материальности существа, которыми движет только зло и жажда уничтожения. Можно считать их демонами, хотя европейские демонологии вряд ли нашли здесь сходство. Змеи-вампиры могут ненадолго принимать любой облик - вплоть до человеческого, могут преодолевать любые расстояния и, повинуясь своей жажде, уничтожать на своем пути все живое. Так вот, Озулия владела даром Призывающего змей. Слабым, правда. Иногда ей удавалось повелевать ползучим народом, но этого ей было недостаточно. И Озулия совершила противоестественное соитие с главой змей-вампиров, чтобы самой стать наполовину змеей - бесстрашной убийцей. Ей нужна была власть над племенем вибути, а больше всего - Непопираемая земля. Однако жрецы вибути во главе с Царем Алулу Оа Вамбонга силой заклинаний изгнали из племени Озулию и всюду, где проходит граница племени, поставили знаки, через которые не смогут пройти ни обычные змеи, ни змеи-вампиры, ни проклятая всем народом Озулия.
– Зачем же ей Москва? И Надежда Абрикосова?
– Сначала я отвечу на второй вопрос. Помните, я рассказывала, как в детстве Надежда уже повелевала змеями? У нее есть этот дар, дар Призывающего, но поначалу она о нем не догадывалась, а когда догадалась, не знала, как ей лучше его использовать.
– Дали дитенку атомную бомбу, а он и не скумекает, куда бы ее пристроить: то ли в песочнице поставить, то ли дедушке под кресло подложить,- пробормотал Викентий.
– Владеющих таким даром на всей земле не больше дюжины, да и то почти половина - среди финнов и прибалтов, которые и не подозревают о своих способностях и прекрасно обходятся без змей. Озулия понимала, что они не пойдут с нею на сделку - темперамент не тот. И чисто случайно однажды Озулия услышала Глас Призывающего. Мощный, новый и непрерывный. Так Озулия нашла Надежду, решившую призвать всех змей. Так Озулия и Надежда познакомились и заключили сделку. Надежде нужна главная ипостась Царя Непопираемой земли, что даст ей и власть и еще черт знает что; для того-то она созывала змей. Ведь Царь Алулу Оа Вамбонга и змеи несовместимы. Царю змеи противны, отвратительны, омерзительны, и, если случится так, что они окружат его, когда он окажется в беспомощном состоянии, Царь наделает глупостей, если можно так выразиться про Царя.
– А… Озулия?
– Тут все проще. Озулия до печеночных колик возжаждала отомстить племени, изгнавшему ее.
– Понятно. А зачем им я? Неужели эти столь могущественные дамы еще не просекли, что маг из меня, как из конфетного фантика - доллар?! Зачем им мой друг?!
Элпфис шагала с завидной скоростью, так что едва поспевающему за нею. Викентию казалось, что от его мокрого пиджака уже повалил пар. Задавая вопросы и слушая монолог своей странной спутницы, Вересаев мельком оглядывался по сторонам, но картина не менялась - они все так же шли среди узкого коридора с желтоватым светом закуклившихся в плафоны лампочек.
– Вы…- протянула она.- Вы хотите знать правду на этот счет или мне пощадить ваше самолюбие?
– Правду.
– Хорошо. Надежда с самого начала знала, что никакой вы не маг. И Озулия тоже знала. Но тем не менее вы им крайне необходимы. Поэтому они снова и снова устраивают свою комедию дель арте, чтобы вы поверили в существование красивой беззащитной и влюбленной женщины, желающей только одного - воссоединения со своим любимым путем вами совершенных магических экзерсисов. Вы же ни разу не крикнули им фразу Станиславского «Не верю!»…
– Как это я не кричал?! Обижаете, Элпфис! Я кричал, что не верю, даже больше, чем сам Станиславский, упокой, Господи, его душу! А толку?! Вы думаете, я поверил в существование того чересчур реалистичного особняка, куда меня с другом затащила Надежда? Там все пропахло дешевой театральностью, даже та дамочка полуголая, имени не вспомню…
– Царица Аганри? Вы поостерегитесь называть ее «полуголой дамочкой», поскольку на самом деле она особа весьма могущественная… в своих кругах. Кроме того, она в какой-то мере спасла вам жизнь. Помните, как на запястье вам пролился напиток из поданного ею бокала?
– Д-да, еще пощипывало… Но ведь все давно выветрилось?
– Ничего подобного. Все осталось. Змеи-вампиры не переносят запаха этого напитка, поэтому вы и выжили в первые минуты после того, что произошло в метро.
– Кстати, я хотел узнать…
– Чуть позже. Сначала поймите, зачем вы нужны Надежде.
– Действительно… Она приклеилась ко мне, как марка к конверту. Хотя я так и не понял - зачем. Надежда что-то красиво рассуждала про театр, про марионеток, только не очень по душе мне все это эстетство…
– Вы знаете, зачем нужны громоотводы? - перебила Викентия Элпфис.
– К-конечно. Еще из курса школьной физики.
