До половины подъема на холм, Кэсси не осознавала, что кричит.
Ее ноги, так сильно дрожащие, сейчас через две ступеньки поднимали её всё выше на холм. Она постоянно кричала «Помогите, помогите, помогите». Только это были тоненькие, жалкие крики — неудивительно, что её никто не услышал. Всё это было похоже на те кошмары, в которых ваши голосовые связки парализованы. Но кто-то услышал. Поскольку как только она достигла вершины холма, к ней подбежала Диана. Она схватила Кэсси за плечи.
— Что случилось?
— Кори! — Еле выдавила Кэсси. Она едва могла говорить. — Диана, помоги Кори! Она ранена. Что-то не так! — Она знала, что это было больше чем «что-то не так», но просто не могла этого сказать, не могла. — Помоги ей, пожалуйста!
— Где? — Резко спросила Диана.
— У подножья. У подножья холма. Но не иди туда, — Кэсси задыхалась.
О, Боже, она совсем расклеилась. Она не могла с этим справиться, но и позволить Диане идти туда одной тоже не могла.
Диана уже летела вниз по лестнице. С негнущимися ногами, Кэсси побежала следом. Она видела, что достигнув конца лестницы, Диана остановилась, затем упала на колени и согнулась вперед.
— Она…? — Кэсси сжала кулаки.
Диана выпрямилась. Кэсси поняла ответ из-за напряжения в её плечах.
— Она холодная. Она мертва.
Затем Диана обернулась. Лицо ее было белым, а зеленые глаза горели. Что-то в ее выражении дало Кэсси силу, и она, подойдя ближе, опустилась рядом с Дианой и крепко ее обняла. Она почувствовала, что Диану бьет сильная дрожь. Кори была другом Дианы, но не её.
— Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, — выдыхала она успокоительную ложь. Никогда уже не будет всё хорошо, никогда. В голове Кэсси снова и снова эхом звучали слова.
'Когда-нибудь тебя могут найти у основания той лестницы со сломанной шеей…'
'Когда-нибудь они могут найти тебя…'
Шея Кори была сломана.
Именно это сказал полицейский врач. После того, как Кэсси и Диана поднялись по лестнице, всё вокруг казалось им дурным сном. Приехали взрослые и взяли всё на себя. Управление школы, полиция, врач. Все они задавали вопросы. Делали заметки в своих блокнотах. В течение всего этого школьники стояли в стороне и наблюдали. Они не были частью этого взрослого процесса. У них были свои вопросы.
— Чего мы ждем? Почему мы просто не сдадим ее? — говорила Дебора, когда Кэсси вошла в заднюю комнату. Сейчас не было время ланча, но в этот день, казалось, всех обычных правил просто не существует.
— Мы все слышали, что она сказала, — продолжала Дебора. — Сьюзан, Фэй, и я, и даже она слышала это. — Она махнула рукой в сторону Кэсси, которая тупо пыталась сделать сок с помощью соковыжималки. — Эта дрянь сказала, что собирается это сделать, и она сделала это. Так чего же мы ждем?
— Правду, — спокойно и холодно ответила Мелани.
— От них? Посторонних? Ты это сказала не всерьез. Они никогда не признают, что это сделала Салли. Полицейские говорят, что это был несчастный случай. Несчастный случай! Они говорят, что нет никаких следов борьбы. Она поскользнулась на влажной ступеньке. А вы знаете, что говорят другие ребята? Они говорят, что это был один из нас!
Лорел оторвала взгляд от горячей воды, которую она заливала в чашку с сушеными листьями. Кончик ее носа был розоватый.
— Возможно, это и был один из нас, — сказала она.
— Например? — Глаза Деборы сверкнули.
— Например, тот, кто не хотел, чтобы она вступила в Клуб. Тот, кто боялся, что она не на правильной стороне, — ответила Лорел.
— И все мы знаем, какая сторона боялась бы, — сказал новый голос, и Кэсси так вздрогнула, что чуть не уронила стакан с соком.
Это была Фэй. Кэсси никогда прежде не видела ее в задней комнате, но сейчас она была здесь, с её немного прищуренными глазами медового цвета.
— Хорошо, со стороны Дианы нечего было бояться, — сказала Лорел. — Кори боготворила Диану.
— Да-а? Тогда почему она всю прошлую неделю обедала со мной? — Медленно спросила Фэй хрипловатым голосом.
Лорел выглядела неуверенно. Затем ее лицо стало спокойным, и она покачала головой.
