Много слухов муссируется по поводу якобы хранящихся в МЕНАТЕПе партийных денег, ревизоры готовы даже взломать наши сейфы. Мы были бы никуда негодными банкирами, если бы интересовались паспортными данными, анкетами и источником финансового благополучия наших вкладчиков. Мы – учреждение сугубо коммерческое, а не сыскное, дознавателями как не были, так и не будем. Мы платим налоги, которые идут и на содержание правоохранительных органов. Их функции – ловить преступников, готовить доказательства для суда, решение которого о конфискации того или иного вклада имеет силу закона.
Для нас все, кто обращается к нам, – наши клиенты, вкладчики, держатели акций – и только чисто априорно допускаем, что среди них могут быть и лица, конфликтующие с законом. Но для нас это не имеет никакого значения. Мы ни в коем случае не будем выступать в не свойственной нам роли подозревающих. Все клиенты для нас уважаемы и привечаемы, каждому мы гарантируем тайну вклада, как бы на нас ни давили с любой стороны, кто бы ни приказывал нам поступить иначе. Число таких попыток бессчетно, ни одна не увенчалась успехом, хотя – было и такое! – нас обвинили даже в преступном сговоре с уголовными элементами.
Отсюда досужие домыслы о сомнительности самого происхождения МЕНАТЕПа, дошедшие с подачи лица официального – главы Российского банка Матюхина. Он заявил об этом в выступлении по телевидению, опорочил нас перед сотнями миллионов телезрителей, советских и зарубежных, среди которых были и наши потенциальные партнеры.
Мы вынуждены были обратиться в народный суд, поскольку Матюхин оскорбил нашу честь и достоинство, нанеся нам моральный и материальный ущерб. Многочисленные проверяющие искали хоть одну сомнительную сделку, хоть один сомнительный источник обогащения – но тщетно!
Мы еще гуманно отнеслись к горе-руководителю. По западным меркам мы были вправе ставить вопрос о выплате Матюхиным компенсации за нанесенный ущерб, могли бы истребовать пятъ-шесть миллиардов рублей и 500-600 миллионов долларов: реноме фирмы дорого стоит.
Матюхин из долговой ямы не выбрался бы до конца своих дней. Больше мы либеральничать не станем, предъявим выверенный счет за каждое клеветническое утверждение, чтобы навсегда отбить охоту у любителей поклепов.
В чем Советской власти не откажешь, так это в детальной разработке теории отвлечения, создании образа врага, желательно внешнего. Не находилось подходящего врага со стороны, изыскивался враг внутренний. Низкорослые вожди понимали, не могли не понимать, что представляемая ими власть не выполняет главнейшей функции: благосостояние народа на нищенском уровне. Поднять жизненный уровень Система была не в состоянии, признаться в собственном бессилии и никчемности и некомпетентности было равносильно самоубийству, добровольно уходить с политической сцены никому не хотелось, тем более что жизнь за кремлевскими стенами, как выясняется, была сродни райским кущам. Вот и не хотелось расставаться с неземными благами.
Использовался древний как мир прием: отвлечение внимания от себя, поиск врага. (В Германии он был детально разработан Геббельсом и использовался в пропагандистских целях.) Или же – переключение внимания на вопрос или проблему, воспользуемся любимым словом первого и последнего президента СССР, отнюдь не судьбоносную.
Тридцатые годы – процесс Промпартии, «шахтинское дело», чуть позже – могильные 37-38-й. После войны в центре внимания – так называемая «антипатриотическая группа театральных критиков», кампания борьбы с космополитами, погромы музыкантов, генетиков. В пятидесятом году – всесоюзная дискуссия о положении в языкознании. Очередной бессмертный труд И. В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания» обсуждается и безоговорочно поддерживается на пионерских сборах, на производственных совещаниях могильщиков, академией коммунального хозяйства. Дальше – «Дело врачей».
Специалисты по теории отвлечения благоденствовали и не оставались без работы и после смерти Сталина, организуя кампанию за кампанией. Обходились они дорого, но те, кто давал команду развязать ту или иную пропагандистскую акцию, подсчетами себестоимости и окупаемости не занимались.
Инсинуации в адрес МЕНАТЕПа – доказательство, что теория отвлечения не сдана в архив, она выгодна определенным силам, до сих пор в разряде активно действующих.
