португальски, вы ведь говорите на них, Денис Антипович?
Ой, вот я и проболталась, а ведь не хотела. Он, конечно, сразу заметил мою ошибку.
— Откуда тебе известно мое отчество? Я его не называл.
— Я вас видела десять лет назад, когда вы вместе с тогдашним деканом принародно хвалили Илью за лучший диплом, — пришлось честно признаться мне.
