Рай на заказ (сборник)

Смолистые ветки ярко пылали. Костер бросал золотистые отблески на мостовую перед Версальским замком.

Стены исторического памятника были полностью скрыты лианами и цветами. Вокруг огромного костра собрались женщины в длинных шелковых накидках. У некоторых из них были украшения из ракушек или полупрозрачных камней, оправленных в серебро.

Ребекка встала. Обращаясь к окружавшим ее женщинам, она сказала: «Вы должны поверить мне: они действительно существовали. Это не миф. Когда-то давно на Земле жили самцы человека».

На ноги вскочила крупная блондинка: «И как же, по-твоему, они выглядели?» Темноволосая женщина показала всем пластиковую папку, из которой осторожно вытащила обложку иллюстрированного журнала. «Вот документ, найденный при раскопках. Здесь запечатлены сцены из жизни той эпохи. Хорошо видно, что женщина, изображенная справа, не похожа на свою соседку. У нее на подбородке пучки шерсти, нет груди, шире плечи, и вообще она выглядит совершенно иначе». – «Ну и что? – возразила блондинка. – Да, эта женщина выглядит иначе, но это ничего не доказывает. Просто у нее такой стиль». Амазонки засмеялись. Ребекка повторила: «Я уверена, что это не миф. Раньше существовал второй пол. На нашей планете жили самки и самцы человека». – «Допустим, но как, по-твоему, самцы размножались?» – спросила блондинка. «Как животные, как двуполые виды живых существ», – ответила Ребекка. «Ты хочешь сказать, что они делали это как примитивные биологические виды?» – фыркнула блондинка.

Толпа у костра угрожающе загудела.

Мадлен медленно открыла глаза.

Окончательно проснувшись, она как можно подробнее записала в «Дневник сновидений» все, что только что видела во сне. Слегка отступив от правил, она добавила в конце собственные размышления:

«Чтобы то или иное будущее смогло стать реальностью, кто-то должен сначала увидеть его во сне или в мечтах. Все хорошее, что есть у нас сейчас, сначала так или иначе представили себе наши предки. И наверное, кто-то представляет себе сейчас то хорошее, что случится с нашими детьми».

Об этом обязательно нужно помнить.

Под душем, пока вода стекала по ее рыжим волосам, она продолжила размышлять:

«А что, если существует некое древо возможных вариантов будущего, ветви которого растут и с течением времени становятся все длиннее? Это могло бы объяснить, каким образом гипотеза о „будущем, в котором живут только женщины“, развилась до такой степени, что теперь эти женщины обсуждают прямо противоположную ситуацию: „гипотезу о прошлом, в котором существовали... мужчины“».

Мадлен улыбнулась и подошла к окну. Раздвинув занавески, она в который раз уперлась взглядом в стекло, на котором был нарисован Париж с высоты птичьего полета – с Эйфелевой башней и башней Монпарнас. Картина была сделана так мастерски, что казалось, будто это настоящее окно.

Она включила радио.

«Новый теракт в Индии, на вокзале Джайпура, унес жизни более двухсот человек, в три раза большее число людей получили ранения. Индийское правительство, в частности премьер-министр Васундхара Раджа, вновь возложило ответственность на террористические движения, тайно получающие поддержку новых властей Пакистана, и...»

Мадлен резко выключила звук и подняла глаза вверх. На потолке, так же объемно, были изображены созвездия, которые должны стоять над Парижем ночью 15 августа.

Она перешла на кухню, окна которой выходили на другую картину-иллюзию – панораму Монмартра с храмом Сакре-Кер. Позавтракав кукурузными хлопьями с соевым молоком, она сорвала лист с календаря.

Я здесь уже три года... Три года.

Помыв посуду и поставив чашку с тарелкой сушиться, Мадлен открыла дверь, похожую на дверь ее прежней квартиры. Однако вместо лестницы на улицу за порогом сразу начиналась просторная лаборатория.

