После этого вопроса в комнате на некоторое время воцарилась тишина. Девушки без лишних слов поняли, что за этим вопросом кроется другой — куда более важный и остающийся для всех троих на сегодняшний день без ответа.
Соседка Беттины Нора сейчас отсутствовала… ну, разумеется. По вечерам ее вообще никогда не бывало дома. Беттина, одетая в рубашку-поло и обтягивающие джинсы «Дизель» (честно говоря, они делали ее ноги еще более плотными, чтобы не сказать — толстыми, чем на самом деле), опустилась в Норино кресло возле письменного стола Мими, в таких же, со дня покупки выглядевших шикарно поношенными, дизелевских джинсах и хлопчатобумажной рубашке, села на кровать, прислонилась спиной к стене и, подтянув колени к груди, обхватила их руками. Мими была крупной, ширококостной блондинкой с шикарной гривой волос. Такой тип здесь, в Дьюпонте, называли — «девушки Моне». При всей внешней романтичности на самом деле это прозвище несло в себе весьма обидный смысл: подразумевалось, что такая девушка классно смотрится лишь с расстояния футов в двадцать пять. При ближайшем же рассмотрении у них обнаруживались какие-либо диспропорции или дефекты внешности. Так, при взгляде на Мими сразу было заметно, что нос явно крупноват для ее лица.
Шарлотта, одетая в футболку, свитер и шорты, присела на краешек другой кровати. Носить шорты октябрьским вечером было своего рода провокацией, но Шарлотта не могла удержаться от соблазна как можно дольше выставлять свои ноги в самом выгодном свете. Кроме того, посмотрев, во что одеваются ее однокурсницы, она поняла, что единственные имевшиеся в ее распоряжении джинсы — те самые, чернильно-синие, купленные мамой накануне их отъезда из Спарты, не были искусственно поношенными, не сидели низко на бедрах, не обтягивали ноги — в общем, заставляли их обладательницу выглядеть совершенно не по-дизельному.
Так они и сидели втроем и обдумывали сложившуюся в их жизни ситуацию: судя по всему, сегодня, в пятницу вечером, им совершенно нечем заняться.
Тягостное молчание первой нарушила Мими:
— Я, пожалуй… в общем, пойду-ка я в спортзал.
— Ты на часы посмотри — пол-одиннадцатого, и сегодня пятница! — оборвала подругу Беттина. — Фитнесс-зал наверняка закрыт. И потом, ты таким образом просто признаешь свое поражение. Не такие уж мы жалкие и убогие, чтобы убивать время в спортзале в пятницу вечером.
— Ну, и чем вы предлагаете заняться? — спросила Мими.
Шарлотта сказала:
— Может, у кого-нибудь из вас есть карты? Или игры настольные?
— Ой, да ты что! — отмахнулась Беттина. — Мы что, школьницы?
— Может, посоревнуемся, кто сколько выпьет? — предложила Мими.
— Кто сколько выпьет? — переспросила Шарлотта, изо всех сил стараясь не выдать охватившую ее тревогу.
— Ну да. Ты что, никогда про такую игру не слышала?
— Почему же… — пожала плечами Шарлотта, не в силах признаться, что слышит о таком впервые.
— Ну ладно, а где мы сейчас спиртное-то раздобудем? — озадачила подруг трезвым вопросом Беттина.
— Да и правда, негде, — разочарованно согласилась Мими.
Разговор опять прервался. У Шарлотты на душе полегчало. Ей вовсе не хотелось выглядеть этакой пай-девочкой, читающей мораль своим новым и — по правде говоря — единственным подругам. С другой стороны, она прекрасно отдавала себе отчет, что ни при каких обстоятельствах не станет пить спиртное. Когда речь заходила о чем-то подобном, Шарлотта просто физически ощущала на себе непререкаемое воздействие маминого авторитета. Интересно, а Беттина пьет? Шарлотта отчаянно надеялась, что нет. В конце концов, именно Беттина была тем мотором, тем источником энергии, той движущей и объединяющей силой, которая некоторое время назад точно в такой же пятничный вечер свела их всех троих вместе, не позволив родственным душам прозябать в одиночестве. Благодаря Беттине каждая из них теперь могла сказать, что она, по крайней мере, не одна С другой стороны, Мими единственная из них обладала… скажем так, опытом. Мими приехала из Лос-Анджелеса, где ходила в частную школу. Она свободно ориентировалась в тех вопросах, в которых Шарлотта была полным профаном. Мими была вполне в курсе того, что означают выражения «подсесть» на что-то, «растереть кокс», «занюхать дорожку», а также «закатить колесо на рэйве». Судя по тому, что уловила Шарлотта, эти «рэйвы» представляли собой своего рода оргии, для участия в которых нужно было наглотаться таблеток «экстази». Кроме того, Мими могла очень толково рассуждать на темы вроде «соблазнения за семь минут», в чем Шарлотта, понятное дело, не соображала абсолютно ничего; впрочем, она предпочитала помалкивать и не задавать вопросов, чтобы не акцентировать внимание подруг на своей столь немодной в Дьюпонте безнадежной невинности. Короче говоря, Мими в их троице была самой продвинутой, наученной жизнью, единственной уже слегка уставшей от этой жизни и насмешливо-циничной. У нее, по-видимому, было полно денег, которые она тратила порой совершенно бестолково — например, шла обедать в ресторан просто в надежде, что это окажется прикольно. В то же время для Шарлотты даже поход в «Пауэр Пиццу» был из ряда вон выходящим расточительством и потаканием собственным прихотям. И разговор о том, как сильно от высококалорийной пиццы можно располнеть, девушка завела специально для того, чтобы подруги не стали расспрашивать, почему она в пиццерии ограничилась самым скромным заказом.