И в том же телеинтервью доктор экономических наук Г. Матюхин выразил удивление, как это «технари» Ходорковский и Невзлин пробрались в экономические советники главы правительства России, не имея специального экономического образования? Смеем заверить досточтимого доктора, что создание МЕНАТЕПа с его многомиллиардным балансовым оборотом весомее, чем диплом доктора экономических наук. МЕНАТЕП – вот наша диссертация! По данным ВАКа, у нас больше десяти тысяч кандидатов и больше трех тысяч докторов так называемых экономических наук, пруд пруди из остепененных экономистов.
Армянское радио спрашивают: какими проблемами заняты президенты США, Франции и СССР?
Отвечаем. Президент США знает, что из ста его советников один агент КГБ. Президент Франции озабочен: у него сто любовниц, одна из них больна СПИДом. У президента СССР – сто советников по экономике, надо найти, который же из них умный.
Мы хорошо знаем предпринимательский корпус. Если к нему подходить по Матюхину, то придется обезглавить, столь мало в нем чистых экономистов: есть и инженеры, и летчики, и педагоги, даже зубной техник. Но тем и хорош бизнес, что он ценит не диплом, а голову. Докторов тысячи, а экономистов так мало, что каждый на вес золота.
Правь Матюхин в США, не допустил бы в большой бизнес ни Джона Симплота, сына фермера, что бросил школу и ударился в бизнес, ни Джонни Ханта, бывшего водителя грузовика, – оба сегодня в числе самых богатых предпринимателей Америки.
СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ ПРЕССА:
«Не уверен – не сомневайся
Г. Матюхину, председателю Центрального банка России, отныне придется тщательнее подбирать слова, выдавая публичные характеристики людям и организациям, не подчиненным ему непосредственно. Подчиненные стерпят. А вот стоило лишь обозвать в телеинтервью МЕНАТЕП 'сомнительным объединением', как тут же нарвался на судебный иск о защите чести и достоинства Межбанковского объединения. И народный суд Октябрьского района Москвы иск удовлетворил.
Впрочем, Георгию Гавриловичу еще повезло: выскажись он подобным образом после 1 января 1992 года, суд мог бы приговорить его к возмещению убытков и морального ущерба. Специалисты юридического отдела МЕНАТЕПа отказались раскрыть сумму, в которую они оценили срыв нескольких контрактов о намерениях, происшедших из-за опрометчивого заявления председателя ЦБ России».
(«Комсомольская правда», 18 декабря, 1991 г.)
«МЕНАТЕП ничего не боится
По Москве ползли гэкачепистские танки и слухи, а акционеры внешнеторговой фирмы «Торговый дом МЕНАТЕП» решали вопрос об увеличении уставного капитала: с 50 до 2000 миллионов рублей. Войска возвращались на исходные позиции, в то время как акционеры инвестиционной компании «МЕНАТЕП-инвест» в тридцать раз – с 5 до 150 миллионов рублей – нарастили свой уставной капитал. Обстановка нормализовалась полностью, когда с 27 до 990 миллионов рублей расширился уставной капитал Акционерного коммерческого банка научно-технического прогресса (АКИБ НТЛ).
Волею случая три этих головных подразделения объединения кредитно-финансовых предприятий МЕНАТЕПа провели собрания своих акционеров в самую драматическую для страны и столицы неделю и в довольно горячей точке – здании бывшего СЭВ близ Белого дома. Факт весьма примечательный. Стало быть, рыночные отношения угнездились уже столь глубоко, что новые экономические структуры даже в такой консервативной сфере, как банковская, действуют независимо от обстоятельств.
Подведены итоги подписки на дополнительный выпуск акций. Общая сумма достигла 1 миллиарда 258 миллионов рублей.
На состоявшейся пресс-конференции молодые руководители МЕНАТЕПа с завидным хладнокровием информировали журналистов о непотопляемости своей фирмы в любой обстановке. Примечательно, что с 19 по 21 августа председатель Совета директоров Михаил Ходорковский и председатель правления объединения Леонид Невзлин забастовали по основному месту службы и находились в качестве советников Председателя Совета Министров РСФСР в здании Верховного Совета России, где занимались «анализом деятельности банковской системы СССР и РСФСР в экстремальных условиях».
Журналистам было сообщено, что к концу 1991 года общий производственный оборот центральной группы объединения составил 100 миллионов, торговый – 300 миллионов, финансовый – 5,4 миллиарда рублей. В течение нынешнего года шло динамичное развитие объединения, и ожидается значительное
