Михаил Зефиров, Дмитрий Дёгтев
Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа
Предисловие
За несколько десятилетий, прошедших со времени окончания Второй мировой войны и смерти Сталина, об этой эпохе были написаны тысячи книг. Причем с диаметрально противоположными оценками. Сейчас, во второй половине десятых годов XXI века, дискуссия в основном идет вокруг нескольких тем: в чем причина военной катастрофы лета 1941 г., чьи танки были лучше, кто, где и чего наврал и т. п. Также издается много трудов по истории тех или иных единиц техники: танков, самолетов, кораблей, причем с детализацией чуть ли не болтов и гаек. Однако за все это время никто так и не рассказал, как же жилось людям в 30-е — 40-е годы ХХ века, как, в каких условиях и для чего люди работали на заводах и колхозных полях, и, как это принято говорить, «ковали Победу» над нацизмом?
Надо сразу сказать, что цель данной книги не переписывание истории Великой Отечественной войны или очернение ее, как это сразу же покажется псевдопатриотам. Дело в том, что в последнее время появился целый класс авторов, а также любителей всевозможных «военно-исторических» форумов, которые любую негативную, с их точки зрения, информацию о Красной Армии и сталинском режиме воспринимают как «русофобство» и «фашизм». Дескать, только человек, «ненавидящий» Россию, может критиковать конструкцию танка Т-34 или решения советского правительства. Главный аргумент этих деятелей таков: мол, если все было так плохо, как же мы выиграли войну? При этом даже если вся книга напичкана фактами героических подвигов, но приводится, скажем, один-два факта дезертирства или пьянки, то это сразу же вызывает гневное осуждение, зачем-де выпячивать негатив. То есть к русофобству со свойственным россиянам максимализмом относят любую критику нашей действительности. Между тем те же американцы охотно признают, что германские танки были гораздо лучше их собственных и что «Пантера» стоила пяти-шести «Шерманов». И никто при этом не обвиняет военных историков в «американофобстве».
Не случайно в современной историографии возникло своего рода неосоветское направление, выразившееся в книге «Великая оболганная война», произведениях товарища Мухина и других подобных опусах. В них авторы, в свойственном сталинской эпохе духе все делить на белое и черное, на друзей и врагов, пытаются, опираясь на одни только свои «логические рассуждения», мол, «быть такого не могло» и «все это — вранье», доказать, что Красная Армия была лучше Вермахта. И летчики наши были смелее и танки мощнее. Но в ответ их можно также спросить: а как же тогда вышло, что немцы дошли до Москвы, Волги и Кавказа?
На самом деле между качеством военной техники и состоянием армии, с одной стороны, и результатом войны, с другой стороны, нет прямой связи. Война, особенно мировая, явление очень сложное и многогранное, победа в ней определяется суммой самых различных комбинаций и факторов. А свести это только к превосходству техники, профессиональным качествам военных или каким-то морально-политическим мотивам слишком просто.
В последнее время так же широко культивируется так называемый взвешенный подход к изучению истории, то есть якобы «беспристрастный» анализ событий. Характерным примером этого новомодного направления является книга Н. Я. Комарова и Г. А. Куманёва о битве за Москву в 1941 г. В ней наряду с новыми архивными данными и фактами приводится совершенно бредовая история о том, как некий последователь дела Ивана Сусанина, некий подмосковный крестьянин Иван Петрович Иванов в декабре 41-го завел в «глухой овраг» 63-й моторизованный полк Вермахта, после чего «озверелые гитлеровцы» расстреляли героя. [1 — Комаров Н. Я., Куманёв Г. А. Битва под Москвой. Пролог к Великой Победе: Исторический дневник. Комментарии. М.: Молодая гвардия, 2005, с. 173.] Причем приводится этот заведомо пропагандистский факт времен войны (одни Ф.И.О. чего стоят) без кавычек и цитирования, то есть так, как будто это доказанный исторический факт. Между тем здесь, как и в истории из XVII века, напрашивается очевидный вопрос: если «проводника» расстреляли, кто же потом рассказал эту историю?
Получается, что «взвешенный подход» в ряде случаев лишь прикрывает нежелание авторов показать события во всем их неприглядном виде или неспособность отделить реальные факты от пропагандистской мишуры той эпохи. На практике человеку свойственна эмоциональная оценка действительности, и любой, даже самый беспристрастный подход все равно является субъективным. Поэтому обвинять тех или иных авторов в ангажированности бессмысленно. И так понятно, что каждый военный историк будет отстаивать свою точку зрения на события.
