вымощена дорога в ад», – грустно процитировала Диксон. Я озадачилась.
-«Так что, не станем помогать?»
-«Нет, будем, конечно, только давай посоветуемся со всеми – у стрейнджеров ведь коллективный способ принятия ответственных решений. А тут судьба четырёх планет!»
«Мы посовещались – и я решил», – во втором мыслепотоке память Дик подсунула очередную ехидную цитатку.
-«Так вот, давай стараться, чтобы не было «я решил». Нас ведь никто не давит авторитетом…».
-«Как всегда, недостаёт информации, не хватает знаний. Раньше мы не знали сотой доли того, что доступно ныне. Вut things are right where they started…[95]»
-«Я всегда говорила, что информация – главная ценность мира, но сами по себе знания немного стоят…»
-«Не помешаю?» – послышался мыслеголос Роб. –«Вроде у вас философская беседа. А смотреть я не стану». Фраза была приправлена толикой веселья.
Отлично, вот и она проснулась. Попробуем передать девочкам информацию к размышлению…
Увы – получили «пакеты» лишь Робин и Лариска – Ита ещё спала в объятиях Волчицы. И мы продолжили беседу.
-«Да», – подтвердила Роби –«За последнее время объём моих познаний вырос в тысячи раз, однако, я пока не пользовалась ими на практике».
-«Всё впереди», – утешила Диксон. Я добавила:
-«Тебя и сейчас уже не узнать – это мысли взрослого состоявшегося человека».
Представив аристократические черты нового лица Робин, во втором потоке подумала: «Смена внешности всё-таки влияет на сознание – правильно мы с Диксон почти не трогали прежние лица». Роб снова послала эмоцию веселья.
-«А может, я прикидываюсь умной и просто повторяю фразы каких-нибудь древних?» И она с пафосом мысленно продекламировала: –«Знания есть один из инструментов творческой деятельности, призванный повышать её эффективность!»
-«Но если серьёзно, то думаю, главная причина изменений во мне – раскрытая тобой, Диксон, способность видеть внутреннюю суть людей, слышать мысли. Спасибо!»
-«Да чего там, не за что», – смутилась подруга. –«Если говорить серьёзно, пока наши знания действительно принесли пользу разве что нам самим», – согласилась она. –«Сидим тут и наслаждаемся, сравнивая себя-нынешних с собой-прежними». Я возразила.
-«Не только сидим – стараемся помочь людям».
-«Ну ладно, хватит валяться в постелях. Робин, идём потренируемся, разбудим мышцы, а то я чувствую, что превращаюсь в кусок студня!»
Пока они с Робин учились применять знания из области биомеханики, оптимизируя двигательные функции, совершенствуя ритм движений и оттачивая связки уходов-блоков-ударов, я быстренько «сбегала» на планету Лес.
У меня постепенно возникло тайное намерение всё-таки переманить в стрейнджеры мать Волчицы, красавицу-ведунью. В качестве наживок я собиралась использовать интересные задачки для её острого неординарного ума – почему бы не попробовать эту? Тем более, Одинокая уже изложила Ели суть гипотезы Диксон.
Первым, что я услышала, было мысленное восклицание Джес.
-«Господи! Она же только что забеременела – я вижу это собственными глазами». И более спокойные мысли следом:
«Теперь их шансы на выживание резко упали. В лесу и без того будет непросто освоиться, а тут ещё ранняя беременность…» О ком это она, интересно?
Ита, без сомнения, столь же явственно воспринимала мысли подруги, длинные ресницы дрогнули, на меня глянули прекрасные голубые глаза.
В этот момент от брейна пришёл пакет подготовленной для нас информации о происходящем в городе Бака и Нэс. Некоторое время Джессика наблюдала за тамошними гориллами, и нашла относительно разумную пару.
Она только что вернулась с планеты Лес, и – о, чудо – рядом с ней я ощутила ауру матери.
-«Здравствуй, Ель!»
-«Здравствуй!» – отозвалась она. –«Поздравляю, ты ещё сильнее, чем была в прошлый раз. Сейчас я нарочно пыталась скрывать своё присутствие на станции, но увы…»
-«Не расстраивайся, ведь я почувствовала тебя не сразу. А сила – она от эгрегора стрейнджеров… Какие новости на планете Лес?».
Мы с Итой поднялись с постели, прошли через «мокрую камеру» – торниане устраивали себе такие комплексные санузлы. В них организм одновременно совершал все утренние процедуры и подвергался экспресс-мойке, чистке, профилактической обработке с бодрящим гидромассажем. Экономилась уйма времени – вслед за Итой мы тоже завели в своих каютах такие.
Диксон, хоть и обзывала мокрую камеру «автомойкой», но сама тоже ею пользовалась. Встаёшь утром, шагаешь туда прямо с постели, руки-ноги в стороны – и через пять минут готова хоть на работу, хоть на свидание с любимой женщиной.
За эти пять минут Ель успела рассказать мне, что у лесных людей и братьев-волков всё в целом неплохо. Поставлено три дома, охотники научились добывать еду, все лесные люди осваивают добычу железной руды и производство металлических предметов. Стая тоже в порядке – на новом месте родилось девять волчат, все сыты и довольны.
