– Легко вам говорить!
– Чрезвычайно легко! Я, если вы заметили, хром. Однажды оступился на ровном месте, прямо как вы сегодня, а нога сломалась. И зажила неудачно. Всю жизнь маюсь. Снимайте-ка обувь, закатывайте штанину – и поглядим!
Рухнов, присев перед юношей, принялся за осмотр. Щупал сперва больную ногу, потом здоровую, потом снова больную – сравнивал.
– Я близко к дому не подходил! – поскуливая от нажимов, продолжил Денис. – Там кабан злобный бегает!
– Ванька-то? Он ручной.
– Не уверен, – с сомнением ответил Денис. – Клыки здоровые, пасть как у чудища. Даже Митя его боится. Подходя к дому, пистолет вытащил.
– Пистолет?
– Ага, с ним в руке в дом и вошел.
– А говорите, ничего странного не видели.
– Что тут странного, когда такой кабан! Ой, вот тут больно! – чуть не подскочил с пенька Угаров. – А вышел без пистолета! То есть они вместе вышли.
– С кабаном?
– С Никодимом. Егерь что-то рассказывал, а Митя слушал. Я, дурак, решил поближе подобраться, послушать, о чем говорят, и оступился… Ай!
Михаил Ильич резко дернул вытянутую ногу, и Денис громко закричал:
– Вы с ума сошли! Зачем дергать больную ногу?
– Простите, Бога ради! Обуйтесь-ка!
– Да у меня в глазах темно!
– Встаньте и попробуйте пройтись. Судя по хрусту, вывих я вправил.
Угаров осторожно сделал шаг, другой – боли не было! Даже подпрыгнул – то ли от радости, то ли хотел проверить, действительно ли все в порядке.
– Что я говорил? – Рухнов уселся отдохнуть на освободившийся пенек.
– Вы кудесник! Любимец богов! Спасибо! – Угаров обнял Михаила Ильича.
– Будьте впредь осторожней, смотрите под ноги.
– Буду, жаль только, что зря бегал.
– Странно, что Митя к Никодиму ходил.
– А что странного? Хотел поговорить.
– Сами-то вы, Денис Кондратович, из помещиков?
– Да, – гордо подтвердил Угаров. – У нас с матушкой пара деревенек и мельница…
– Ежели вы с каким холопом поговорить пожелаете, сами его проведываете?
– Человека посылаем…
– То-то и оно.
– Все равно зря вы Митю подозреваете. Он тут ни при чем.
– Нате-ка, почитайте!
Денис выхватил из рук Рухнова вчетверо сложенный листок. Бумага пожелтела от времени, на ощупь показалась влажной, словно хранилась в бане или прачечной. Угаров развернул письмо и начал читать. Многие слова, иногда целые фразы были перечеркнуты:
– Откуда у вас это письмо? – спросил, дочитав, Денис.
– Нашел. Совершенно случайно. Даже не знал, что это письмо, темно было. Сунул за пазуху и забыл, а обнаружил лишь утром, когда к завтраку переодевался. Что скажете?
– Митя 'Вертера' начитался, цитатами изъясняется. А Настя та еще штучка: и с князем, и с Митей. Никого не пропускала…
– Вы и сами ей за обедом глазки строили, Денис Кондратович! Я видел…
– Когда вы с ней заговорить не решались?
Михаил Ильич от неожиданного разоблачения покраснел. Он-то надеялся, что его позавчерашних мук никто не заметил.
– Успели спеть серенаду? – словно не заметив смущения собеседника, поинтересовался Угаров.
– Успел, – нехотя ответил Рухнов. – Рискнул предложить руку и сердце.
– Простите, – смутился Угаров. – Мои соболезнования…
– Не стоит! – грустно отмахнулся Михаил Ильич. – Настя лишь спросила, богат ли я? Я промямлил, что нет, но надеюсь когда-нибудь разбогатеть…
– А она?
– Рассмеялась. 'Вы как мухи на говно слетелись. Разбогатейте, а потом сватайтесь!' И добавила со смешком: 'Поторопитесь, Михаил Ильич, Шулявский обещал через пару недель Крезом стать!'.
– Думаете, Митя князя из ревности отравил?
– Думаю, Митя попытался разбогатеть первым.
– Постойте, а Маша Растоцкая? Митя же в нее влюблен.
– Маша для отвода глаз. Разве можно Настю сравнить с этой дурочкой? Митя решил отравить князя с молодой женой. Тогда Носовка досталась бы Анне Михайловне, то есть ему.
– А зачем он так долго ждал? Письмо в феврале написано.
– Про закладную забыли? Имение еще выкупить надо. До женитьбы князя сие было невозможно!
– Верно! – покачал головой Денис, и тут же другое возражение пришло ему на ум. – Так у Берг же сын есть, он ее наследник.
– Ага, подданный Франции, учится в Англии. Что такому мальчику может достаться в России, подумайте сами! Да и надо оно ему?
– Подождите, а как Митя в спальню проник? Что, зашел к новобрачным, яд в руке, шаркнул ножкой. 'Я на секундочку, цианистый калий подсыплю и уйду!' Так, что ли?
– Я долго над этим размышлял. Вы хорошо тот вечер помните?
– Отлично! Я пью не пьянея, забыли?
