— Думаю, Измайлов все-таки не врет. На этот раз. В иной стрессовой, тяжелой ситуации порой бывает, что вдруг вспоминаешь, если позарез необходимо, как бы напрочь позабытое. Чтоб защититься, организм мобилизует все резервы. И, случается, такое выдает!.. Но суть не в этом, не в резервах, как вы понимаете. Ведь в принципе все сходится: и показания мадам Тыриной - там, на насыпи, и показания Измайлова - здесь. Вероятно, и вправду убийца чем-то очень похож на меня. И на Куплетова. Впору фоторобот составлять!
— С Тыриной - загадка, - пробурчал майор. - Хотя и с Куплетовым тоже.
— Все пока загадка, - невесело подхватил Невский. - Разве что одно сегодня прояснилось. Фокусы со зрением Измайлова. Тут больше нет проблем вы сами убедились. Его реакция на мою куртку. Ведь она - ярко-оранжевая, Тихон Тимофеевич, как апельсин! - проникновенно пояснил он. - Да! И впредь не надо людям вешать на уши лапшу.
Шофер в ответ не проронил ни слова.
— А вот капюшон он угадал. - глубокомысленно заметил лейтенант.
— Не угадал - действительно увидел. Тут все честно. Зато остальное!..
Афонов вздохнул и, обойдя вокруг письменного стола, тяжело опустился в кресло.
— Опять вы, Михаил Викторович, все запутали! - сказал он раздраженно. - Тырину припомнили, махали курткой, как тореадор. Теперь еще и борода. Побрились бы хоть, смеха ради - никто б и не цеплялся к вам!.. Ну, а вы чего? - набросился он вдруг на обалдевшего шофера. - Для чего вы нам устроили этот концерт?! С Куплетовым сначала, а потом вот - с Невским. Не могли сказать нам честно? Обязательно - крутить-вертеть? Я вас предупреждаю.
— А я. а что. я вроде как. - забормотал пристыженно Измайлов.
— Бросьте препираться, - Невский вяло помахал рукой. - Он все равно вам толком ничего не объяснит. В последнюю секунду испугается. Уж лучше я попробую. А вы - поправьте, если что не так! - он строго глянул на шофера.
— Хорошо, - смиренно согласился тот.
— Итак. - Невский машинально взлохматил и тотчас принялся разглаживать бороду. - Вы - шофер. И машина - ваш хлеб. Причем, полагаю, отнюдь не сухарик пустой - пожирнее. Поэтому, узнай кто-нибудь о вашем дальтонизме пришлось бы сразу менять профессию. А в ваши-то годы. Словом, делать это очень не хотелось. И свой недостаток вы умудрялись до поры до времени скрывать. Как именно - пока не принципиально. Хотя, думаю, это не такой уж и секрет. - Невский выразительно покосился на Афонова, но тот сохранял олимпийское спокойствие. - Короче, так бы все и продолжалось еще долго-долго. Я ничего не упускаю? Может, вы хотите что-то уточнить? Про медкомиссию, к примеру?..
— Нет! - испуганно воскликнул шофер.
— Ну, ладно. Лучше этих тонкостей пока нам не касаться. Но сегодня вы, к несчастью, оплошали дважды. Да, Тихон Тимофеевич! Сначала, когда стали рисовать своей ручкой. Нормальный человек сразу обратил бы внимание, что цвета пасты и бумаги - совпадают. Разница в оттенках не играет роли. А уж если, по вашим словам, вы не знали, какой стерженек заправлен в ручку, то тогда тем более должны были удивиться или, по крайней мере, как-то адекватно среагировать. Вы же словно не заметили. И я подумал: что-то тут не так! И стал внимательней следить за вами. А потом вы помянули про перила возле дома, где слез ваш попутчик. Нынче днем, едучи сюда, я попросил сделать небольшой крюк и показать мне этот самый дом. Перила на мосточке там и вправду - есть, только они не красные, а светло-зеленые, в белую полоску. Свежая покраска. Понимаю: ночью хуже видно. И все-таки!.. Ведь свет был не только от фар вашего грузовика, но и от фонаря перед домом - вы сами сказали.
— Я тоже заметил зеленую ручку! - хвастливо сказал лейтенант.
— Но выводов - не сделали, - развел руками Невский. - Это и обидно!.. Ну, а мне довольно скоро стало ясно: Тихон Тимофеевич - дальтоник. Я произвел небольшую проверку, и это, к сожаленью, подтвердилось. Хотя кого-то он и вправду подвозил!
