— Нам пора. Теперь я знаю, где печати. Пока я отправлюсь за ними, ты подождешь меня в моем дворце. Я постараюсь вернуться быстрее, чтобы ты не успела по мне соскучиться, — ненавижу вот такую его улыбку.
Нии вдруг затихла и перестала вырываться. Я посмотрела ей в глаза и все поняла. Сейчас что-то будет и надо находиться как можно ближе к ней. Покорно опустив голову, я подошла к Шайтану. Он уже протянул руку, чтобы коснуться меня, как раздался яростный крик. Нимфа укусила Дэйна за руку, а он, не ожидавший ничего подобного, выпустил ее. За долю секунды она подлетела ко мне и крепко обняла одной рукой, поднявши вторую вверх. Я успела разглядеть какой-то предмет.
— Останови ее! У нее телепорт! — закричал Шайтан.
Все это произошло за мгновение, но мне казалось, что все двигалось очень медленно. Очень медленно Дэйн протянул руку, чтобы схватить нимфу за волосы, очень медленно в ладонях Шайтана загорался энергетический шар с маленькими синими молниями внутри.
А потом раздался звук, как от кремня, когда разводят огонь. Над нами вспыхнул свет и в тот же момент Шайтан выпустил шар, который полетел прямо в нимфу. Я услышала ее отчаянный крик, и все завертелось перед глазами. Это напомнило мне мое падение в колодец памяти.
Я упала на землю и больно ударилась головой. В глазах еще плясали разноцветные пятна, но дыхание постепенно выравнивалось.
— Нии! — в отчаянии позвала я, но ответом мне была тишина. Неужели она… Нет! Он не мог убить ее, она ему еще нужна.
Я не знала где я, луна светила ярко, но ночь все равно не позволяла увидеть много.
Я поняла только одно — мы не рядом с океаном. Воздух был чистый и прозрачный, но соли в нем не чувствовалось.
И тут я поняла, что до сих пор судорожно сжимаю футляр, который дали мне русалки. Присмотрев ближайший плоский камень, я села на него и развернула свиток. Бумага была очень старая и почти рассыпалась в моих руках. Я развернулась лицом к луне, чтобы она посветила мне и начала читать.
Где-то за солнцем, где-то за светом
Где ночь опрокинула чашу рассветов
Где море качает луну в колыбели
Где смерть засыпает в холодной постели
Там крыши домой не царапают небо
Там не целуют распятия слепо
Царица зима там сковала узоры
И ими закляла равнины и горы.
На сумрачном троне сидит господин
С душою остывшей и взглядом как дым
Он ищет осколки разбившейся власти
Ему безразличны желанья и страсти
Он грезит короной, он жаждет одно-
Надеть наконец-то ее на чело
И свергнуть того, кто ее недостоин
Чтоб этот урок навсегда он усвоил
Четыре печати на хрупкий цветок
Чтобы сплести королевский венок
Чтобы впустить через призму зеркал
Все воплощения древнего зла.
Не будет пощады, не будет прощения,
Тому, кто виновен, заклят на отмщенье
Два принца, две жизни, два разных пути
Тебе выбирать, по-какому идти.
Всего одному можно вылечить душу
Другому, душа и спасенье не нужно
Другой — лишь чудовище, с волчьим оскалом
Ты для него только танец пред балом.
Лишь истинный принц, на чьем сердце печать
Ее вместе с сердцем сумеет сорвать
Кто трон и корону отдаст за цветок
Тот будет носить королевский венок.
Я свернула свиток и устало прикрыла глаза. Зря я отказалась быть русалкой…
Глава 5. Горше полыни.