– Замечательно. Так вот. Вы - громоотвод в грозе, которую собираются раскрутить над миром Озулия и Надежда. Только дураки считают, что могут вершить зло безгранично и безнаказанно. Настоящее злодейство должно иметь подстраховку, чтобы в случае расплаты указать пальчиком: это не я, это вон тот обугленный негодяй, по которому лупили молнии, он-то и есть главный злодей.
– Все равно ничего не понимаю.
– Вы поймете, когда будет слишком поздно. Только моя задача - не допустить наступления этого самого «слишком поздно». Хотя противостоять Надежде и Озулии все сложнее. Например, в метро я едва успела, Надежда, как и обещала, опередила меня в своих каверзах на шаг…
– Да, кстати,- вскинулся Викентий,- что же произошло в метро? Откуда взялись эти вооруженные люди?
– Это не люди,- отрезала Элпфис.- Как раз это и есть те самые змеи-вампиры, которых призвала в столицу Надежда. Она призвала и обычных змей, хотя от них толку мало - только прохожих пугать. Правда, ядовитые твари могут наделать бед, к тому же их пугающе много. А характер этих змей таков, что они, поначалу бессистемно уничтожая добычу, потом примутся драться меж собой, деля завоеванное пространство на сферы влияния. Гюрза и кобра не уживутся на одной улице…
– «Две змеи в одном овраге, как известно, не живут»,- процитировал невесть откуда взявшуюся мудрость Вересаев.
– Верно,- кивнула Элпфис.- Но пока у них идет, если можно так выразиться «шоковая оккупация».
– То есть?
– Они изгоняют с территории прежних хозяев. Я просматриваю все московские газеты, слушаю новости: за последние недели множество москвичей пострадало от укусов змей. Особенно в районе Красной площади, супермаркетов «Пятерочка», и даже зафиксирован случай нападения на человека эфиопского аспида в примерочной магазина «Снежная королева».
– Да что вы говорите! Господи, кому понадобилось летом идти в «Снежную королеву»…
– Летом шубы дешевеют,- пояснила Элпфис.- Но нас не это интересует. А змеи-вампиры. Они куда страшнее обычных змей. Вы видели, что они устроили на станции. Это лишь начало их охоты. Они изголодались, так как слишком долго терпели и подчинялись приказу Озулии не высовываться. Но змей-вампиров невозможно долго держать в узде. Вот они и устроили кровавый пир.
– Что же?…- Викентий постарался прогнать приступ дурноты.- Они сожрут всех, кого убили на станции?
– Змеям-вампирам не нужна плоть и кровь. В качестве своего питания они используют агонию умирающих. Для тварей это как зарядное устройство для севшего аккумулятора.
– Ужас…
– Ужас только начинается. Единственное, на что я надеюсь…
– ???
– В Москве должны быть
– Элпфис,- спросил Викентий,- а почему вы кинулись спасать меня? Чтобы у вашей
– Нет! - Девушка резко развернулась и посмотрела на Викентия в упор.- Чтобы она
– Не понимаю.
– Если вы… будете со мною,- странно смущаясь, проговорила девушка,- она не сможет вас забрать и использовать.
– Премного благодарен.
Элпфис усмехнулась:
– Сочтемся.
И тут зазвучал вальс.
Красивый такой, немудреный вальс малоизвестного композитора Дюрана. В переложении для арфы, игрой на коей когда-то услаждала слух истинных ценителей прекрасного гениальная Эрика Гудман. Конечно, Викентий ни сном ни духом не слышал о композиторе Дюране, а уж имя Эрики Гудман и вовсе было для него неизвестно. Но вальс звучал, совершенно нелепый и неуместный здесь, в этом тесном коридорчике, и на израненную душу Викентия производил болеутоляющее действие.
– Откуда здесь музыка? - удивился он.
Его спутница слегка, как показалось Викентию, напряглась.
– А мы немало прошли,- в пространство проговорила она.- Находимся где-то в районе Садовой-Триумфальной.
– И что? И музыка почему?
– Потому что здесь расположено представительство московских эльфов.
– Что?! В смысле
Словно подтверждая слова девушки, коридор разветвился. Вправо он уходил прежний - узкий и желтоплафончатый, а влево - такой красоты удивительной, что ни Толкиену сказать, ни Перумову описать. Причем, как заметил притормозивший от удивления Викентий, красота сия явно была рукотворной, создать стены из цельного голубоватого хрусталя и ветвистые люстры с алмазными каплями-огоньками мать-природа явно неспособна.
– Не к нам ли вы держите путь, о странники? - У истока хрустального благолепия материализовался с арфою в руках беловолосый высокий красавец. Глазами, тоже практически хрустальными, он весьма внимательно оглядел и Элпфис, и Викентия (при этом слегка брезгливо морщась).
– Нет, о сын поющего народа,- успокоила арфиста девушка.- Наш путь ведет в сторону опасностей и страстей человеческих.
– Эльфы выше этого,- быстро отреагировал красавец и отгородился арфой.- Прощайте, и да обретет ваш путь благое завершение!
