— Я ничего не понимаю, Маша. Но сейчас все совсем не так, — прошептал он.
Маша обеспокоенно смотрела на Лешу: было видно, что ему становится все хуже. Он закусил губу и едва сдерживал стон, он не хотел, чтобы Маша поняла, как ему плохо.
— Тебе хуже? Лешенька… Скажи мне, — со страхом спросила Маша.
Алеша был больше не в силах сдерживать стон. Его лицо исказила мучительная гримаса.
Маша выбежала из палаты и закричала сидевшим в коридоре Полине и Кате:
— Скорее! Врача! Леше стало хуже!
Катя и Полина вскочили. Катя трясла Машу:
— Хуже? Почему?
— Не знаю. Я ничего не чувствую. Я не смогла ему помочь. Надо врача!
Жора, выполняя приказание отца, спешил к маяку. Зайдя внутрь, он позвал:
— Толик!
И вдруг увидел следователя, который вышел из-за угла. Жора остановился как вкопанный. Следователь усмехнулся:
— Ну, здравствуй, Жора.
Жора испуганно попятился назад, но там уже стояли милиционеры. Следователь иронично развел руками, как бы извиняясь, что, мол, вот так, не убежать тебе. Жора затравленно смотрел на него, понимая, что на этот раз серьезно влип.
Следователь сел напротив Жоры.
— Скажи нам, Георгий, где твой отец, твой брат? — начал он.
— А зачем вам они? — огрызнулся Жора. Следователь осадил его:
— Здесь вопросы задаю я.
— А, собственно, почему? Это мой дом, я здесь хозяин.
— Я задал тебе вопрос. И жду ответа, — настаивал следователь.
— Я не знаю. Что я им, нянька? Мужики здоровые, по делам каким-то пошли… Мне не докладывают, — буркнул Жора.
— Не ври. Ты знаешь, где они скрываются. Жора нагло заявил:
— А чего им скрываться? Они ни в чем не виноваты. Чего нам от ментов бегать?
— Значит, ты не догадываешься, почему у вас на маяке засада? Почему я тебя тут жду? — язвительно уточнил следователь.
Жора пожал плечами:
— Понятия не имею! Может, вам делать больше нечего?
— Ты мне не хами. Хуже будет, — жестко сказал следователь.
Жора продолжал храбриться:
— А что это вы мне угрожаете? Я свободный человек. А вы влезли незаконно в мое жилье, устроили здесь обыск! По какому праву? Имейте в виду, я буду жаловаться!
— Ах, ты решил права качать, щенок? — взвился следователь.
Жора не сдавался:
— Еще и оскорбляете? При свидетелях!
— Прекрати ломать комедию, Георгий. Тут тебе не цирк, а ты не клоун. Хочешь знать, на каких основаниях мы здесь? — грозно смотрел на него следователь.
— Да… Мечтаю услышать, — кивнул Жора.
— Смотри. Читать умеешь? — и он достал бумаги и показал их Жоре. — Вот мои законные основания. Это ордер на обыск. А это — на арест, гражданин Родь Георгий Михайлович. Так что будьте так любезны следовать за мной. Ну!
Жора испуганно смотрел на него:
— У вас нет оснований для ареста…
— Есть. К твоему сведению, Алексей Самойлов пришел в себя и рассказал, кто именно его похитил. Так что молодость свою ты проведешь за решеткой, герой.
Жора был страшно испуган, но решил продолжать прикидываться. Развалившись на стуле, он закинул нога за ногу:
— Ты мне тюльку не гони, начальник! На понт берешь! Не знаю я никакого Алексея Самойлова. Ясно?
— Влип ты, парень, по самое некуда. Так что лучше не тяни время, а содействуй следствию. Расскажи, где твои сообщники, — предупредил следователь.
Но Жора только зло ухмыльнулся:
— Я что, похож на предателя? Батю с братаном закладывать?
— Не доводи меня… — начал вставать следователь. Жора заносчиво выкрикнул:
— А что вы мне сделаете? Права не имеете! И вообще, без адвоката я вам ничего не скажу! Требую адвоката! Зачитайте мне мои права…
— Американских боевиков насмотрелся? Сейчас тебе и права будут, и адвокат! — зло прошипел следователь, беря Жору за шиворот и рывком поднимая со стула. — И камера казенная! И лет на двадцать небо в клеточку! Я тебе это гарантирую!
Следователь повернулся к милиционерам:
— Подгоните машину. Едем в отделение.
Жора был напуган, но старательно это скрывал. Следователь, Жора и милиционеры вышли из маяка. Жора шел под их конвоем, руки назад, но без наручников, он был зол и растерян, следователь же, наоборот, был несказанно доволен.
Самойлов приехал в офис и, на всех парах пройдя через приемную в свой кабинет, на ходу бросил Людочке:
— Люда, зайди ко мне. Срочно. Растерянная Людочка поспешила за ним. Самойлов, мрачный и сосредоточенный, жестким тоном спросил у нее:
— Люда, вы узнали, что с кораблем? Когда «Верещагин» вернется в порт?
У Людочки задрожали губы: она совершенно не понимала, в чем провинилась.
— Да… узнала…
Самойлов раздраженно поторопил:
— Ну. Я жду. Ты в состоянии два слова связать? Или так и будешь мычать?
Людочка не смогла сдержать слез. Сквозь рыдания она спросила:
— Что я вам сделала, Борис Алексеевич? Зачем вы так?
Но ее слезы только добавили масла в огонь:
— Лучше скажи, что ты не сделала. Черт! Никогда ничего не делается вовремя! Во всем полный бардак! А ты целыми днями только ногти красишь да по телефону лясы точишь! И за это я тебе плачу деньги?
— Я здесь работаю не ради денег… Я же ради вас осталась, Борис Алексеевич… — лепетала Людочка. Но Самойлов отыгрывался на ней по полной программе:
— Люда, когда корабль приходит в порт? Мне еще десять раз повторить?
— Пос-ле-завтра…. — еле выговорила Людочка, всхлипывая.
— Наконец-то, — демонстративно облегченно вздохнул Самойлов.
Людочка умоляюще смотрела на него:
— Борис Алексеевич… послушайте меня… Я никогда ничего… я же все только для вас… Любую просьбу… любой приказ… Вы же знаете, как я к вам отношусь…
— Все. Иди работай. У меня очень много дел, — грубо прервал он ее. Людочка смотрела на него растерянно: она была близка к отчаянию.
— Борис Алексеевич… Вы несправедливы. Я же для вас на все готова. Помните, вам нужна была подпись? Я вам ее достала. И к Кириллу Леонидовичу вы меня послали. Я же пошла… И слова не сказала.
Самойлову были неприятны ее напоминания. Он недовольно поморщился:
— Да, да, я прекрасно помню… Людочка всхлипнула:
— Думаете, мне приятно было… с этим стариком?! Но вы сказали, что вам очень нужно… и я ради вас…
