Тир-Однорукий, углядел возможность нанести Удар по построеньям Хель и в прах ее смести. Узрев опасность, Гарм презрел первоначальный план И мать спасать помчался. Тир, однако, не зевал И половину войска Хель успел разбить, пока Не ощутила боль его отнятая рука. Он обернулся. Это Гарм, роняя сгустки мглы, К нему летел. Секиры свист — и оба смерть нашли… Под рев сраженья вышел Тор на битву со Змеей, Швыряя молнии и гром в глубокий зев ее. Сплелись металл и чешуя, кольчуга и клыки, Но смертоносный яд решил исход немой борьбы. И молот огорченно пал на землю. Умер Тор, Змея, торжественно шипя, свой ядовитый взор К отцу перевела. Салют ей Локи подарил — Не всякий властен изменить вердиктам Высших Сил… Старуха Хель свою орду восставших мертвецов Приберегала, коль еще неясен битвы ход. Да, Асов вожаки мертвы; и Фенрис пал, и Гарм, Но где же Сурт? Или ему и Фрейр не по зубам?.. Собрав остатки армий, Улль пробился на восток, И Хеймдаллю там одолеть гигантов он помог, Затем к Бифросту повели они свои войска Вдвоем. Там Фрейя подняла валькирий в небеса И обеспечила отход. Но не Асгард их ждал, Ведь Рагнарок не завершен, а Иггдрасиль не пал… Я не успел еще сообразить, что значит вся эта поэтическая галиматья, как перед моим внутренним взором предстала новая картина — и тут уже открылись не только непосредственные действия, но и все мысли участников вселенской пьесы, которых я мгновенно узнал, хотя воочию впервые видел многих из них…
— Мы проиграли, — хмуро сказал Фрейр. — Мы сделали все возможное — и потерпели поражение. Я видел, как Хель поразила Видара, а Змея расправилась с сыновьями Тора.
— А я видел, как Локи убил Фригг, как пали Скади и Идун, — добавил Хеймдалль. — Даже если нам удастся выжить…
— Я не желаю жизни такой ценой! — взорвался Улль. — Они нарушили слово Норн,[20] разве не так? Если и это сойдет им с рук…
Невысказанное окончание фразы повисло в воздухе.
— Асгард пал, — наконец произнесла Фрейя, — и остались лишь мы. Мы и наши отряды. Остальные либо погибли, либо перешли на ту сторону. Все — Асы, Ваны[21], смертные, цверги, альвы[22] … Мы не смогли спасти мир и должны дать ему хотя бы надежду на выживание.
— Объясни. — В желтых глазах Хеймдалля вспыхнули искорки интереса. — Что ты имеешь в виду?
— Наши отряды — единственное, что осталось от тех, кто населял Девять Миров. Мы не в счет. — (Улль явно хотел что-то сказать, но Фрейр положил ему руку на плечо, сдерживая вспыльчивого Аса.) — Единственное, что мы пока можем (и должны!) осуществить — спасти их, уведя в иной мир. А сами останемся. Покончив с нами, враги не будут преследовать остатки побежденных армий.
Улль покачал головой:
— Великое самопожертвование, но стоит ли это того? Не лучше ли поставить на кон все и пойти в последнюю атаку?
— Тогда нам конец. И конец всем надеждам.
Пасынок Тора не хотел признавать правоту Фрейи, но что еще ему оставалось? Фрейр был на стороне сестры, да и Хеймдалль, похоже, согласился с представленными доводами.
— Сдаваться я не намерен!
— Это и не входит в основной план, — согласился Фрейр. — Мы остаемся у самого края Бифроста[23] с небольшой дружиной и сражаемся до конца. Надеюсь, мне удастся послать Хель в ее собственное царство мертвых перед тем, как отправиться туда самому.
— Я брошу вызов Локи, — кивнул Хеймдалль, обнажая свой меч.
— А я должен убить Змею! — воскликнул Улль, подсчитывая, сколько же стрел у него осталось. — Громовержец не отойдет в иной мир неотмщенным, клянусь Имиром!
— Если уж речь зашла о Громовержце, — прищурилась Фрейя, — где Мьолльнир? Что бы с нами ни случилось — молот Тора не должен попасть в руки йотунов![24]
Улль вынул оружие своего названого отца, подобранное им на поле Вигрид, и вручил его старшине своей дружины.
— Доверяю это тебе, друг мой Фрит, — молвил Ас. — Ты должен исполнить важную задачу, и она будет тяжелее, нежели смерть. Ты поведешь в другой мир тех, кого мы выберем основателями новой расы. Вашими руками свершится будущее, которого нам уже не увидеть.
Седой воин с поклоном принял драгоценную реликвию.
Распахнув врата на Радужный Мост, Фрейя отдала валькириям последние распоряжения. Те спешились и, в последний раз взглянув на своих крылатых коней, взошли на Бифрост. За валькириями последовала большая часть отрядов Фрейра, Улля и Хеймдалля.
Отдав салют ушедшим, Фрейя закрыла врата.
— Враги уже близко. — В голосе Хеймдалля не было страха.
— Так сделаем то, что осталось сделать! — заявил Фрейр, обнажая свой неодолимый меч, носящий имя Хундингсбана.
На широком клинке еще оставались следы крови Сурта. Ас намеренно не вытирал ее, ведь запекшаяся кровь Огненного Исполина обратилась в сильнейший яд…
Ожившая картина вновь слилась с окружавшим меня туманом. Прежде чем сознание окончательно покинуло меня, я все же услышал последние строки этой истории:
Пусть лучше руны говорят, чем погребальный хор. Легенды лгут, но эта ложь не затемняет взор. Вы правду знать хотите? Что ж, ее откроет Путь — Да только с ЭТОГО Пути вам больше не свернуть…
