— И после этого потребовали тысячу баксов?
— Ну да.
— И что ты сказала?
— Я сказала, что деньги скоро подвезут. А сама позвонила тебе.
— Ну, спасибо! — от всей души поблагодарил Астафьев, краем глаза фиксируя то, что вся троица газелистов направилась к ним.
— Ну, что, командир, баксы привез? — спросил самый рослый из них, за плечо, разворачивая Юрия лицом к себе. Юрий считал себя высоким человеком, но этот был на полголовы выше, и, кроме того, гораздо шире в плечах. При этом лицо его впечатляло соотношением квадратной челюсти, маленького лба, и маленьких, почти лишенных ресниц и бровей глаз. При этом громила, как бы невзначай, больно сжал плечо Юрия своими крепкими, как клещи пальцами.
— Убери руки, — буркнул Юрий, чувствуя, как злость начинается подниматься из его души.
— Нет, ты, чего, зема, ты не борзей, твоя баба нам «Газель» испохабила, плати, давай. С тебя тысяча баксов, и мы разбегаемся в разные стороны.
— Она только что из ремонта, а теперь снова всю ее красить, — высоким, до писклявости голосом начал качать права второй.
Третий бритоголовый в это время упорно дышал в затылок Юрия.
— Че, ты, в натуре, платить не хочешь? — напирал здоровяк, перемигиваясь со своими подельниками. Он ухватил Юрия за лацканы, и чуть потянул вверх. Рука Астафьева, словно сама, потянулась к левой подмышке, слава богу, что и плащь, и пиджак у него были расстегнуты. Вытащив пистолет, он ткнул дулом его в самое мужское место здоровяка.
— Отпусти руки, и два шага назад, иначе я тебе сейчас яйца отстрелю, — пообещал Астафьев. Здоровяк скосил глаза вниз, и, поняв, что так жестко упирается в его гениталии, ослабил хватку.
— А ты не боишься со стволом светиться, а, паря? — спросил он. — Как бы тебе самому хуже не было.
— Вы что пристали к майору милиции? — вступила в бой и Елена, повышая для авторитета Юрия в звании. — Юр, да перестреляй ты их всех, как в прошлый раз. Может, тебе за это еще один орден дадут.
Что было в прошлый раз, братки выяснять не стали. Самый здоровый показал пример первым, отпустил руки, и нехотя сделал два шага назад. За ним и остальные отступили от Юрия прочь. Тут рядом с ними затормозила машина, из нее вышел круглолицый мужчина лет тридцати, с редкими, можно сказать, исчезающими волосами на голове, и с внимательным взглядом почти бесцветных глаз. Сунув руку Астафьеву, он спросил: — Ну, в чем дело, Юрик?
Виктор Кторов был одноклассником Астафьева. Вот уже лет пять, он возглавлял в городе риэлтерскую фирму, а с прошлого года занялся и оценкой имущества, в том числе ущерб битых автомобилей.
— Виктор, посмотри, на сколько помяли эту 'Газель'? — попросил Юрий, убирая пистолет обратно в кобуру. — Прикинь там по минимуму.
— А кто виноват, они, или мадам? — Виктор сделал полупоклон Елене. Лично они знакомы не были, но Юрий как-то показывал Виктору Ленку из автомобиля Кторова. Такие женщины запоминаются сразу и навсегда.
— Она, — подтвердил Юрий. — Но парни заломили какую-то дикую сумму, словно у них «Феррари», а не «Газель».
Кторов хмыкнул, достал из кармана цифровой аппарат, и сделал несколько снимков помятого крыла и колеса маршрутки. Шоферня тут же начала атаковать его, что-то доказывать.
— Только после покраски!
— Резину порвала, вон, корд торчит!
— Колпаку хана, новый придется покупать.
Но Виктор был невозмутим и холоден, как глубоководная рыба. Это отсутствие видимых эмоций было одной из природных черт характера Витьки, и оно хорошо, помогало ему в работе.
— Да, ерунда, в тысячу рябчиков уложитесь, — сказал он, подходя к Юрию и Лене, пряча аппарат в чехол. После десяти минут взаимной ругани кортеж из трех машин проехал в автосервис. При этом нахальный здоровяк куда-то исчез. Парни поняли, что номер не удался, и срубить капусты в этот раз им не удастся.
В автосервисе они быстро установили окончательную цену: девятьсот пятьдесят рублей, которые Елена тут же отсчитала из своего стильного кошелька. Пока она с Виктором обсуждали с механиком ремонт ее собственного автомобиля, Астафьева заинтересовал другая разбитая машина. На площадке рядом с другими такими же побитыми неудачниками стоял 'Ланд Крузер' Зотова. Юрия невольно потянуло к нему, он начал заглядывать в салон, и белые мешки бесформенных подушек безопасности напомнили ему тот роковой день. Здесь к нему подошел хозяин автосервиса, невысокий мужчина лет сорока пяти с обветренным лицом. С Валерой Костомаровым судьба сводила Юрия два раза, и оба раза получалось так, что Астафьев как бы вытаскивал главу автосервиса из неприятных ситуаций. Тот добро помнил, и не раз ему при встрече говорил: 'Машину не купил? А жаль, я бы тебе ее отладил как швейцарские часы'.
— Приветствую, Юрий Андреевич, — начал Костомаров. — Что, нравиться машина?
