что те невольно вздрогнули и начали трезветь. Раненых унесли, и юноша повернулся к мастерам.
– Что здесь случилось?
– Мы зашли в трактир, чтобы обмыть удачную плавку, – начал один из кузнецов, невысокий, но невероятно широкий в плечах человек, с огромными, как лопаты, обоженными руками, – выпили по кружке вина, когда ввалились эти. Один увидел у Ирдана кинжал. Тот его сам себе сделал. И спросил, сколько Ирдан за него хочет. Он отвечает, что, мол, не продается, а если господин желает, то пусть пройдет в лавку и посмотрит, там все наше оружие, которое, мол, ничуть не хуже этого. А он говорит, мол, раз не хочешь продать, так заберу, морда немытая, и кулаком, значит, Ирдана в лицо. Ну и завертелось, – огорченно закончил мастер, смущенно пряча руки за широким поясом.
– Это правда? – спросил Ал-Тор у стоящего тут же трактирщика.
– Да, мастер, – коротко ответил тот.
– Это правда? – повторил свой вопрос Ал-Тор, повернувшись к стоявшим на коленях воякам.
– Правда, – заносчиво ответил один из буянов, сплюнув кровь из разбитого рта.
– Ты слышал? – спросил юноша у караванщика.
– Слышал, господин. Но ведь ничего особенного не случилось. Все живы. Ну порезаны немножко, кому-то глаз подбили, и все. Бывает.
– Бывает? А ты слышал, что я запретил трогать моих вассалов? Тебя предупреждали, что ты отвечаешь за своих людей головой?
– Ну-у да, – растерянно протянул караванщик.
– Вы нарушили мой приказ. Вы посмели поднять руку на моих людей, и потому вы будете казнены. В назидание другим.
– Э-э, господин, а может, я заплачу виру, и разойдемся по-хорошему? – предложил купец, не до конца понимая, что все происходящее совсем не шутка.
– Ты сначала со своими проблемами разберись, – резко осадил его Ал-Тор и приказал позвать казначея.
– Сотник, этих повесить, – приказал Ал-Тор, найдя взглядом Топ-Гара, – виры не будет. Пора показать всем, кто здесь отдает приказы. – Добавил юноша, заметив, что сотник медлит.
Молча кивнув, Топ-Гар отдал приказ, и схваченных поволокли на окраину городка. Дождавшись прихода казначея, Ал-Тор в двух словах объяснил ему ситуацию и попросил совета, как лучше поступить, повесить купца вместе с буянами или наложить штраф, от которого тот сам повесится. Подумав, старик предложил ограничиться штрафом, размер которого решил назвать после некоторых подсчетов.
– Повесить – дело нехитрое, но это может так напугать других, что они решат больше здесь не появляться. А вот штраф да еще вкупе с десятком плетей будет самое то, тем более что на подходе еще два каравана. Переждем денек, якобы чтобы принять правильное решение, а как караваны подойдут, так и объявим, что да за что, – хитро прищурился старик.
Кивнув, Ал-Тор велел позвать караванщика. Дородного мужчину, привыкшего потакать всем своим прихотям даже находясь в дальней дороге, гвардейцы приволокли за шиворот, как напроказившего котенка. Не привыкший к такому обращению, купец попытался показать гонор, но его быстро утихомирили несколькими не опасными для здоровья затрещинами.
Убедившись, что всем присутствующим глубоко наплевать на все его знакомства и связи, купец разом присмирел, очутившись лицом к лицу с владетелем удела. Стоило юноше пристально посмотреть в глаза караванщика, как тот рухнул на песок, ощутив, что ноги просто перестали держать вес его тела.
– Господин, не губите! – проблеял купец, пытаясь обслюнявить сапоги Ал-Тора.
– Я еще не принял решения, – мрачно проговорил юноша, нагоняя на купца еще больший ужас.
– Умоляю, господин! Не убивайте! Назначьте виру, штраф, только не убивайте. Всеми светлыми богами клянусь, у меня и в помыслах ничего плохого не было. Я у себя в комнате сидел, когда эти иблисовы дети бражничать начали. Я же сюда по делу приехал, а не разбойничать.
– Именно поэтому ты еще и жив, – коротко ответил Ал-Тор.
Эти слова вселили в сердце купца небольшую надежду, когда вернувшийся Топ-Гар сообщил:
– Сделано, мастер.
– Уже? – деланно удивился казначей.
– А чего тянуть? – пожал плечами Топ-Гар. – Петлю на шею – и вся недолга.
– Простите, господин, можно спросить? – растерянно промямлил купец, с ужасом глядя на сотника.
– Спрашивай, – разрешил Ал-Тор.
– Вы говорите про моих охранников?