Беттина встала с кресла и включила телевизор своей отсутствующей соседки. Экран еще не успел зажечься, а по комнате уже разнесся вопль невидимого комментатора:
— Вот это да! Вы только посмотрите! Обе соперницы падают! Теперь она собирается оторвать ей голову!
— Блин, борьба в грязи, — сказала Беттина. Она повернулась к Мими и Шарлотте. — Ну что: WWE, CNN или повтор «Беверли-Хиллз девяносто двести десять»?
— М-м… пожалуй, я за «Беверли-Хиллз», — ответила Мими.
— Что, ностальгия? Родные места вспомнить захотелось? — подмигнула Беттина.
— Брось, вовсе нет, — отмахнулась Мими. — Там все тако-о-о-о-ое ненастоящее, совершенно ни капельки не похоже на то, как на самом деле живут в Беверли-Хиллз. Без улыбки просто смотреть невозможно. Но мне почему-то все равно нравится.
Беттина перевела вопросительный взгляд на Шарлотту.
— А что? — сказала та. — Я, конечно… конечно, за «девяносто двести десять».
— Ну, решено, пусть будет «девяносто двести десять». — Беттина защелкала пультом.
Со двора донеслись уже хорошо знакомые Шарлотте крики и смех. Перепутать их было ни с чем невозможно. Голоса девчонок завели свою привычную песню притворного недовольства шутками и приколами ребят. Порой они срывались на громкий визг. В ответ звучал многоголосый мужской хор, исполнявший ораторию, состоявшую из гиканья, завываний и энергичных воплей. Шарлотта воспринимала эти звуки как триумфальный марш победителей. Это значило, что девушки достаточно привлекательны, опытны и расторопны, чтобы добиться успеха в общественной жизни Дьюпонта — успеха, измерявшегося количеством записанных на их счет побед над парнями. Это Шарлотта уже успела твердо усвоить.
— И чего они так орут? — спросила она.
— Так ведь пятница, — ответила Мими. — Ты забыла?
— Да все понятно, но зачем так надрываться-то?
Опять в комнате наступило молчание. Вдруг Беттина неожиданно встала и, уперев руки в бока, заявила:
— Это уже просто смешно. Мы же не старухи, в конце концов, чтобы в пятницу вечером сидеть и пересматривать старый сериал.
Вот если нас спросят, что мы делали в выходные, — что мы скажем? Телевизор смотрели?
— Может, поедем в боулинг? — нерешительно предложила Шарлотта.
— Ну, вообще-то можно… — с долей сомнения в голосе согласилась Мими. — А машина у вас есть?
— Нет.
— Нет.
— Значит, это предложение не катит.
— Может, просто пойдем… ну, куда-нибудь, — сказала Беттина. — Можно попробовать… ну, например, пройти на вечеринку в какой-нибудь клуб. Сегодня, говорят, в Сейнт-Рее большая тусовка.
— А вас что, приглашали? — спросила Шарлотта, обращаясь сразу к обеим подругам.
— Да это ерунда, — усмехнулась Беттина. — Бывает, что парней пускают только по приглашениям, а для девушек вход свободный.
— Ну и что там делать? Мы же у них никого не знаем, — нерешительно возразила Шарлотта.
— В том-то вся и фишка, — рассудительно заметила Беттина. — Именно там люди и должны знакомиться. Как ты с кем-нибудь познакомишься, если будешь все выходные безвылазно сидеть в общаге?
— А это далеко? — спросила Шарлотта. — Как мы туда доберемся? И как потом назад возвращаться?
— Надеюсь, это нам не понадобится, — заявила Мими.
— Что ты имеешь в виду? — обеспокоенно уточнила Шарлотта.
— Да то самое. Если мы там познакомимся с какими-нибудь горячими парнями, нам не придется посреди ночи возвращаться домой.
— Нора себе такого завела, — сказала Беттина, кивнув в сторону кровати своей соседки. — У нее теперь, видно, есть где на ночь оставаться. А то она меня совсем замучила секс-ссылками. Но в последнее время… — Она многозначительно закатила глаза.
— Да уж, видела я твою Нору, — отозвалась Мими. — Она, небось, уже с полмесяца дома не ночует, правда ведь?
— Да с Норой все в порядке, — ответила Беттина, — просто она потаскуха. Видела, как она сегодня вырядилась на ужин?
— А то, — кивнула Мими. — Юбку еще поуже не могла найти?
— Может, у нее свидание? — предположила Шарлотта.
— Ага, — подтвердила Мими. — Деловая встреча с сутенером.
— Девочки, а что, нам обязательно нужно будет там оставаться? — решила уточнить для себя Шарлотта.
— Конечно нет, — отмахнулась Мими. — Давайте, пошли. Серьезно. Там может быть прикольно.
— Ну, а все-таки, если там допоздна задержимся — как обратно-то выбираться?
Этот вопрос заставил Мими вздохнуть так глубоко и выразительно, что Шарлотта решила отложить обсуждение этого насущного вопроса до более подходящего времени. Однако она не могла не задать еще один — девушку смущал поход на вечеринку, куда их, собственно, никто не приглашал:
— А вы уверены, что мы сможем туда пройти?