— Да нет, не очень. Кому сейчас нужен этот металлолом? Она просто на моих глазах гробанулась, вот и интересно. Ее чего притащили сюда, ремонтировать будете?
Костомаров пожал плечами.
— Да, даже не знаю. Зотов, да, обычно, свои машины у меня клепал, а с этим монстром даже не знаю, что и будет. Как выйдет Император из КПЗ, сам и решит. Тут фирменный автосервис нужен. Хотя, конечно, и мои парни могли бы эту дуру поднять.
— А ты думаешь, что Зотов выйдет? — удивился Юрий.
— Император то? А то, как же! — Валерий засмеялся. — Не оправдается, так скупит всех на корню. Там денег очень много! Это жук еще тот, вертлявый, как уж в варенье, хрен его поймаешь.
— Слушай, Валерий Михайлович, а ты можешь узнать, почему эта тачка улетела в кювет? — спросил Юрий.
— Как почему? — удивился тот. — Тот парень не вписался в поворот.
— Да, какой там не вписался! — Юрий махнул рукой. — Там поворот то был так себе, градусов десять! Любой чайник спокойно его пройдет, даже на скорости сто пятьдесят. Что-то тут не то, мне кажется! Поищи, а, Валерий? Должно быть что-то такое, — он с досадой щелкнул пальцами. — Не знаю что, но нюх меня обычно не обманывает.
Костомаров пожал плечами.
— Хорошо, посмотрим. Счас Матвеича пришлю, он у нас на такие дела мастер. Увидит то, что другой никогда не заметит.
Матвеич был самым пожилым из механиков Костомарова. У него был один класс образования, три года фронта, и божий дар в виде особого виденья техники. Если все знали, как работает, например, двигатель, то Матвеич это каким-то образом видел. Когда не могла выручить и электроника, звали его, и тот, прислушиваясь, и присматриваясь, ходил вокруг барахлящего движка, а потом выносил свой суперточный приговор. При этом в свои восемьдесят с лишнем лет он был бодр и весел.
Между тем Юрия окликнули. Машина Кторова уже стояла в воротах автосервиса.
— Ты куда пропал? Поехали, Юрка, — предложил Кторов, — тут все ясно. Тебя куда добросить?
— Да нет, спасибо. У меня еще дела. Мне тут недалеко, дворами, надо зайти к одному человеку, — отмахнулся Астафьев, — а вы езжайте.
— Юр, ну я тебе очень благодарна, — Елена вылезла из машины, потянулась к нему всем телом, и страстно чмокнула Астафьева в губы. Зачем Юрий после этого посмотрел в сторону, он и сам не понял, словно позвал кто. Но первое, что он увидел, это было злое лицо Ольги Малиновской в окне проезжающий мимо дежурной «шестерки».
ГЛАВА 16
Паша Зудов добрался до аэропорта только в пятом часу вечера, коротко переговорил с коллегами из местного отделения милиции, а потом поднялся наверх, на второй этаж, где размещался кабинет главы местного отделения частной охранной фирмы. Игорь Миронович, так звали начальник охраны аэропорта, уже собирался уходить. Но когда Павел изложил суть своей просьбы, то тот быстро проникся всеми проблемами кривовских сыщиков.
— Конечно-конечно, мы поможем, я сам восемь лет оттрубил в уголовном розыске, — пояснил усатый, лет пятидесяти толстяк с повышенной энергетикой. — Знаю, что это такое. Да и нам такие хреновые сюрпризы тоже не нужны. Какая репутация будет у фирмы, если ее пассажиры не будут доезжать до дома? Пошли к нашим электронным хитрованам.
Они спустились вниз, в подвал, и оказались в дежурке, где стояло множество мониторов, и сидели два человека в синей форме.
— Василий, — хлопнул одного из них по плечу начальник, — найди-ка мне вчерашние записи с пятой, шестой, и восьмой камер, между восемнадцатью тридцатью, и двадцатью часами вечера.
— Счас сделаем, Игорь Миронович.
Порядок у Мироныча, оказался в полном порядке, так что затем они в течение часа наблюдали записи всех камер слежения установленных в зале, и на выходе из здания аэровокзала. Павел довольно быстро опознал на выходе из накопителя сына Сомова, он и в самом деле оказался очень похожим на отца. Рядом с ним шел высокий, худой парень с усами, судя по кожаной куртке и кепке, да еще ключам на пальце, что вертел постоянно, типичный таксист. Далее они увидели еще одну любопытную картинку. Около тамбура Суконин на время пропал из поля зрения камер, а потом уже показался на крыльце, и направился со своим шофером к такси. Но тут к ним подбежал еще один человек, и начал дергать приезжего за рукав, что-то горячо говорить. Таксист, в свою очередь, начал ругаться с этим человеком, и после долгой перепалки, вызвавшей интерес всех стоящих рядом таксистов, все же увез Суконина с собой. Единственное, что не понравилось никому из зрителей, это то, что плохо был виден номер этого самого такси.
— Вечер ведь уже, а в свете фонарей не так хорошо видно. МАО, пятьсот… не то единица дальше, не то семерка, — щурился усач.
— Нет, скорее четверка, — пояснял оператор.
— Ладно, это уже не так важно. Желтое такси, фирма «Гранд» со значком «Ш» на заднем стекле, — отмахнулся Павел. — Вы мне перепишите на кассету эту запись?
