Сбор информации начали с членов триумвирата. Волчица во все глаза смотрела на невиданную роскошь в жилищах правителей. Я, конечно, тоже никогда не видела подобного, но решила, что смотреть лучше выборочно, наиболее содержательные эпизоды. Линай фильтровал поступавшую информацию по степени насыщенности и, так сказать, криминальному содержанию.
А сейчас лучше-ка посплю. Кресло-трансформер, подчиняясь мысленному приказу, преобразилось в уютную обволакивающую постель-кокон, встречи с которой я давно уже и не чаяла. Как всё-таки много значат для человека элементарные удобства, которых не замечаешь, если они есть!
Устроив голову на бёдрах Одинокой, я несколько минут купалась в мыслеласках подруги, постепенно перед закрытыми глазами поплыли смутные видения, послышались тихие звуки и голоса. Я уплывала в страну грёз. ВОЛЧИЦА
Магия летящих меж звёздами богато одарила всех нас. Подруги успели оценить лишь физические приобретения: необычайную силу и ловкость, выносливость и быстроту улучшенных тел, очистившихся от болезней. А я пробовала на вкус ещё одну грань Санэла.
Вместе с новым телом я получила возможность взойти на более высокую ступень ментальных способностей. Машины пришельцев невероятным образом усилили самые яркие дарования каждой из нас. Следуя обычаю лесных людей давать новые имена при очередном повороте жизни, нас можно было теперь называть Воин, Ведунья, Разгадчица Тайн и Светоч Любви. Спящая рядом подруга излучала самое тёплое в мире чувство так сильно, что я физически ощущала это.
Теперь я могла слышать не только Дик и Подземную Жительницу, находящихся сейчас в окрестностях тауна на другой стороне планеты – любое существо. Стоило лишь представить его облик, мысленно на него настроиться. Слушать эмоции, чувства и мысли, намерения, ощущения любого – всё это стало доступно моему разуму. Глазами других я видела места, в которых никогда ещё не бывала. Мне не нужны были машины стрейнджеров, чтобы видеть, что происходит, например, в тауне Спэйн и где бы то ни было ещё, нужно было только представить хотя бы одного человека из этого места. Единственное, чего я не умела – сохранять полученную подобным путём информацию так, чтобы ею могли воспользоваться другие. Пробуя силы, легко дотянулась мыслью до матери Ели.
-«С нами всё пока хорошо».
В один миг передала ей знание обо всём, что успели приобрести в походе. Приласкала подруг мысленными поцелуями, слыша в ответ их удивлённо- восторженные голоса, передала частичку тепла каждому из соплеменников.
-«Ты стала богиней?» – спросила Жгучая Крапива. Оценив иронию, я со всей искренностью передала им:
-«Я сделаю всё, чтобы каждый из нас, кто хочет объять мир, получил такую возможность!»
Далёкие подруги поняли и обещали ждать, на прощание послав чувства любви.
-«Лесные люди живут правильно, Ель!» – напоследок сказала матери и всему своему народу.
-«Мы гордимся тобой!» – отозвались они…
…Ита прилагал значительные усилия для того, чтобы мы могли улавливать только спокойствие и уверенность из всех испытываемых им эмоций. Однако, в нём не было столько Санэла, сколько теперь во мне, и попытки остались безрезультатными.
Довольно большая часть сознания стрейнджера была озабочена некой проблемой. Он спрашивал себя: «Правильно ли я поступаю?» Согласно Традиции, вмешательство допускалось лишь для предотвращения, либо преодоления последствий планетарного катаклизма. Сейчас непосредственной угрозы земной цивилизации не было. Нужно ли ему вообще что-нибудь предпринимать?
Тяга к несправедливости – генетическая патология данного вида, и четверо прибывших к нему – не более, чем выродки в позитивном смысле этого слова. Да, ментально они намного более близки летящим среди звёзд, но остальных-то землян, коих подавляющее большинство, никто переделать не в силах.
Как выяснилось, существует достаточно много людей, способных выживать на планете самостоятельно. По результатам изучения собранных доказательств использования гуманитарной помощи во зло самим себе, вероятно, будет принято решение немедленно прекратить всякую помощь, вернувшись к простому наблюдению.
Эти четверо надеялись на какое-то справедливое решение для всех соплеменников, а его просто-напросто не существовало. Нельзя облагодетельствовать справедливостью тех, кто не считают её позитивной!
Размышляя подобным образом, Ита пытался делать вид, что вполне владеет ситуацией.
Получив информацию об этом, я немедленно поделилась ею с подругами. Разве могла бы я получить такую фантастическую Санэла, оставаясь в Лесу?
Мы решили вернуться к обсуждению ситуации позже, а пока, охраняя сон Джессики, я наблюдала видеоматериал, поступавший от наноботов из Спэйн. Время от времени проверяла достоверность картинки при помощи собственных возможностей, тренируя новые способности.
В огромном помещении, предназначенном одному человеку, могли бы свободно разместиться все лесные люди. И таких комнат у Кардозы множество! Вот как, оказывается, живут правители городов…
Чем дольше я наблюдала за жизнью этого человека, тем сильнее недоумевала: как может быть столь неосторожен власть имущий, всем своим образом жизни вызывая ненависть окружающих? Для чего нужна вся эта беспрестанная череда гнусностей? Развлечения скучающего правителя явственно отдавали безумием – чего стоили, например, эти регулярно проводившиеся «бои».