— Мне всё равно, что ты говоришь. Я никогда не поверю, что Диана могла бы причинить вред Кори.
— Она права, — Вставила Сьюзан к удивлению Кэсси. — Диана не смогла бы.
— Между прочим, мы уже знаем, кто смог бы, — резко сказала Дебора. — Это была Салли или возможно тот ее друг-идиот. Я говорю, мы сдадим их, сейчас же!
— Она права, — сказал Шон.
Лорел посмотрела на него, затем на Дебору, потом на Фэй.
— А ты что думаешь, Мелани? — Наконец сказала она.
Голос Мелани был все еще тихий, словно отдаленный.
— Я думаю, мы должны провести собрание, — ответила она. Шон легонько стукнул себя по лбу.
— Она права, — сказал он.
Именно тогда вошла Диана. Позади нее шли братья Хендерсон. Они оба выглядели изумлёнными и подавленными. Как будто они не могли понять, как это могло случиться с ними. У Криса были покрасневшие глаза.
Все замолчали при виде братьев. И они сели за стол в полной тишине.
Фэй повернулась к Диане. Ее золотые глаза были как два золотых пламени.
— Садись, — решительно заявила она. — Нам надо поговорить.
— Да, — ответила Диана.
Она села, и Фэй тоже. Лорел тоже села после того, как поставила две чашки горячего чая перед братьями Хендерсон. Дебора развернула стул и уселась на него. Сьюзан и Мелани итак уже сидели.
Все повернулись и посмотрели на Кэсси.
Их лица были странными. Чужак. Обычно дружелюбное, напоминающее эльфа, лицо Лорел сейчас было непроницаемым. Холодные серые глаза Мелани были еще более безразличными, чем когда-либо. Пухлые губы Сьюзан были плотно сжаты. Дебора была в ярости настолько, что еле сдерживалась. Даже обычно хитрое выражение лица Шона сменилось беспрецедентным достоинством. Диана была бледной и строгой.
Стеклянная дверь распахнулась, и вошел Ник. Его лицо походило на холодный красивый камень, и ничего не выражало, но он сел за стол около Дуга.
Кэсси была единственной в комнате, кто остался стоять. Она смотрела на них, членов Клуба, а они смотрели на нее. Ничего не нужно было говорить. Она просто развернулась и вышла из комнаты.
Глава 11 (Перевод: Надежда)
Кэсси не знала, куда она направляется. Школа была попыткой удержать класс, даже, несмотря на то что, кажется, снаружи детей было больше, чем в кабинетах. Они были в коридорах, на лестнице, толпились около главного входа. Кэсси с изумлением посмотрела на часы и затем пошла в кабинет начальной физики. Она, вероятно, могла позвонить маме и сразу идти домой, если бы захотела, но она не хотела встречаться с мамой прямо сейчас. Она только хотела попытаться и сделать вид, что всё нормально.
Когда она села, получив бессмысленное замечание, она почувствовала взгляды, направленные на неё. У неё было странное ощущение, что она вернулась в прошлое и что это было две недели назад, когда Фэй избрала её. Но сейчас класс, который она видела, был другим. Люди подходили к ней и бормотали «Ты в порядке?» и «Как дела?». Они выглядели болезненно — будто не хотели говорить с ней, но чувствовали, что так будет лучше. После её последнего урока было намного больше визитов: люди подходили группами по двое или по трое, чтобы сказать «Сожалеем» или «Только хотим, чтобы ты знала, что мы тоже скучаем по ней».
Истинность этого внезапно поразила её, и она чуть не засмеялась над иронией. Они соболезновали! Кэсси не состояла в Клубе. Все эти посторонние подходили к ней, не осознавая, что она была такой же посторонней, как любой из них.
Когда чирлидер подошла к ней и сказала: «Ох, это, должно быть, так тяжело для тебя», — Кэсси не выдержала.
— Я даже не знала её! — взорвалась она. — Я разговаривала с ней единственный раз в жизни!
Чирлидер поспешно отошла. После этого соболезнования закончились.
Миссис Лэннинг, учитель истории, привезла Кэсси домой.
Кэсси уклонилась от взволнованного маминого опроса — по-видимому, из школы уже позвонили, чтобы объяснить, что случилось — и вышла наружу. Она слезла по крутому спуску к пляжу за домом её бабушки.
Океан никогда не казался холоднее. Он был тяжелого, отливающего серебром цвета — как ртуть в термометре. День, который вначале был таким ярким, превращался в тучный, и он становился всё мрачнее и мрачнее, пока Кэсси шла.
И шла.
