– Да это вам повезло, что вы еще не встретили «мужчину своей жизни». Зачем встречать, если его у вас потом отнимут? Я иногда спрашиваю себя: если Бог существует, то не затем ли он нам делает подарки, чтобы, отобрав их у нас, позабавиться нашей растерянностью? «Ты решил, что я даровал тебе женщину твоей жизни? Это было бы слишком просто. Смотри, я ее у тебя забираю».
Саманта садится лицом к нему.
– Рауль… Поцелуйте меня.
– Здравствуйте, я ваша тетя. Что это с вами?
– Поцелуйте меня, быстро.
– Нет.
– Пожалуйста.
– Я больше не мужчина, я уже мертвец. Давно. Давайте заканчивать эту трагедию. Занавес.
Собирается снова удариться головой о стену, Саманта не дает ему этого сделать.
– Нет. Я вам не дам умереть. Вы уже достаточно страдали. Вы заслужили светлую полосу в жизни.
– Какую светлую полосу?
– Меня. Я ваш новый подарок на Рождество. Бог поместил меня сюда к вам для того, чтобы в последний раз извиниться перед вами.
– Не будьте смешной. Вы сами знаете, что не хотите этого.
– Теперь хочу. Даже жажду всем сердцем.
Саманта медленно, словно стриптизерша, скатывает с ноги свои сетчатые чулки.
– Что вы делаете, мадемуазель Баль-дини?
– Я раздеваюсь. Она поводит бедрами.
– Я вам нравлюсь, Рауль?
Она ведет себя все более вызывающе.
– И вы смиритесь с моими жесткими, волосатыми руками и грязными ногтями?
Она напевает, пританцовывая.
– Вы сможете вынести дурной запах изо рта?
Саманта подходит и расстегивает пуговицы на белой рубашке Рауля. Он удерживает ее руку.
– А мой храп?
– Будет меня убаюкивать.
Он позволяет ей расстегнуть пуговицы на рубашке.
– Саманта, а если у нас будет ребенок?
– Я буду любить его так же, как и вас. Я уже подумала об имени. Что вы скажете насчет Кевина?
Рауль, удрученный, пытается высвободиться.
–
– Вам не нравится? Подождите, у меня есть варианты получше. Древнее: Авель. Или, может быть, Икар? Геркулес. Ной. Ной – хорошо. Ной Мельес, звучит хорошо, а? Лучше, чем Кевин Мельес. Кевин Мельес, тут я ошиблась. Вы видите, когда я ошибаюсь, я это признаю.
Рауль стучит в правую зеркальную стенку, словно еще раз проверяя ее прочность.
– Вы не понимаете серьезности нашего положения. Я напоминаю вам о том, что мы в тюрьме.
– Искра будет. Пока во Вселенной остается двое живых людей, искра тоже остается, и никакие тюремные стены ее не сдержат.
– Искра или пожар…
– Мы должны верить в своих детей. Они лучше нас придумают, как выйти отсюда.
– Сомневаюсь.
Она шепчет ему на ухо:
– Усомнись в своих сомнениях, и ты уверуешь.
– Я в Бога не верю. Теперь вы знаете почему.
– Попробуйте еще раз, самый последний разок. Попробуйте, Рауль. Посмотрим.
– Мне очень жаль, я больше не могу. Саманта берет его за руку и делает точно такой же захват, как в самом начале.
Он падает, удивленный.
– Рауль, если вы не хотите сделать это для меня, сделайте это для Эстеллы.
Она ложится рядом с ним и говорит очень нежным голосом:
