Польша стала вторым государством в Европе, которое, как и Советский Союз, наиболее сильно пострадало от фашистской оккупации. Погибло почти шесть миллионов поляков, уничтожено около шести миллионов евреев…
Да, Гитлер прямо говорил: после того как мы уничтожим евреев, мы должны приступить к уничтожению украинцев, лемков, гораков, не говоря уже о поляках. Поляки подлежали уничтожению совершенно четко — нацисты не скрывали этого. Это написано в «Майн кампф» и в предвоенных выступлениях руководителей рейха. И это обстоятельство тоже почему-то до сих пор замалчивается.
Вспомните, как отмечали шестидесятилетия высадки союзников Нормандии. Если бы не присутствие там нашего президента, о роли России во Второй мировой войне вообще-то, не исключено, никто бы и слова не сказал. Так, кстати, было на пятидесятилетии этой операции. Нас туда даже не пригласили. А ведь самая большая трудность, с которой встретились союзники на Западном фронте, это были бои в Арденнах. Там их армию нацисты чуть было полностью не уничтожили. Положение было настолько аховым, что Черчилль обратился непосредственно к Сталину с просьбой: не могли бы вы помочь нам как-нибудь на востоке, чтобы хоть чуть-чуть оттянуть немецкие войска от наших армий, задержать приток туда свежих сил…
Сталин и Ставка приняли решение начать наступление на Восточном фронте, на Висле на две недели раньше запланированного.
И Сталин — здесь в Москве, кстати, тогда была американская военная делегация с маршалом авиации Теддером — прямо сказал ему: если мы увидим, что наше наступление идет не так активно, как нам хотелось бы, тем не менее мы все равно не остановимся. Только для того, чтобы не дать гитлеровцам оттянуть войска с Восточного фронта на Западный фронт, усилить свое давление в Арденнах.
И действительно, никаких войск с Восточного фронта на запад не пошло. Наоборот, с Западного фронта перебросили на восток 6-ю танковую дивизию С С, а затем еще 16 пехотных дивизий. И опять же, мы воевали с теми, кто ушел с Западного фронта. А союзники при этом прикидывали, как им действовать дальше. Если англичане рвались перейти в наступление на севере, то Эйзенхауэр слонялся к ведению боев на юге Европы, вел переговоры, где можно убедить немцев капитулировать без ведения боевых действий. И немцы тогда уже начали активно сдаваться в плен союзникам.
Но это ход войны. А идеологический принцип остался прежний — замолчать основополагающую роль Советской армии в достижении победы над фашизмом. Вы же помните фильм, который у нас снимался накануне пятидесятилетия победы Романом Карменом для западной аудитории. Он так и назывался «Неизвестная война». Американцы в большинстве своем только из этого фильма узнали, что в Восточной Европе была какая-то война и Советский Союз играл в ней не последнюю роль.
Это проявилось и в Освенциме. Я, может быть, путаю какие-то данные за давностью лет, но когда я впервые побывал в Освенциме, то экскурсовод достаточно подробно рассказывал, что и как здесь происходило. Он сказал, что в Освенциме погиб миллион двести тысяч человек. Я запомнил эту цифру потому, что перед этим был в Албании, а все ее население всего миллион. Меня тогда поразило, что здесь уничтожили людей больше, чем проживало во всей Албании. А евреев из уничтоженных там — половина, говорил экскурсовод. Остальные — представители 27 других национальностей.
Я говорю об этом не для того, чтобы как-то принизить боль холокоста. Нет, мы должны о нем все время помнить. Гитлеровцы действительно уничтожили около шести миллионов евреев. Это огромная цифра, если спроецировать ее на всю нацию. Но при этом нельзя забывать и о том, что, кроме евреев, подлежало уничтожению и славянское население, цыгане, другие народы. В частности, французы, сербы, хорваты… Потом я порылся в архивах и обнаружил: в Освенциме погибло не миллион двести тысяч человек, а четыре миллиона. 27 января 1945 года, когда в лагерь вошли наши войска, там было в живых всего 2819 человек. Из них советских граждан 96.
В 1999 году в журнале «Новая и новейшая история» я прочитал статью немецкого ученого доктора Вольфрема Верте. Он писал, что «война Третьего рейха против Советского Союза была с самого начала нацелена на захват территории вплоть до Урала, эксплуатацию природных ресурсов СССР и долгосрочное подчинение России германскому господству. Перед прямой угрозой планомерного физического уничтожения оказались не только евреи, но и славяне, населявшие захваченные Германией в 1941–1944 годах советские территории. Лишь недавно предметом исследований историков ФРГ стал «другой холокост», направленный против славянского населения СССР, которое, наряду с евреями, было провозглашено «низшей расой» и так же подлежало уничтожению».
Это пишет немецкий исследователь. Поэтому, когда мы говорим об Освенциме, мы не должны забывать, что это был только один из лагерей смерти, где уничтожали людей очень многих национальностей. И наша Победа была не только освобождением Европы, но и спасением ее народов от физической ликвидации, от полной гибели. И когда сегодня кое-кто начинает говорить о том, зачем нам было вообще воевать, лучше бы сдаться в плен немцам, жили бы так же здорово, как в сегодняшней Германии, — так говорят те, кто вообще не существовал бы на этом свете, если бы победили фашисты. Целые поколения были бы физически истреблены и уничтожены.
Слушая такие разговоры, я вспоминаю Смердякова из «Братьев Карамазовых», который говорил: если бы нас покорил Наполеон, «умная нация покорила бы весьма глупую — и присоединила к себе. Совсем даже другие были бы порядки». Примерно такая же «смердяковщина» и звучит иногда и сейчас из уст молодых, не очень просвещенных и умных людей.
Есть где-нибудь точные цифры, сколько народу мы освободили из концлагерей, сколько спасли?
Да, конечно. Их можно найти в справочной литературе о той войне. Но даже не заглядывая в нее, можно вспомнить, что мы освободили Румынию, Болгарию, Чехословакию, Венгрию, Австрию, Югославию (в большей ее части), небольшой кусочек Греции, Польшу, Германию, кусочек Дании, остров Борнхольм, территорию Северной Норвегии. Кроме того, мы в известной мере спасли и Финляндию. Она вышла из войны благодаря нашему давлению, и земля Финляндии, ее города и села не пострадали ни от авиабомбардировок и ни от артиллерийского огня.
Не забудем, что, выполняя свой святой освободительный долг, Советская армия потеряла в Румынии около 69 тысяч человек, в Польше — 600 тысяч, в Югославии — 8 тысяч, в Чехословакии — 140 тысяч, в Венгрии — свыше 140 тысяч, в Австрии — около 26 тысяч, в Германии — 102 тысячи… Вечная память и вечная слава нашим героям.
А еще я хочу напомнить, какие концентрационные лагери мы освободили, сколько там от рук фашистских варваров погибло людей. Это тоже нельзя никогда забывать. Ведь у нацистов было 20 основных лагерей и около тысячи их филиалов. Они работали, как конвейеры смерти. Только на Украине таких лагерей было 180, в Белоруссии — 260. Именно там было замучено одиннадцать миллионов советских граждан, среди которых только четыре миллиона носили погоны.
Вот крупнейшие из них — Тростянецкий возле Минска (погибло 200 тысяч человек), Яновский на окраине Львова (погибло 200 тысяч), Саласпилский возле Риги, тот, который госпожа президент Латвии называет «лагерем трудового перевоспитания», там погибло сто тысяч человек, видимо, не «перевоспитались». В Даугавпилсе уничтожено 160 тысяч. Лагерь Панеряй возле Вильнюса (сто тысяч погибших), 9-й форт в Каунасе — 80 тысяч. Лагерь под Нарвой (Эстония) — 30 тысяч погибших.
А еще были концлагеря в Австрии и Германии — Дахау, Заксенхаузен, Бухенвальд, Маутхаузен, Равенсбрюк, Треблинка, Майданек… Всего через них прошло 18 миллионов человек, из которых, не считая тех, что уничтожены на территории Советского Союза, погибло 11 миллионов.
Уничтожение «неполноценных народов» лежало в основе нацистских планов. И они, как вы знаете, реализовывались с немецкой пунктуальностью. Еще в 1924 году в «Майн кампф» Гитлер писал: «Мы видим решение наших проблем в завоевании новых земель, которые могли бы заселять немцы. И когда мы говорим о завоевании земель в Европе, имеем в виду Россию и те государства, которые ей подчинены».
Между прочим, Гитлер это не сам придумал. Еще в 1914 году, документ стал известен только сейчас, он называется «Меморандум Секта» — меморандум кайзеровской Германии. В нем высказывалось желание заключить сепаратный мир с Бельгией и Францией, обеспечить себе тыл и отправить германские войска на завоевание России. Это был главный смысл этого документа. А дальше там написано: «Эта война, возможно, будет стоить нам одного миллиона людей. Что значит по сравнению с этим изгнание 20 миллионов человек, среди которых много таких подонков, как евреи, поляки, мазуры, литовцы, эстонцы и другие. У нас есть силы сделать это. России придется при дальнейшей экспансии примириться с потерей земель. Если таким образом весь излишек энергии трех поколений немцев будет направлен на колонизацию Востока, тогда мир с Англией на основе статус-кво также станет возможным. Но если Англия будет вести войну до предела, если нам понадобятся какие-либо колонии, мы их завоюем, но в 2000 году вряд ли спор будет решаться между Германией и Англией (напоминаю, это они писали в 1914 году. — Ф.Б.), скорее всего, между Европой, Азией и Америкой».
Конечно, они подразумевали под Европой себя без Англии, которая уже ничего не стоила бы. А сейчас, как вы знаете, «старая Европа» тоже не очень нравится американцам и противоречие между Европой и США продолжает существовать.
Кстати, вот указание Гиммлера, которое он дал на одном из совещаний руководителей СС. Он прямо сказал: одной из задач похода на восток является уничтожение 30 миллионов славян. А уже в приказе командующего 4-й танковой армией Гепнера 2 мая 1941 года открыто говорилось, что предстоящая война будет продолжением борьбы германцев против славянства. Так что задача уничтожения народов стояла совершенно четко и так же четко формулировалась.
Я считаю, в юбилейные дни шестидесятилетия Победы мы должны об этом постоянно напоминать людям. Это важно не только для россиян, но и для поляков, для всех народов Европы. Мы должны помнить о том, что фашизм — это была угроза человечеству. Надо, чтобы это сохранялось в памяти всех наших потомков.
— Вы знаете, что сегодня, к сожалению, память о злодеянии фашистов, об их человеконенавистнической идеологии и практике почему-то улетучивается. Доходит до того, что люди начинают играть в нацистов. Вот и наследник английского престола принц Гарри приходит на вечеринку в тропической форме наци, со свастикой на рукаве, фашиствующие молодчики выходят на улицы Германии, Польши и даже у нас в России, которая потеряла от рук гитлеровцев 27 миллионов человеческих жизней… Что надо делать, чтобы искоренить эту заразу? В чем тут проблема?
— Тут не нужно ничего смешивать в одну кучу. Фашизм, который возрождается, по-моему, надо разделять на несколько категорий. Фашизм в Германии — это попытка реванша. У меня такое впечатление, я хотел бы ошибиться, что некоторым народам, в последнее время усиленно заселявших Германию, будет там не очень уютно в ближайшее время. Что касается западных государств — Англии, США, то это остатки тех настроений, которые существовали там и в годы войны. И в Англии, и в США. Это попытки возгонки тех корешков, которые не были выкорчеваны в послевоенное время.
А у нас люди, которые становятся на путь антисемитизма, антикавказских настроений, где у нас в первую очередь и проявляются фашистские настроения, то это вопрос воспитания — с одной стороны, с другой — люди не всегда понимают, что их просто провоцируют на то, чтобы в стране не было стабильной, спокойной обстановки. Весь вопрос в этом.
Наша главная беда состоит в том, что никак не удается отделить борьбу с чеченскими террористами от отношений с чеченским народом. Если послушать отдельных наших политиков и почитать некоторые печатные издания, то постоянно звучит: эти чеченцы, эти чеченцы… И никто, кроме, может быть, руководителей страны, четко не артикулирует, что мы воюем не с чеченцами, а с наемной армией.
Те чеченские боевики, о которых везде говорят, на самом деле далеко не все чеченские. Чеченцев там по национальности процентов тридцать, не больше. Остальные — арабы, турки, есть даже славяне… Это наемная армия. И террор, который они наводят, это террор международных бандитов. Они
