— Какой номер?
Таисия, продолжая усмехаться, сказала:
— Что, думаешь, я не понимаю? Ты специально меня обвиняешь, чтобы оправдать свои подлые поступки по отношению ко мне!
Буравин был удивлен и даже слегка растерян.
— Что?
А Таисия продолжала гнуть свою линию, уверенно и спокойно:
— Неужели ты думаешь, что мне выгодно было тебя разорять? Ведь мы же одна семья! Включи логику! До недавнего времени ты рассуждал довольно здраво.
— Именно здравый смысл мне подсказывает, что бумаги взяла ты, — объяснил Буравин.
Таисия покачала головой, вздохнув:
— Плохой из тебя детектив. Вспомни первый закон юриспруденции: ищи, кому выгодно! А если кому-то и выгодно было тебя разорить, так это семейству Самойловых! Вспомни, может, ты говорил о своем личном сейфе Полине? — насмешливо уточнила она.
Буравин возмутился:
— Что за чушь, при чем здесь Полина? Таисия гневно ответила:
— А при том! Тебе твоя любовь глаза застила! Где гарантии, что Полина не плетет против тебя интриги на пару со своим мужем?
— Да то, что ты говоришь, — это полный бред! — и Буравин пристально посмотрел ей в глаза. — Тая, не уходи от ответа! Не заговаривай мне зубы!
Таисия с вызовом заявила:
— А мне обидно, что ты ведешь со мной такой разговор и в таком тоне!
— Ну а что, что еще я должен думать? — хмуро отозвался он.
Не знаю! Возможно, тот, кто взял бумаги, хотел меня подставить… Но я здесь ни при чем! Ну какая, какая мне польза от твоего разорения, ответь?! Буравин задумался, качая головой:
— Я не знаю, какой тебе резон и какая выгода меня разорять, но я уверен, что без тебя не обошлось! Лучше признайся сама! Ты в этом замешана?
— Нет! — Таисия смотрела на него твердо и с искренней верой в собственную непричастность.
Но Виктор все равно ей не верил:
— Ну смотри! Я ведь все равно узнаю правду, и не дай Бог, ты меня обманула! — мрачно подытожил он.
Таисия не выдержала:
— «Не дай Бог, узнаешь» — и что? Что? Ты мне угрожаешь?
Буравин, уже уставший от этой перепалки, сдержанно ответил:
— Мне бы очень не хотелось, чтобы ты оказалась в этом замешана. Если ты ни при чем, извини.
В глазах Таисии сверкнули азарт и ярость:
— А если все-таки замешана? Мне просто интересно, что ты мне сделаешь, убьешь?
— Что означают твои слова? Это значит, что ты признаешься в том, что бумаги взяла ты? — изумленно спросил Виктор.
Таисия бесстрашно выкрикнула:
— Да! Да, это я сделала! И что? Ну, убей меня теперь за это!
— Но как ты могла, Таисия? — спросил он.
— Ты сам меня довел! — отрезала она. Буравин в недоумении переспросил:
— Я?
— Да, ты! Ты бросил меня! Оставил одну! Что мне оставалось делать? — не унималась Таисия.
— И поэтому ты меня предала?! — изумился Виктор. Таисия гневно кинула ему в лицо:
— Это не я тебя предала, а ты меня!
Буравин, не в силах поверить в сказанное Таисией, настойчиво повторил:
— Значит, ты вынула из сейфа документы и отдала их Самойлову? Это так, Тася?
И он сделал шаг к Таисии. Она испуганно попятилась. Таисия уже успела пожалеть о том, что призналась, и начала оправдываться:
— Он… он меня заставил… Он сыграл на моей слабости, на моих чувствах, он пообещал, что после этого ты ко мне вернешься, — со страхом глядя на Буравина, залепетала она. На глазах у нее появились слезы: — Витя, я была как в тумане… Ты ушел, и я была согласна на все, лишь бы ты опять был со мной…
Буравин был потрясен:
— Тася… Неужели ты думала, что вернешь меня с помощью такого предательства?
— Я клянусь тебе, Витя! Я не понимала, для чего ему эти документы. Я ничего не знала… Он сказал, что они ему нужны… что у вас общие дела… Я же не думала, что он может так поступить! Ведь он был твоим другом, Витя! Почему ты мне не веришь, Витя?
Буравин смотрел на нее со смешанным чувством жалости и презрения:
— Потому что не могу поверить. Я прекрасно помню, что в тот момент, когда Борис объявил мне, что я разорен, ты тоже была в кабинете. И ты торжествовала, Тася! Я помню твою улыбку…
Таисия сделала вид, что потрясена.
— Как ты мог такое подумать? Для меня эта новость тоже была шоком! Я просто не знала, что сказать… как поступить… — горячо запротестовала она.
— А почему ты вообще оказалась с Борисом в кабинете? И именно в этот момент? Не слишком ли странное совпадение? — в Викторе вновь пробудились подозрения.
Таисия поспешила их развеять:
— Я пришла к тебе, Витя… И решила подождать… Клянусь, это чистая случайность! Я понятия не имела, что он тебя разорит! — Буравин недоверчиво покачал головой, было видно, что он сомневается. И Таисия выдвинула последний аргумент: — И потом, ты же мой муж, Витя! Я не работаю, деньги мне даешь ты. Как я могла помогать разорить тебя, если от этого зависит благополучие моей семьи? Мое и нашей дочери? Неужели я хотела сама лишить себя всего, пустить по миру? Ты же понимаешь, что вместе с тобой разорились и мы с Катей.
Она опять всхлипнула, потихоньку наблюдая за Буравиным. Последний аргумент произвел на него впечатление.
— Да… похоже на правду… — протянул он. — Но если я узнаю, что ты мне врала… И что ты все же затеяла это вместе с Борисом.
— Нет! Я же поклялась! — прижала руки к груди Таисия.
Буравин мрачно сказал:
— И я тебе тоже клянусь. Если ты была заодно с Самойловым, ты меня больше никогда не увидишь.
Смотритель стоял на катере и ждал сыновей. Настроение у него было далеко не мирное. Неожиданно у него зазвонил мобильный. Звонил Жора.
— Жора! Где тебя носит, твою мать? Ты нашел Толика? — загремел в трубку отец.
— Да. Но с ним возникли проблемы… — начал Жора.
— Какие проблемы? Тащи его сюда, нам ехать нужно, время теряем! — продолжал орать смотритель.
— Я знаю, шо он… он отказался ехать. Сказал, что передумал… Чтобы мы уезжали одни… Дал мне в челюсть и куда-то ушел…
Смотритель помрачнел:
— Что? Что значит «куда-то»? А ты почему не пошел за ним? Идиот! Бегом на маяк, и если найдешь его там, тащи на катер. Ясно?
Жора послушно кивнул, как будто отец мог его видеть, и, вытянувшись чуть ли не в струнку, крикнул:
— Да, папа!
Смотритель отключил телефон и пробормотал:
— Ни на кого нельзя понадеяться. Надо все делать самому!
Заперев сундук, он в сердцах ушел с катера.