— А других машин в тот час не было, - отметил майор. - Уж это мы установили совершенно точно. Единственная в ту пору попутка и единственный пассажир. Говорите вы, Михаил Викторович, очень складно, спору нет. Но! тут Афонов ядовито посмотрел на Невского. - Но!.. Измайлов тем не менее определенно указал на Куплетова. С самого начала. Как это прикажете понимать?
— А потом, опростоволосившись, чтоб как-то выкрутиться, указал и на меня, - пренебрежительно пожал плечами Невский. - Это мало что меняет. С таким же успехом он мог бы указать и на кого-то третьего, быть может, истинного, окажись тот здесь.
— Меня это пока не убеждает.
— Господи, по-моему, все очевидно! Мы ведь уже установили: чем-то Куплетов, вероятно, похож на того, кто убил. И я похож. А подвозил Измайлов кого-то одного! В ту ночь у нас обоих были алиби - довольно хлипкие, конечно. А вот в эпизоде с Евфросиньей Аристарховной - напротив, лучше не придумать! Хотя и Тырина, и Лазаретов это вроде бы опровергают. Кроме того, касательно Измайлова. Не забудьте здешнюю, - Невский обвел рукою кабинет, в общем-то весьма нервозную обстановку. И мы, по сути, сами могли направлять ассоциации водителя в ложное русло. А в итоге - сработало заданное, фиктивное узнавание. Эдакий акт натаски. - с невозмутимым видом докончил Невский.
— Да черт с ним, с этим вашим актом! - взорвался майор. - Мне плевать, какой он: акт приемки, половой, концертный!.. Разве в этом суть?! После всего случившегося я вообще ни одному слову свидетеля больше не верю! То одно, то другое. Лишь бы выкрутиться. Как мошенник. Стыдно! Вы же в солидном месте, а не на автобазе у себя! Я вам еще устрою жизнь!.. пообещал он окончательно затосковавшему шоферу.
— Будете сухарики сосать. И воду с хлоркой из-под крана пить, поддакнул Птучка.
— Да тут дело не в словах свидетеля. Во всяком случае, не только в них. Поговорить мы любим. - Невский неопределенно качнул головой. Конечно, то, что было, - натуральный фарс, не слишком-то красивый. Да! Но я внимательно следил за товарищем Измайловым в тот момент, когда Куплетов только вошел в кабинет.
— И что же? - удивился лейтенант. - По-моему, наш свидетель сидел смирно, ничего такого.
— Смирно-то смирно! - невольно заводясь, повысил голос Невский. Стекла не бил и на пол не плевал. Но при виде Куплетова он сразу же насторожился и наверняка смекнул, что того привели не зря.
— Ну так как - смекнул? - грозно спросил Афонов у шофера. - Ты не молчи!
— Было дело, - согласился тот. - Мелькнуло что-то. Да уж прямо и подумать ничего нельзя!.. - огрызнулся он тихонько, бравируя своей якобы независимостью.
Судя по всему, ничего хорошего для себя он более не ожидал, однако же морально-социальное свое падение решил обставить героически.
— Сами вы не лучше. Все - такие. - произнес он глухо, глядя в пол.
— Ох, Тихон Тимофеевич, смотрите у меня!.. - Афонов погрозил шоферу пальцем. - Не дразните гусей. Тихо! Чтоб я больше вас не замечал!..
— А я ведь вам хотел помочь. От всей души. Хотел - как лучше. оскорбленно пробурчал шофер и, послюнивши край засаленного обшлага рубашки, принялся стирать с ладони грязное пятно.
— Все сходится. Да, именно фиктивное узнавание, - повторил упрямо Невский. - Человек всегда - и чаще даже неосознанно - подмечает для себя в других какие-то определенные, уже знакомые ему черты и соответствующим образом реагирует на них. А уж в такой-то стрессовой обстановке!.. Кстати, - усмехнувшись, добавил он, - подобным образом в литературе на людей воздействует бестселлер... Новизна - плюс непременный штамп: набор привычных умных мыслей, образов, сюжетных поворотов. Тогда воспринимают все. И радуются этой мнимой новизне.
— Бывает, что не мнимая, - мгновенно с важным видом отозвался лейтенант. Мол, тоже кой-чего кумекаю!.. - Хорошая-то книжка - учит. Про Тараса Бульбу, например, или 'Двенадцать стульев'.
— Ничему она не учит! Просто хорошую книжку читать интересно, а плохую - нет.
— Да побойтесь бога, Михаил Викторович! Нашли время лекции читать!.. с неудовольствием сказал майор. - Бестселлеры, пропеллеры. Чушь!
— А, поди-ка, сами книжки завлекательные любите, - расхохотался Невский. - Ну так поразмыслите немного! В нашем с вами деле.
— В моем деле я и без советов обойдусь. По крайней мере - разных там литературных.