Хотелось бы отметить, что, несмотря на поток критики сталинизма и тоталитаризма в 1980–1990 гг., некоторые события эпохи, вроде индустриализации и работы советской промышленности накануне и в годы Великой Отечественной войны, до сих пор окутаны ореолом романтизма. Вот тогда-то люди якобы не думали о наживе и красивой жизни, как в нынешние времена, а трудились только на энтузиазме, ради Родины, с радостью выполняя и перевыполняя очередное задание партии. А дезертирство, в том числе с военных заводов, носило единичный характер.
Но так ли это было на самом деле? В предлагаемой работе автор, впервые в отечественной историографии, попытался ответить на этот вопрос.
Цель этой книги всего лишь показать неизвестные и малоизвестные факты из истории советской промышленности 1930–1945 гг., жизни и быта рабочих, крестьян и других граждан Советского Союза. Кроме того, читатели узнают, что в действительности заставляло стахановцев выполнять по десять норм за смену, существовали ли на самом деле «вредители». Почему в 1941 г. Красная Армия осталась без противотанковых орудий и без танковых моторов, и действительно ли Т-34 являлся лучшим танком Второй мировой? Также в книге рассказано о борьбе с преступностью и о нескольких громких уголовных делах времен Великой Отечественной, о том, какие мотивы заставляли людей дезертировать из армии или уклоняться от призыва в нее, как складывалась дальнейшая судьба этих «пацифистов», и многое другое.
Часть 1
Лихие тридцатые
Глава 1
Война как средство политики
На протяжении всей истории человечества война являлась главным инструментом внешней политики. И именно необходимость постоянно участвовать в военных конфликтах определяла практически все стороны общественной жизни, а также экономическое развитие стран. Она же способствовала и развитию техники, и научным открытиям.
Между тем военные действия, часто принимавшие затяжной характер, уже с древних времен стали дорогостоящим мероприятием. Они требовали содержания многочисленной армии, организации снабжения, инженерного и материально-технического обеспечения. Изъятие большого количества мужчин, лошадей и транспорта из хозяйственной деятельности одновременно усложняло экономическое положение государства.
От эффективности государственной социально-экономической политики при подготовке к войне и во время боевых действий во многом зависел конечный исход. Сюда входило наиболее рациональное использование имеющихся и привлечение новых ресурсов, в первую очередь природных и людских, а также создание экономической системы, способной обеспечить армию всем необходимым снаряжением и оружием.
Немаловажное значение имела способность политического режима, невзирая на большие военные расходы, поддерживать достаточный уровень жизни населения и сохранять тем самым внутреннюю стабильность. Исторически сложилось два основных подхода к этой проблеме.
Первый предполагает создание максимально эффективной и рентабельной экономической системы, приносящей высокие доходы государству, причем последнее в состоянии содержать многочисленную армию или флот, а в некоторых случаях и то и другое, при необходимости оказывать помощь союзникам, одновременно сохраняя высокий уровень жизни населения и широкие права и свободы граждан. При этом расточительные военные расходы не наносят существенного ущерба для развития страны.
Наиболее характерным примером такого подхода в Древнем мире были Афины и Рим, а в Средние века — Византийская империя. В Новое время такую политику в блестящей форме продемонстрировала Англия, и именно она позволила этой державе надолго стать «владычицей морей».
В Новейшей истории, в т. ч. в современный период, подобный подход с успехом используют США, успешно зарабатывавшие деньги на любом военном конфликте. Наиболее видимым недостатком этой концепции является то, что политическое руководство в значительной степени находится под влиянием экономической элиты, включая и вопросы внешней политики.
Второй подход, который издавна культивировался в нашей стране, предполагает сильное государственное вмешательство в экономику, а также максимальную концентрацию финансовых и природных ресурсов в руках политического руководства с целью их использования в интересах подготовки и ведения войны. При этом уровень жизни населения поддерживается на низком уровне, а внутренняя стабильность обеспечивается за счет ограничения прав и свобод граждан. Видимым преимуществом этой концепции является независимость политической элиты в принятии решений.
В Древнем мире классическим примером такого типа государства являлась греческая Спарта, в Средние века и Новое время — Османская империя и Россия. Эти государства на протяжении длительного времени обладали огромной территорией и вынуждены были постоянно содержать за счет народа многочисленную армию и флот.
В Новейшей истории началась эпоха мировых тотальных войн. Первая мировая война до предела истощила экономические и людские ресурсы воюющих стран. В этих условиях вновь стал актуальным вопрос о том, какой политический режим и концептуальный метод использования ресурсов государства является наиболее эффективным в военном отношении. Возникновение тоталитарных режимов в некоторых странах, в т. ч. в СССР, являлось не чем иным, как формированием абсолютизированной модели милитаристского государства с казарменной экономикой, все ресурсы которого направлены на поддержание военной машины. Большая часть стран в течение истории использовала в определенном соотношении элементы обеих основных концепций.
Неотъемлемой частью армии является оружие. По мере развития науки и техники данная составляющая военной машины становилась все более
