понеслось и чуть не снесло его тоже. И ещё может успеть снести, ещё как может. Вопрос игры со временем — кто кого, кто успеет быстрее — поток, который он отворил, или он, который срочно учится плавать. Теперь он вышел навстречу Нечто, преодолевает по ступеньке бесконечную лестницу вверх. На днях ему покорилась очередная ступень. А перстни — что-то он разгадал, что-то до сих пор остаётся загадкой, не самой важной, просто одной из многих.
Матрёна теперь не расставалась с кольцом. Оно блестело так, что ей казалось, все вокруг должны не отрывать от него глаз, но почему-то никто вопросов не задавал, как будто не замечали. Ни преподаватели, ни институтские подружки, ни даже дотошная мать. Матрёну это только радовало.
Она ждала лифта на первом этаже, в большом почти пустом помещении вестибюля. Обычно здесь возле книжного и театрального киосков толпились покупатели, сновал народ в столовую и обратно, спускались к гардеробу те, чьи занятия были закончены, или поднимались, кому со сменой не повезло. В сессию студентов почти не было, все дрожали перед дверями аудиторий, где принимали экзамены и зачёты. Рядом стояла лишь одна девушка из параллельной группы.
— Забавная вещица, — сказала она, посмотрев на кольцо.
Матрёна удивилась:
— Да? Чем забавная?
— От него идёт сила. И оно не твоё.
— Интересно. И ты знаешь — чьё?
Пришёл лифт. Они втиснулись в толпу поднимавшихся из подвального помещения первокурсников. Разговаривать было неудобно, но Матрёну разбирало любопытство.
— Так ты знаешь чьё?
— Откуда мне знать? Просто от него несёт силой.
— А может, всё-таки знаешь? — не унималась Матрёша.
— Я много чего знаю. — Девушка посмотрела ей прямо в глаза. — Может, и это тоже.
Матрёну от этого взгляда прошиб озноб — ей показалось, в её мозг вошли два ледяных луча, но тут лифт остановился на их этаже. Девушки разошлись по своим аудиториям.
— Анто-он! — Матрёше срочно был нужен совет. — Ты меня слышишь?
— Слышу, что стряслось?
— Я у подруги, которая сегодня про Единорога рассказывала, сейчас в аське спросила, чьё же это кольцо?
— И чьё?
— Она мне говорит, что кольцо принадлежит мужчине, он среднего роста, сильный, с тёмными глазами и тёмными волосами. И ещё что-то двойное, я не поняла. А теперь она спрашивает имя того, кто мне его дал!
— Не называй! Скажи, дал тот, кто имел право.
— Может, узнаем, кому оно принадлежит? Нет?
— Не стоит рисковать.
— А теперь она передаёт тебе уважение от какого-то человека. Или не человека? Я спросила, кто он, она молчит. Спросила про силу, говорит, что сила чужая, и я её не могу использовать.
— Скажи, что ты его пока не используешь, а лишь демонстрируешь.
— Сказала. Она спрашивает, кого я ищу? Я попробовала уточнить, не получилось.
— Не задавай ей вопросов! Он сам на тебя вышел, выжди, дай ему говорить.
— Так она тогда молчит.
— Возможно, он хочет выудить от тебя информацию.
— Хрен им! Она поинтересовалась, передала ли я уважение, я говорю, что да, и интересуюсь от кого. Она решила, что ты это знаешь, я говорю, что нет. Спрашивает, что ты мне говорил, когда давал кольцо.
— Не говори ничего! Пусть говорит сам.
— Она спрашивает, как я узнаю того, кому нужно отдать кольцо, я пытаюсь у неё это вытянуть.
— Вы сейчас там договоритесь!
— Она говорит, что не знает, а тот, кто мужчину описывал, он не человек. И всё, свалила, говорит, нужно билеты учить. Что думаешь? Кто-то что-то знает? Или как?
— Слишком много говоришь.
— Я ещё завтра в универе её потрясу.
— Завтра, если будешь с ней говорить, ничего не говори. Ни про меня, ни про то, как попало к тебе кольцо.
Антон серьёзно забеспокоился. С одной стороны, ему дали понять, что им интересуются дружественные силы, с другой — а с чего им верить-то? Мало ли кто и что говорит. Чем меньше народу о нём знает, тем легче ему сейчас жить.
— Не скажу, не скажу. Потому что не знаю, в чём дело, просто чувствую. Кстати, был голос: «Мы ждём ваших действий».
— Каких?
— Не знаю. Может, попробуем посмотреть с другой стороны? Ох, что-то я себя чувствую погано… Хожу как пьяная уже неделю как.
— Сочувствую.
— Читаю о «Точке перехода» такое: «А может, это всё написано для того, чтобы больше свести с ума народ? Как там в книге говорилось… люди большими массами хорошо поддаются управлению». Это написала та, что хотела с тобой познакомиться.
— Значит, правильно я её отшил.
— Мысль есть! Властелины Времени — это подготовка к контакту с Нечто, организованная Нечто. Они думали, что действовали они, а на самом деле всё он организовал. Как тебе? Может, Властелины сами не очень понимают, для чего некоторые вещи нужно делать? Нечто управляет ими, а они этого не ведают?
— Не так конкретно, но комбинация для них была разыграна.
Вот откуда он это знает? А ведь знает же. Когда произносит, тогда и узнаёт, с полной определённостью.
— Я это и имела в виду. Это логично: Властелины Времени — единственные из иных, кто близки нам, поэтому подготавливать нас через них проще. Как думаешь, им это зачтётся?
— Возможно.
— Мне кажется, что прямо сейчас берут энергию для тебя. У тебя как, состояние не меняется?
— Нет.
— Такое ощущение, что я в вакууме, состояние невесомости.
— Не улети совсем.
— Почти улетаю, состояние предобморочное, как тогда. Чёрные точки перед глазами и слабость и тяжесть тела — точно как тогда на юге. Только тормозится не мозг, а физическое состояние. Такого тогда в Керчи не было.
— Отключаешься?
А девчонке-то совсем плохо. Не переборщили бы Властелины эти, у них счётчик другой, небось, стоит, по другим градациям.
— Ещё нет. Подержусь. Вот, слова Брюса: «Вы должны учиться друг у друга, когда вы будете единым целым, только тогда будет контакт». Вспомнила.
— Да, учиться, только непонятно чему.
— А хочешь, я тебе полный вариант гадания кину? Там немного есть про то, что мы друг другу можем давать.
— Да уж кинь, наконец.
«Если сказать вообще — то ты являешься для него ключом/вратами к реализации его желаний и мечты. Ты много вложила в него, и единственное, что тебе нужно сейчас, — это чтобы Чёрный ценил твою заботу (работу), внимание, чтобы ты чувствовала, что то, что ты делаешь для него, это важно и нужно. Он