Главный зритель с десятком подхалимов и, возможно, одним-двумя гостями соответствующего статуса из других таунов занимали места в креслах «зала игр». Так называлось помещение с большим, ослепительно белым кругом на полу в центре. Туда по очереди выходили пары потенциальных соперников. Умелый организатор тщательно подбирал равных по полу, возрасту, телосложению и физической силе.
Перед публикой, наряженной в нелепые вычурные костюмы, вперемешку проходили молодые и старики, люди среднего возраста, подростки и настоящие дети. В зависимости от настроения Кардоза указывал на понравившуюся пару. Сегодня его выбор пал на девочек, лишь недавно вступивших в пору созревания.
Золотоволосые блондинки тщательно причёсаны и накрашены. Поверхностный взгляд мог бы счесть их близнецами – так они были похожи. Тонкие, стройные, с одинаковой нездорово бледной кожей. Одинаково завиты волосы, пару отличали только широкие ленты, искусно вплетённые в крупные локоны. Алая и чёрная. На будущих соперницах ни одежды, ни обуви – все кандидаты выходили в круг нагими.
Кардоза поднялся из кресла, приблизился к девушкам, замершим в почтительных поклонах. Тщательно осмотрел их пальцы на руках и ногах: ногти должны быть коротко острижены. Ощупал причёски – в волосах не спрятано ничего, что можно использовать, как оружие. Затем правитель неторопливо исследовал тела соперниц.
В их мыслях ни испуга, ни отвращения! Девочки с искренним благоговением преподносили ему себя, почитая циничные прикосновения господина за великую честь. Непостижимо!
Сон Джес странным образом пересёкся с явью.
Белые светящиеся изнутри стены, такой же сияющий белый пол, белый потолок. Яркий свет двадцать четыре часа в сутки, заключённая нигде не могла скрыться от него. Камера два на два метра не имела мебели, вообще ничего, отбрасывающего тень.
Невозможно сомкнуть веки, они как будто намертво приклеены. Нельзя прикрыть лицо: запястья и лодыжки скованы вместе за спиной, не пошевелиться. Руки и ноги страшно болели, нелепая поза выворачивала суставы.
В ослепших от вечного света глазах невыносимая резь, боль в висках, за ушами, в голове, в затылке, во всём изломанном бесконечной пыткой теле. Глаза сначала слезились, но слёзы давно кончились, высохли – узнице не давали воды уже много часов. Огромный распухший язык не умещался во рту, губы растрескались, запах собственной мочи тошнотворен. Заключённая больше всего на свете хотела умереть, но здесь подобных услуг не предоставляли…
Не меньше подруги испугавшись неожиданно вернувшегося кошмара, я постепенно и мягко размыла, смазала этот сон, подменив его воспоминанием о тёплом вечере на тихом речном пляже, о ласковых прикосновениях наших рук и губ.
Старшая шевельнулась, зевнула, прикрыв ладошкой яркий влекущий рот, пальцами взъерошила огненно-рыжие волосы. Волшебство стрейнджера по имени «техника» позволило нам не только заметно расширить границы способностей, но и решить мелкие косметические проблемы. Джессика, например, за секунду отрастила себе роскошную шевелюру, напоминавшую одуванчик.
Сейчас она благодарно улыбнулась мне, вернула кресло в «дневное» состояние. Вместе мы стали наблюдать за событиями в «зале игр». Происходившее и вправду напоминало игру – юные соперницы с оскаленными злобой ртами и искажёнными лицами наносили друг другу удар за ударом в верхнюю часть груди, по плечам, по рёбрам… куда угодно, кроме болевых точек!
-«Они делают это не из гуманности, а чтобы продлить время схватки», – уверенно пояснила старшая. –«Таковы правила, они вынуждены их соблюдать».
Проверив мысли блондинок, я убедилась в правоте Джес, скосила глаза на подругу.
-«Откуда ты знала?»
-«Предположение», – подумала она. –«Увы, мне давно знакомы манеры правителей».
Джес вспомнила Этель, свою мёртвую подругу из касты, тесно общавшейся с правителями.
А девочки в белом круге продолжали наносить неплохо поставленные удары «мимо цели». Били ногами по бёдрам, по ягодицам – их и вправду учили этой странной жестокой игре, иначе за несколько минут поединка любая уже давно попала бы в одну из точек чисто случайно.
Прозвучал громкий тягучий сигнал – соперницы разом прекратили поединок, разошлись, одновременно поклонились зрителям.
Кардоза снова вышел в круг, чтобы с раздувающимися от возбуждения ноздрями щупать разгорячённых схваткой рабынь. Наверное, с полминуты рассматривал свежий кровоподтёк на плече девушки с чёрной лентой, трогал побагровевшую кожу, нажимал пальцем, заглядывая компаньонке в лицо. Внезапно он сунул ей руку между ног – та лишь расставила бёдра, задышала чаще, закатывая глаза.
С видимым усилием извращенец убрал лапу, повернулся ко второй участнице спектакля для психов. Искательно улыбаясь, Красная Лента предлагала себя господину. Он ведь не подошёл к ней первой, что будет с нею теперь?
Правитель грубо втолкнул в рот девочки указательный палец – она замерла, ожидая приказа. Теперь тревога читалась в лице Чёрной Ленты. Ревниво следя за действиями господина, она, казалось, была готова тотчас наброситься на соперницу, даже в нарушение правил.
Кардоза ничем не выделил вторую девушку, в точности повторив все манипуляции, проделанные в отношении первой, сменив только их последовательность. Маньяк жадно следил за выражением лица своей живой игрушки, что-то ища в её взгляде.
Наконец, оторвавшись, он вытер пальцы о грудь Красной Ленты и вернулся на место.
