придурком, чтоб понравиться какому-нибудь Тараканову...
Дамкин, Стрекозов 'Толстая книга'
Дамкин и Стрекозов возвращались из магазина домой. В сумке Дамкина глухо стучали друг о друга бутылки пива. Стрекозов, размахивая руками, разглагольствовал на тему поездки в Гурзуф. К путешествию на юг было почти все готово. Деньги, заработанные на продаже 'Билла Штоффа', литераторы спрятали в ящик стола, заперли на ключ и, чтобы не было искушения их потратить, выбросили ключ в мусоропровод.
- Когда поедем на вокзал, - рассуждал Дамкин, - сломаем у ящика замок.
Стрекозов считал, что денег для поездки на юг достаточно, но для хорошей поездки на юг маловато.
- Денег никогда много не бывает, - согласился Дамкин, внимая соавтору. - Их всегда или мало, или очень мало.
- Или совсем нет, - добавил Стрекозов. - Но у меня есть парочка идей, где еще нарыть деньжат.
- И где же?
- У нас была классная идея охраны ёжиков. Почему бы не провести открытое заседание Общества Охраны Ёжиков, на которое пригласить всех наших друзей и собрать с них добровольные пожертвования на охрану Гурзуфских ёжиков?
- Умно! - похвалил Дамкин.
- Смотри, Шлезинский!
Навстречу литераторам шагал задумчивый музыкант Шлезинский. Ничего не замечая вокруг, он чуть было не наткнулся на Дамкина и Стрекозова.
- А! Привет, ребята...
- Чего такой мрачный?
- Да так, - замялся Шлезинский. - Карамелькин меня слегка достал. Хочу снова к Бронштейну переехать.
- Странно, - заметил Стрекозов. - Раньше ты доставал Карамелькина, и он тебя прогонял к Бронштейну. Что случилось?
- Этот урод недавно прочитал поучительную книжку по психологии и после этого твердо решил, что не будет больше ни на кого обижаться, когда над ним подшучивают, а начнет новую жизнь. Теперь ему в голову запало, что новая жизнь должна заключаться в том, чтобы подшучивать над своими друзьями. А так как я живу к нему ближе всех, то мне сильнее всех достается.
- В чем это заключается?
- Ну, например, вот. У Карамелькина появилась очередная гениальная мысль. Чтобы не стоять в переполненном вагоне, он взял у меня складной стульчик, на котором я обычно сидел, выступая на Арбате, и стал ездить с ним в метро. Когда не было мест, Арнольд садился на него. А сидя, он занимал гораздо больше места, чем стоя, за что его раза два побили пролетарского вида мужики, причем после второго раза отняли стул.
- Значит, тебе теперь сидеть не на чем? - посочувствовал Стрекозов. Но ты не огорчайся. Когда у тебя будет день рождения, мы тебе подарим новый стульчик.
- Да если бы только это! - махнул рукой музыкант. - Стульчик я бы пережил, но вот его шутки меня просто достали. Юмор у Карамелькина весьма своеобразный. Зайдите как-нибудь к нему в гости, сами увидите!
- Надо будет посмотреть на нового Карамелькина, - решили литераторы и, не откладывая дела на потом, развернулись и пошли в гости к своему другу.
Вскоре литераторы сидели у него на кухне.
- Пиво будешь? - спросил Дамкин, вытаскивая бутылку.
- Нет, - отказался Карамелькин. - Мне сегодня на тренировку. Я теперь занимаюсь с японским сэнсеем.
- А он лучше, чем тот китаец?
Программист поставил на плиту чайник, выставил на стол банку растворимого кофе, коробку сахара, вытащил из шкафчика батон белого хлеба и баночку айвового повидла.
- Конечно, лучше! Вы же видели, как я на Арбате избивал этих хулиганов. На прошлом занятии сэнсей похвалил меня, сказал, что я - лучший его ученик! - гордо сообщил Карамелькин. - Еще немного и мне присудят пояс.
- Часовой?
Карамелькин неожиданно для литераторов доброжелательно рассмеялся.
- Хорошая шутка!
Чайник закипел. Программист снял его с плиты и поставил на деревянную подставку.
- Кофе и сахар накладывайте сами. Кофе - это вещь интимная.
- А сахар - общественная? - поинтересовался Дамкин.
- Карамелькин, - спросил Стрекозов, переводя разговор на интересующую его тему. - А где Шлезинский?
- Гуляет где-то, - небрежно отмахнулся Карамелькин. - С ним тут недавно интересный случай произошел! Я оборжался!
- Расскажи!
- Я об этом случайно узнал... У нас в НИИ работают две лаборантки Лена и Таня. Они обе иногородние и снимают квартиру на двоих. Шлезинский долго клеил Лену и, наконец, уломал: она пригласила его в гости. Шлезинский захватил гитару, купил бутылку шампанского и отправился к ним. В комнате у девушек стоял белый рояль, на котором играла Таня, готовясь поступать в консерваторию. Шлезинский играл то на гитаре, которую он захватил с собой, то на этом рояле, пел песни, ухаживал за девушками, вы ведь знаете, какой он дамский угодник!
- Знаем, - сказал Дамкин.
- Весь вечер Шлезинский думал, что ему удастся соблазнить Лену и с ней переспать. Когда же выяснилось, что Лена не собирается уступать его притязаниям, было поздно, метро закрылось, на такси денег не было, и девушки из жалости разрешили ему переночевать у них. Так как кровать в квартире была одна, постелили Шлезинскому на рояле, - Карамелькин заржал. Вы помните, у меня он спит на надувном матрасе?
- Помним, - сказал Стрекозов.
- Ночью Шлезинский захотел в туалет. Забыв спросонья, что он в гостях, Шлезинский, думая, что спит на своем матрасе, который лежит прямо на полу, попытался встать и грохнулся с рояля на пол. Рояль ведь стоит на высоких ножках, - всхлипывал Карамелькин. - Понимаете?
- Понимаем, - серьезно сказали Дамкин и Стрекозов.
- Мало того, что он сам упал. Шлезинский в темноте рукой зацепился за высокие книжные полки, которые не замедлили на него обрушиться! Девушки, которые не поняли, что происходит, и так же спросонья решили, что к ним забрался вор, громко завизжали, вскочили с кровати, схватили первое, что попалось под руку, а попалась гитара Шлезинского, и этой гитарой заехали ему же, Шлезинскому, по голове!
Карамелькин весело хохотал, литераторы молчали.
- Разве это не смешно? - отдышавшись, спросил программист. - Дали Шлезинскому по чайнику, сломали гитару и при этом не дали!
- Карамелькин, у человека горе, - сказал Дамкин. - А ты ржешь, как конь.
- Представь, что тебя так, - подхватил Стрекозов. - Это же тема для рассказа ужасов!
- Со мной такого не могло бы случиться, - заявил Карамелькин. - Я женщин к себе домой вожу!
- Но ведь Шлезинскому ты не разрешаешь водить женщин?
- Ясное дело! Еще мне не хватало тут бордель устраивать. Он приведет бабу, значит, им надо кровать уступить, а на надувном матрасе я спать терпеть не могу!
Карамелькин положил себе в чашку две ложки кофе, два куска сахара и залил все это кипятком.
- Кстати, когда мы едем на юг? - поинтересовался он.
Дамкин и Стрекозов переглянулись.
- Скоро, - сказал Дамкин. - У нас еще есть несколько дел, которые займут несколько дней.