До рассвета оставались считанные часы, но, несмотря на очередную бессонную ночь, мне так и не удалось уснуть. Как только я проваливалась в сон от усталости, холод тут же возвращал меня обратно. Я обхватила себя руками, но так и не смогла сдержать дрожь. Мокрая одежда почти просохла, но там где я оказалась, было намного холоднее, чем на побережье, словно из лета я перенеслась в зиму. Надо было что-то делать, иначе я заработаю воспаление легких. Я уже чувствовала подступающий жар, а в горло словно насыпали песка. Не было сил идти куда-то, но оставаться на месте было безумием. Мои потрескавшиеся, сухие губы повторяла как заклинание одно и тоже: она жива, она жива. И я верну нимфу, чего бы мне это не стоило. Камень, к которому меня телепортировало, лежал на обочине неширокой пыльной дороги. Я посчитала это несказанной удачей — где дорога, там и люди, а где люди, там огонь. А мне надо было согреться, потому что я уже не чувствовала ног, а кончики пальцев начало неприятно покалывать. Только в мизинце пульсировало приятное тепло, а от узоров словно шел поток силы, который и подпитывал мое тело, не давая упасть без сил.
Предрассветные сумерки застали меня все так же сидящей на камне. Ночь отступила и сняла с неба черную вуаль. Я смогла различить впереди высокие горные пики. Странное совпадение, что телепорт перенес меня к месту, где надо искать вторую печать. У меня не было ни капли сомнений, что это и есть Гранатовые горы — твердыня драконов. Но посмотрев на заснеженные вершины, упирающиеся в небо, я потеряла всякую надежду достать печать. Только безумец отправится в горы в моем полудохлом состоянии. Вот сейчас было самое время сесть на землю и зарыдать. Я уже приготовилась забиться в истерике, как в голове раздался знакомый голос:
— Все хорошо, моя красавица. Я помогу тебе. Скоро у нас будут все четыре печати. Слушай меня внимательно. Сейчас ты еще слишком слаба, чтобы использовать магию. Но с каждой сорванной печатью, ты будешь становиться сильнее. Как только ты соберешь все, то больше не будешь прятаться и убегать. Настанет их черед ползать у тебя в коленях и просить о милости.
— Мне надоели эти игры! Говори, кто ты, откуда ты взялся в моей голове? — после предательства Дэйна я перестала быть такой доверчивой.
— Я дух эфира, призванный помогать тебе.
— Бесплатный сыр только в мышеловке, и то для второй мыши. Кто тебя прислал, и что он хочет взамен?
— Я призван Тем, кто не имеет имени.
— И после таких слов, я резко должна начать тебе доверять?
— Только мне ты и можешь доверять, сияющая. Ты прикоснулась к Его сущности там, на берегу океана. И ты должна была понять, что это не одна из тщеславных Богинь и жаждущих власти принцев. Он выше, светлее и бесконечнее. Он не имеет имени, не имеет формы. Он везде и нигде. Он — создатель, творец.
Все сомнения ушли, когда я вспомнила свое падение в небо и присутствие Вечного.
— Я верю тебе. Но почему Тот у Кого Нет Имени решил помочь мне?
— Потому что ты этого достойна, — был лаконичный ответ.
— То есть, ты как бы мой ангел хранитель? — вспомнила я свои детские книжки из далекого, но все еще родного заиллюзорного мира.
— А что это такое? — с любопытством спросил голос.
— Не важно, как-нибудь потом расскажу. У тебя есть имя? Как-то же я должна тебя называть.
Голос на секунду задумался и ответил:
— Называй меня Эфир.
— Вот мы и познакомились, так бы сразу, а то держал интригу, — я мысленно улыбнулась.
— Ты слишком долго прожила в заиллюзорном мире, он тебя изменил, а этого не ожидал никто. Мир, в котором ты жила, один из самых интересных отражений Иллюзории. Многие маги исследовали его, отметив странную особенность. Он стал не просто отражением, постепенно приобретая индивидуальность. Некоторые даже выдвинули безумные предложения, что он может отделиться от Иллюзории и стать самостоятельным. Но это невозможно, существует только один истинный мир.
