обливаюсь потом. — Ты убила мою сестру. Убила ни за что!
Я вспомнила пустые глаза Сары Кэйбот, когда она рухнула на землю.
— Прости, мне очень жаль, — промолвила я.
— Пока нет, но очень скоро ты и вправду пожалеешь. И запомни вот что. Всем плевать!
Утверждают, что нельзя услышать попавшую в тебя пулю, но это ложь. Удар свинца, пробившего мой позвоночник, поразил меня как гром. Я упала на песок, парализованная выстрелом. Я не могла ни двигаться, ни говорить, и кровь струей хлестала из меня на пляж, растворяясь в ледяной воде залива.
Но как, когда, почему это произошло? Существовала причина, и эта причина была во мне. Я сама совершила главную ошибку.
Надо было надеть на них наручники. Вот что мне следовало сделать.
С этой мыслью я открыла глаза. Я лежала на боку, вцепившись руками в песок. Марта стояла рядом и дышала мне в лицо.
Нет, не всем плевать.
Я села и обвила руками ее шею, зарывшись лицом в густую шерсть.
Остаток сна еще сидел во мне как острая заноза. Не надо обладать большим умом, чтобы понять его значение. Кошмар последнего месяца не выпускал меня из лап. Я застряла в нем по уши, как в трясине.
— Все в порядке, — успокоила я Марту. Это называется — лгать в лицо.
ГЛАВА 31
Предоставив Марте пугать прибрежных птичек, я растянулась на песке и погрузилась взглядом в небо, представляя, что парю под облаками вместе с чайками. Печальное прошлое и неясное будущее занимали мои мысли, когда я опустила голову и увидела его фигуру.
Мое сердце дрогнуло. Он щурился на блеск воды, на лице сияла ослепительная улыбка.
— Привет, красотка!
— О Господи. Тебя выбросило прибоем?
Он помог мне встать. Мы поцеловались, и я почувствовала, как от его тела исходит жаркое тепло.
— Как тебе удалось вырваться? — спросила я, крепко прижав его к себе.
— Ты не поняла. Я здесь на работе. Защищаю береговую линию от возможного проникновения террористов, — усмехнулся он. — Порты и пляжи — мои главные объекты.
— А я думала, твоя работа — каждое утро выбрать правильный цвет для террористической угрозы.
— Ну да, и это тоже. — Он показал мне галстук. — Видишь? Желтый.
Мне нравилось, когда Джо шутил над своей работой, ведь иначе она выглядела слишком мрачной. На самом деле наша береговая линия состояла из сплошных дыр, и Джо прекрасно знал это.
— Не надо меня соблазнять, — произнес он, когда мы снова поцеловались. — У меня и так трудная работа.
Я рассмеялась.
— Если станешь думать только о службе, превратишься в зануду.
— У меня для тебя кое-что есть, — промолвил Джо, когда мы проходили мимо пристани. Он достал из кармана сверток и протянул мне. — Я сам упаковал его.
Тонкая шелковая бумага была крест-накрест перевязана скотчем, и Джо нарисовал на свободных местах крестики и нолики. Я развернула сверток и вытащила блестящий медальон с серебряной цепочкой, змейкой свернувшейся на моей ладони.
— Что-то вроде охранного амулета, — пояснил Джо.
— Милый, это же Кокопелли![7] Как ты догадался? — Я поднесла маленький диск к глазам, внимательно разглядывая изображение.
— Просто заметил у тебя дома индейскую посуду.
— Господи, как здорово! То, что мне сейчас нужно.
Я повернулась к нему спиной, чтобы он помог мне застегнуть длинную цепочку. Джо откинул мои волосы и поцеловал меня в шею. От прикосновения его губ и шершавой кожи в нежное местечко меня бросило в дрожь. Я быстро повернулась к нему лицом и утонула в его объятиях. Следующий поцелуй был куда более страстным и глубоким. Я с трудом оторвалась от Джо.
— Почему бы тебе не снять одежду? — предложила я.
ГЛАВА 32
Спальня для гостей в доме Кэт была дымчато-розовой, с широкой кроватью у окна. Джо бросил пиджак на стул, за ним последовали джинсовая рубашка и желтый галстук. Я подняла руки, и он мягко снял через голову мой легкий топ. Я прижала ладони Джо к своей груди, чувствуя, что от его прикосновений делаюсь абсолютно невесомой. Потом мои трусики упали на пол, и я тяжело задышала. Джо закончил раздеваться и присоединился ко мне на кровати. Он был дьявольски хорош собой. Через мгновение мы сплелись в объятиях.
— Линдси, у меня есть для тебя еще кое-что, — сказал Джо. То, о чем он говорил, было очевидно. Я рассмеялась, уткнувшись ему в шею.
— Нет, не это, — добавил Джо. — Я вот о чем.
Я открыла глаза и увидела, что он указывает на маленькие буквы, аккуратно написанные шариковой ручкой поперек груди. Он начертал на своем сердце мое имя: «Линдси».
— Ты милый, — пробормотала я с улыбкой.
— Нет, я романтик, — возразил Джо.
ГЛАВА 33
Секс никогда не был главным в моих отношениях с Молинари. Джо занимал слишком много места в моей жизни, чтобы подходить для роли человека, с котором можно просто весело провести время. Но за это мне приходилось платить большую цену. В те редкие дни, когда нам удавалось видеться, мы ощущали себя невероятно близкими друг к другу. А на следующее утро он улетал в Вашингтон, и я не знала, когда мы встретимся снова — и какой будет эта встреча.
Говорят, люди влюбляются лишь тогда, когда готовы к этому. Была ли я готова? В моей жизни уже был мужчина, к которому я испытывала столь же сильные чувства, но он умер ужасной смертью.
А что думает Джо? Однажды он обжегся на разводе. Сможет ли он опять кому-нибудь доверять?
Теперь, когда я лежала в его объятиях, мое сердце разрывалось между страхом перед болью неминуемой разлуки и желанием очертя голову броситься в свою любовь.
— О чем ты думаешь, Линдси?
— О тебе. Только о тебе.
