— Да! Она пришла на день рождения к Кириллу Леонидовичу с этим Андреем. И они так танцевали! — Алеша, вспомнив это, инстинктивно сжал кулаки.
— Но, может быть, она просто хотела позлить тебя? — спросил Женя. — Глупо, конечно, но у женщин это бывает.
Но Алеша решил все по-своему:
— Если я ошибаюсь и она действительно любит меня… Тогда никакая разлука нам не страшна!
Зайдя к Маше в дом, Таисия продолжила свой монолог:
— Машенька, я прошу тебя об одном — будь, пожалуйста, снисходительнее к моей дочери. Сейчас весь мир настроен против нее. И весь мир на твоей стороне.
— Вам так кажется? — грустно улыбнулась Маша.
— Конечно! — подтвердила Таисия. — На твоей стороне правда, на твоей стороне справедливость, на твоей стороне… любовь.
— И что вы от меня хотите? — спросила Маша, понимая, что все эти похвалы звучат неспроста.
— Хочу, чтобы ты не опускалась до мести,, до-ненависти. Хочу, чтобы ты не подавала заявление в милицию на Катю. Я вижу по тебе, Маша, ты добрая девочка. Я мечтала бы, чтобы моя дочь была такая, как ты.
— Не верю я вам, — тихо сказала Маша.
— Почему же? — поинтересовалась Таисия.
— Если вы хотели видеть дочь такой… доброй, отзывчивой, немстительной… то почему воспитали ее по-другому?
Таисия вздохнула:
— Увы, ошибки в воспитании я заметила слишком поздно. А долгое время просто баловала как единственного ребенка в семье. И не заметила, как моя дочь привыкла получать то, чего хочет, причем незамедлительно. И не просить желаемое, а требовать. Я это все понимаю, Машенька.
Маша не стала скрывать своих намерений:
— Таисия Андреевна, я могу посочувствовать вам. Но Кате я сочувствовать не собираюсь, так же как и писать заявление в милицию. Об этом я даже не думала.
Таисия обрадовалась. Одна проблема уже решена!
— А Леша? Ты не знаешь, он не собирается подавать заявление против Кати? — поинтересовалась она.
— Понятия не имею, — ответила Маша.
— А ты выясни, а? — попросила Таисия. — И поговори с ним, чтобы тоже ничего не писал. Я не переживу, если мою дочку будут судить!
Но Маша не хотела общаться с Алешей:
— Я не буду писать заявление, я вам уже сказала. Но с Алешей, если хотите, разговаривайте сами. А меня — увольте!
Таисия стала умолять:
— Маша, девочка моя! Пожалуйста, договорись с Алешей, я не хочу, чтобы дочку наказывали!
— А почему вы с ним сами не хотите поговорить?
— Для нас с Катей Алеша — это прошлое, — призналась Таисия, невольно объединяя себя с дочерью, — на которое пока больно оглядываться. Я не хочу ворошить старое, не хочу даже невольно причинять вам зло.
— Но Алеша, например, хотел, чтобы мы с Катей подружились, — напомнила Маша. — Они с Костей так придумали.
— Я вижу, что вы с ней очень разные, — призналась Таисия, — к сожалению.
А я, к сожалению, должна вам отказать. Не потому что не сочувствую вам. Просто мы с Алешей еще не помирились.
— Я уверена, что у вас все будет хорошо! — притворно нежно сказала Таисия.
Буравин вернулся к своей машине на то место, где произошло столкновение с «Жигулями». Полина встретила его усталая и расстроенная. Она довольно долго его ждала.
— Пришлось с гаишниками общаться, я чуть с ума не сошла! — призналась она.
— Я тоже чуть с ума не сошел, — сообщил Буравин.
— Ну, что там, у Кати? — сразу же забыла о гаишниках Полина.
— Не что, а кто. Твой сын. Костя.
— Расскажи, — попросила Полина.
— А, ну их! Пусть сами сходят с ума. Я больше ни во что вмешиваться не буду, — пробурчал Буравин.
— Вот интересно, а что же ты убежал, как ошпаренный? — спросила Полина.
— Поехали, — сказал Буравин, — дорогой все объясню.
Он вел машину и пытался ввести Полину в курс дела:
— Я уходил разбираться со своей дочерью, потому что чувствовал в тот момент полнейшую ответственность за нее. А теперь я убедился, что за нее отвечает другой человек. Твой сын, Костя. Он четко мне дал понять, что все Катины проблемы — это его проблемы. И я понял, что он прав.
— А я не согласна! — возразила Полина. — Как можно спокойно относиться к информации, которую мы получили? Теперь понятно, что раздор между Машей и Алешей спровоцировала Катерина и…
И Маша с Алешей могут сами во всем спокойно разобраться, потому что наверняка тоже знают о выступлении Кати по радио. Или узнают в ближайшее время.
Полина немного растерялась:
— А нам что делать?
— Учиться жить на дистанции от наших детей. Они повзрослели, — спокойно сказал Буравин.
Смотритель возился со взрывчаткой. Он завернул ее в целлофан, достал бикфордов шнур и прикрепил его так, чтобы тот торчал наружу. Производство самодельного взрывчатого устройства смотритель сопровождал пением:
— «Я помню тот Ванинский порт, гудок парохода угрюмый, как шли мы по трапу на борт в холодные мрачные трюмы»…
Голос у него был хриплый, и он время от времени покашливал.
В это же время Костя подошел к милиции. Он еще раз достал повестку и посмотрел на нее. В припаркованном неподалеку от милиции «газике» сидел Марукин и наблюдал за Костер!. Когда тот зашел внутрь, Марукин удовлетворенно кивнул и завел машину. Ему было важно, чтобы Костя как можно дольше побыл в милиции. Костя же подошел к дежурному и протянул ему повестку:
— Вот. Меня вызывали на это время.
— К Марукину? — прочитал повестку дежурный. — Придется подождать. Нет его еще.
— А сколько мне ждать? — спросил Костя.
— Сколько положено, столько и ждите, — строго сказал дежурный.
— Но у меня еще полно других дел! — возмущался Костя.
— Знаете, молодой человек, когда вас вызывают повесткой в милицию, об остальных делах нужно забыть, — объяснил дежурный.
— Почему это? — не понял Костя.
— Потому что вызов в милицию — и есть самое важное дело.
Смотритель поглядывал на часы и спрашивал сам себя:
— Где ж ты, Костик, загулял?
Наконец он решил, что сделает дело сам. Морщась от боли, он надел акваланг и вышел из дока.
В это же время Марукин выбрался из воды и снял акваланг. В руках у него был трос, уходящий под воду. Марукин подошел к милицейскому «газику», к переднему бамперу которого была прикреплена лебедка. Он включил лебедку, приговаривая:
— Ловись, рыбка, большая и золотая.
Смотритель подплыл к сундуку, заваленному обломком катера, и увидел, что к нему прикреплен трос, который расшатывает сундук и обломок, поднимая со дна песок. Через секунду сундук выскочил из-под обломка катера, и трос потянул его к берегу. Смотритель попытался схватить сундук, но это
