добрых полметра и поскакал к зелени. Пробежав метров двадцать, вдруг дико заверещал и увяз.
— Опа! — остановившись как вкопанный, растеряно выдохнул Алексей.
Тушканчик побарахтался несколько секунд и погрузился в песок.
«Да тут, похоже, самая настоящая трясина!»- нервно сглотнув, Алексей испуганно попятился. Страшное зрелище не укладывалось в голове. Немного успокоившись, закрыл глаза и огляделся.
Метровый слой песка сменился мощным пластом известняка. В карстовом разломе двумя метрами ниже зияло широкое русло подземной реки. На месте гибели тушканчика вода поднялась почти на поверхность, извилисто разливалась поверх плиты до самой зелени.
— Вот оно что!
Задумчиво почесав затылок, небрежно махнул рукой:
— Фигня вопрос. Пройдём…
Бодренько выдохнув, побрёл краем русла. Сердце испуганно сжалось, когда песок вдруг заходил ходуном. Словно это поможет, широко расставил руки, осторожными шажками преодолев опасное место.
Осока тихо зашуршала под ногами. Облегчённо вздохнув, быстро огляделся. Русло ныряло куда-то в глубину. Вокруг простиралась надёжная известняковая плита. Открыв глаза, присвистнул от удивления. Метрах в двухстах в скале отчётливо чернели прямоугольные провалы.
— Люди!
Не удержавшись, рванул бегом. Раз здесь кто-то живёт, значит и вода есть. Метрах в двадцати остановился и отдышался. Не годится таким взбудораженным да ещё на ночь глядя вваливаться в дом к приличным людям.
Мерной поступью подошёл к импровизированной двери, остановился и постучал по известняку:
— Тук-тук! Эй, хозяева! Есть кто дома?
Подождав секунд тридцать, пожал плечами и шагнул в провал двери.
Узкий низенький коридор сменился широкой комнатой. Несомненно, здесь кто-то живёт. В вырубленных нишах теснятся кувшины, в углу тускло чадит масляная лампа. Бегло осмотревшись, разглядел узкий провал в другую комнату.
— Хозяева! Есть кто? — громко вопросил темноту. — Не бойтесь, я только воды попить!
Жажда стала просто невыносимой.
— Так я попью?
Абсолютная тишина дала однозначный ответ.
— В конце концов, не расстреляют же, — махнул рукой на приличия и бегло оглядел кувшины. Зерно, мука, масло. Нагнулся было над широким кувшином в самом низу, но вдруг ощутил чьё-то присутствие. Стараясь не делать резких движений, медленно повернулся и обмер.
Посреди комнаты неподвижно стоял седой как лунь старик в белых одеждах. Алексей растеряно сморгнул. Можно поклясться, что здесь никого не было. Невозможно подойти так бесшумно! Стало невероятно жутко. Во рту пересохло.
— Я не вор, — прохрипел Алексей. — Заблудился просто, зашёл воды попить…
Старик медленно откинул низкий капюшон. Тусклый свет упал на лицо. Алексей едва сдержал крик. На тёмном лице блеснули абсолютно белые глаза без зрачков.
— Так пей, раз не вор, — усмехнулся старик.
Алексей нервно закивал и нагнулся над кувшином. Зачерпнул плошкой и сделал пару торопливых глотков. Поперхнувшись, неловко закашлялся. Стало как-то не до питья, захотелось оказаться далеко- далеко.
— Спасибо, — повернулся и поблагодарил куда-то в пол. Открыто взглянуть на бельма было просто жутко. — Так я пошёл?
— Конечно иди, — хмыкнул старик.
Послышались тяжёлые шаги. Согнувшись в три погибели, из темноты соседней комнаты вылез здоровенный обросший детина в одной лишь набедренной повязке. Медленно оглядевшись, остановил безумный взор на Алексее. Радостно осклабившись, протянул узловатые ручищи. В уголке рта потекла струйка слюны.
Сердце ухнуло в пятки. Алексей испуганно попятился.
— Не трогай его, — строго приказал старик. Детина послушно замер. Старик повернулся к Алексею:
— Я тут немного запамятовал. Ты, кажется, хотел уйти?
Алексей робко кивнул.
— Так иди, — преувеличенно радушно ответил старик. — Что встал? Иди, иди…
Алексей стремглав рванулся к двери. Ноги вдруг подкосились, тело рухнуло как подкошенное. От боли потемнело в глазах.
— Ай, ай! — ахнул старик. — Надеюсь, ты не ушибся? Может всё же останешься? Подумай, ночь на дворе…
Ошарашено потирая рассеченный лоб, Алексей не нашёлся с ответом. Стало страшно как никогда в жизни. Собравшись с духом, вскочил на ноги и прыгнул к выходу.
Чужая воля вмешалась мгновенно. С размаху влепившись лицом в известняк, Алексей инстинктивно зажмурился. Краем иного зрения едва успел заметить чудовищно удлинившуюся руку старика.
Из носа часто закапало. Машинально вытерев кровь рукавом, Алексей ошарашено повернулся и прохрипел:
— Кто ты вообще такой?
— Успокоился наконец, — усмехнулся старик. — Да не робей, не робей, — покряхтывая, тяжело опустился на циновку. — Давай садись рядышком, говорить будем…
Алексей нерешительно скинул рюкзак и уселся на хрустнувший тростник. В душе зародился какой-то странный интерес к происходящему.
— А ты иди, Бакир, — старик ласково обратился к детине. — Отдохни, сегодня ты хорошо потрудился. Заслужил!
Громила просиял и послушно протиснулся в соседнюю комнату.
— Итак, — повернулся старик. — Ты спросил кто я такой? Неужто до сих пор не узнал?
— Нет, — признался Алексей, постепенно приходя в себя. — Я не здешний.
— Кхм, — на миг задумался старик. — Не врёшь. Хорошо. Люди называют меня Маджнун, — веско представился. — Небось, слыхал обо мне?
— Нет.
— Как нет? — опешил старик. — А зачем ты тогда сюда пришёл?
— Так воды попить, зачем же ещё? — удивился Алексей. — Я же говорю — заблудился!
— Хочешь сказать ты не из Магрибии? — быстро переспросил старик.
— Если честно, только слышал о ней.
— И сюда дошёл сам?
— Сам.
— И через зыбуны?
— Что?
— Гиблые пески.
— А, зыбуны? Так это….Обошёл. Там ещё тушканчик тонул. А я заметил и обошёл.
— И как же интересно тебе это удалось, если ты не из Магрибии? — вкрадчиво поинтересовался старик.
— А так же как ты шваркнул меня об стену, — спокойно ответил Алексей. Ходить вокруг да около уже надоело.
— Ты и это разглядел? — удивился Маджнун. — И кто же тебя учил?
— Никто, — замялся Алексей. — Так получилось. Просто вижу и всё…
— Никто, — тихо, словно смакуя на вкус, повторил старик. — Никто…, — вдруг живо сорвался с места и кинулся в угол. Лихорадочно порылся в корзинах и вытащил чёрную статуэтку. Бережно установив на пол, повалился ниц и что-то едва слышно зашептал.