Мы с Итой вошли в зал БТС последними – Ель, Диксон, Джессика и Робин уже наблюдали за подопечными сэвэдж. Я ласково обняла маму. После того, как ко мне пришла новая сила, наши отношения как-то обновились, стали чуть ли не сестринскими.
-«Всё-таки расскажи, почему именно эти сэвэдж?» – я повернулась к Джес. –«Чем они лучше остальных?»
-«Я тоже думала – почему к ним возникла симпатия…»
Рыжая красавица накрутила на палец мелко вьющийся локон. Рассеянно глянула на него, и вдруг сделала волосы гладкими и прямыми. Синие глаза любимой оставались необычно серьёзными.
-«Наверное, потому, что Нэс и Бак хотят уйти. Им и раньше не нравилось в городе, в отличие от всех остальных. А когда они узнали, что жить можно и в лесу, сразу решили идти».
-«Отщепенцы», – подумала Диксон. –«Среди горилл они тоже «белые вороны». Торнианка улыбнулась в ответ.
-«Можно сказать по-иному: «Ростки нового общества». Возможно, более логичного и справедливого, чем прежние земные».
Я взглянула в виок[96] – две гориллы продолжали яростно спариваться – и выразила эмоцию сомнения.
Внезапно мы ощутили опасность, угрожавшую Баку и Нэс, тотчас передали предупреждение. Надо отдать сэвэдж должное – ни секунды не тратя на раздумья, они схватили оружие и затаились с двух сторон возле самого дверного проёма.
Минутой раньше своими характерными возгласами парочка привлекла внимание спрятавшегося в тех же развалинах Щуплого – Дэн пару часов назад послал его за наркотиками. Идти куда-либо в одиночку по открытой местности самец не отважился, предпочёл затаиться, ожидая, когда подвернётся случай убить из-за угла.
Решив, что во время интима пара неизбежно утратит бдительность и окажется лёгкой добычей, Щуплый методично обследовал комнаты одну за другой. Ведь стоны доносились отсюда…
«Плохо, что они замолчали», – сокрушался одиночка. «Вдруг уже кончили и разбежались».
Но шагов не было слышно, и в душе Щуплого теплилась надежда – может, уснули?
Он ступал неслышно, но приблизившись к комнате Бака и Нэс, был предан собственным желудком. Не вовремя потребовав еды, орган пищеварения громко заурчал, и звук этот достиг чутких ушей насторожившихся сэвэдж.
Щуплый выждал с минуту, а потом всё-таки двинулся вперёд. Следом за звуком присутствие неудачника выдал запах – Нэс сморщилась, уловив сладковатую тошнотворную вонь давно не мытого тела.
Большая комната… Окно хоть и напротив, но всё заросло вьюном, густые побеги да листья пропускают разве что половину дневного света. Такую не осмотришь, не сунув голову внутрь. А полутьма делает самок сговорчивыми, парочка вполне может дремать где-нибудь здесь, в дальнем углу.
Одиночка ещё помедлил на пороге, потом выдвинул вперёд примкнутый к автомату штык, поводил им из стороны в сторону, прислушиваясь – не шевельнётся ли кто. Ни звука.
После тускло блеснувшего лезвия, наивной приманкой высовывавшегося из дверного проёма в течение нескольких секунд, Нэс и Бак увидели поросшую шерстью лапу в засаленной до невозможности штанине. Когда-то материя была оранжевого цвета, но догадаться об этом сейчас было непросто.
Лапа мягко коснулась слежавшегося грунта, толстым слоем укрывавшего давно сгнивший паркетный пол. Её обладатель балансировал между страхом и вожделением. Если б прятавшиеся подростки могли читать мысли, то узнали бы, какую участь готовил им Щуплый. Самца он собирался убить, чтобы тотчас поесть, срок жизни самки намечался несколько б?льшим, однако не намного.
«Может, и патрончиками разживусь», – помечтал одиночка, и это была его последняя мысль.
На улице, в полутора десятках метров, хором заорали гориллы. Мясо и внутренности Риса уже распределили, каждый кусок в соответствии с личным указанием Дэна. Кости же традиционно оставляли для женщин и подростков. Теперь вся огромная свора слабейших набросилась на остатки еды, подняв несусветный гвалт. Щуплый замер на секунду, прислушался.
-«Ни следа Санэла!» – воскликнула Ель. –«Враги в полуметре, а этот дурень ничего не чувствует».
Ствол разряженного автомата плавно пошёл влево, туда же повернул голову самец. В следующее мгновение длинный нож Бака вонзился ему в пах до самой рукоятки. Звериный рёв смертельно раненого потонул в криках сражавшихся за объедки. За спиной Щуплого Нэс высоко вскинула автомат, изо всех сил врезав чужаку прикладом. Кости проломленного черепа вошли глубоко в мозг, и его сознание отключилось.
Уворачиваясь от падавшего вместе с автоматом штыка, Бак больно ткнулся плечом в стену, зло зашипел.
-Ранен? – деловито осведомилась подруга, ловко подхватив оружие убитого.