Мадлен прошла мимо выстроившихся в ряд компьютеров и направилась к кладбищу, занимавшему примерно пять квадратных метров. Над землей возвышались многочисленные стелы. Девушка наклонилась над одним из памятников. На табличке было изображено яйцо, а под ним краткая подпись: «Ева-001».

В первые же месяцы после получения Фельдмановской премии и бегства Ева-001 получила все необходимые для развития условия, в том числе полную безопасность. Развитие зародыша началось. Но вопреки ожиданиям, ребенок, скрывавшийся под скорлупой первого яйца, оказался мертворожденным.

Я убила множество мышей. Я убила множество человеческих зародышей. Я плакала над каждым из яиц. Я злилась из-за каждой неудачи. Но у меня больше не было выбора. Все это – «жертвы, принесенные на алтарь науки».

Мадлен прошла дальше и оказалась в другой части лаборатории, где целая груда яиц лежала под табличкой «Неоплодотворенные яйца».

Войдя в морозильную комнату, она вытащила из стенного шкафа пробирки, снабженные этикетками, и, взяв пипеткой каплю жидкости, поместила ее на предметное стекло микроскопа.

В конце концов, армия ничем не хуже всего остального. Правда, я сижу в бункере, зарывшись на двадцать метров под землю, зато меня оставили в покое и дали все необходимое для работы. Как я того и хотела. Конечно, главное неудобство – это одиночество. Я тут совсем одна и постоянно думаю, мечтаю и говорю сама с собой. Я дошла до того, что даже жалею, что тут нет профессора Рейнуара. Сейчас он уже выглянул бы у меня из-за плеча, чтобы посмотреть, чем я занимаюсь, и сказал бы...

– Добрый день, Мадлен. Как ваши дела?

Обернувшись, она узнала полковника. Военная форма с нашивками сидела на нем безупречно. В руке Жерар Пантель держал фуражку.

– Могли бы позвонить, прежде чем войти, – с упреком сказала Мадлен.

Полковник протянул ей цветы:

– Простите, я не знал, проснулись вы уже или нет. Просто хотел оставить здесь цветы для вас. Извините меня.

Он в самом деле казался смущенным.

Полковник Жерар Пантель необычайно заботлив. Я сказала, что мне потребуется много яйцеклеток и сперматозоидов, необходимых для создания человеческих яиц. Он тут же выполнил мою просьбу. Более того, ничего не сказав мне, он привез запас яйцеклеток, принадлежавших... мисс Франции. Яйцеклетки были собраны, но их так и не использовали по этическим соображениям. Вероятно, сотрудники донорского банка испугались, что женщины, выращенные из такого материала, будут пользоваться чересчур шумным успехом. Я узнала, с чем работаю, лишь некоторое время спустя. Идея населить мир красавицами меня весьма позабавила. Особенно учитывая, что я оплодотворяла эти яйцеклетки сперматозоидами лауреата Нобелевской премии. Их не использовали по тем же самым причинам.

Легко могу представить, как, узнав о моих опытах, защитники нравственности объединятся в мощные союзы и начнут вопить о евгенике. Вполне возможно, что Жерар Пантель сделал все это умышленно. Он как-то сказал, что в его представлении идеальный мир – это «мир красивых и умных людей». Типично для военного... Я объяснила ему, что эти характеристики не относятся к числу доминантных наследственных признаков. А он ответил: «Ну и пусть, зато мы увеличим шансы». Лично я считаю: достаточно того, что мне удалось вывести форму жизни, способную переносить высокую радиацию... Какая разница, красива девушка или нет?.. Я бы использовала даже яйцеклетки уродливых женщин или сперму жестоких и тупых заключенных.

Мадлен взяла цветы и, наливая воду в банку, поблагодарила полковника.

– Слышали последний выпуск новостей? – спросил полковник.

– О теракте в Индии? Думаете, это серьезно?

– Пока нет. Очередная провокация. Индия напоминает большого слона, которого кусает маленькая мышь. Чтобы по-настоящему расшевелить миллиард индийцев, потребуется очень много терактов. Философии этого народа более тысячи лет, и все это время она учит их отказу от насилия. Они ничего не станут делать.