– А про кого же еще?
– И что, их уже казнили?
– Конечно. Ты же был на суде, – ответил сотник.
– Так это был суд, – прошептал купец, проваливаясь в спасительное беспамятство.
– Кажется, перестарались, – проворчал казначей, с кряхтением нагибаясь и нащупывая пальцами становую жилу.
– Жив? – обеспокоенно спросил Ал-Тор.
– Жив, – усмехнулся казначей, выпрямляясь, – сомлел только малость. Ну ничего, сейчас ребятки его водой отольют и на постоялый двор проводят, а дальше, как договорились.
– Ладно, дальше сами с ним разберетесь. Пойду, проверю, как там наши новобранцы после первого боя.
– Нормально, – усмехнулся Топ-Гар, – помяты, поцарапаны, но вид такой, словно не караванных сторожей, а банду асассинов разогнали. Герои. Теперь точно будут знать, что ваша наука не игра, а серьезное дело.
– Это верно, – поддержал его казначей.
– Значит, мы этим пьянчугам еще и благодарны должны быть? – усмехнулся Ал-Тор.
– Можно и так сказать, – ответил казначей.
– Хороша благодарность, петля на шею. Может, стоило им просто плетей всыпать?
– Э, нет. Тогда, кметы могут засомневаться, что вы их защищаете, а так, обидели – наказаны. Быстро, коротко и навсегда. Для такого удела, железная рука нужна. Но справедливая, – ответил казначей, и сотник коротко кивнул головой, соглашаясь с мнением старика.
– Не беспокойтесь, мастер. Вы приняли правильное решение. Скоро об этом все купцы знать будут, да и сторожа станут поаккуратнее. Никому не хочется за собственную глупость под перекладиной плясать.
Махнув рукой на все житейские хитрости, Ал-Тор отправился на тренировочный двор, продолжать начатое и вновь доводить новобранцев до изнеможения. Вечером того же дня он приказал казначею выдать всем патрульным, участвовавшим в драке, по пять золотых в награду за смелость.
Спустя еще два месяца старый казначей вновь уговорил юношу съездить в Бангу. Мотивировав поездку покупкой очередной партии мастеров. Ремесленные ряды росли как на дрожжах, и мастера в городке действительно требовались.
В эту поездку было решено взять пятьдесят воинов, большинство из которых были новобранцами. Это решение было принято Топ-Гаром, который принялся яростно доказывать юноше, что мальчишек пора выводить в люди и делать из них настоящих воинов, повидавших жизнь не только в замке, но и в окрестных городах. На что Ал-Тор только пожал плечами и коротко ответил:
– Твоя сотня, вот и разбирайся. Только учти, если они начнут как деревенские простачки глаза пялить и рты разевать, вместо боевого отряда стадо деревенских ряженых получится. Позору не оберемся. Если что, головой за них отвечаешь. Понял?
– Понял, мастер, – ответил сотник и с еще большей настойчивостью принялся вбивать в парней принципы службы в сотне.
Прибывшая в Бангу полусотня вызвала среди местных жителей серьезный ажиотаж. Это была сила, с которой придется считаться даже властям, потому что базарная стража и небольшой отряд охраны порта не могли обеспечить полную безопасность города, вздумай прибывшие захватить его. Ал-Тор решил вновь поселиться в том же караван-сарае, что и в прошлый раз, чем несказанно обрадовал его владельца.
Заняв весь караван-сарай, полусотня быстро навела там воинский порядок, заставив подчиниться ему даже остановившихся там купцов. С наступлением ночи ворота караван-сарая запирались и во двор выставлялся караул с четким приказом, никого не пускать до наступления утра. Любой, желающий покинуть двор, должен был получить разрешение дежурного десятника, в противном случае караульные могли без долгих разговоров пустить в ход оружие.
Купцы, поначалу возмутившиеся такими ограничениями, быстро их оценили и были несказанно довольны, неожиданно получив столь серьезную охрану своих товаров.
В первую же ночь караульные пристрелили двух воришек, попытавшихся перелезть через забор и проникнуть в сарай с купеческими товарами. Базарная стража молча забрала трупы, даже не пытаясь выяснить причину столь жестких мер, примененных к жителям города.
Еще через день, на Топ-Гара и пятерых новобранцев попытались напасть. Десяток членов ночной гильдии, вооруженные ножами и дубинами, бросились в драку, надеясь на внезапность и количество, но были встречены яростным блеском клинков.
Одного из парней Топ-Гара слегка зацепили ножом, другому досталось дубиной по спине. Этим потери сотни и ограничились. Нападавшим не повезло. Гвардейцы не оставляли за спиной живых врагов.
Командир базарной стражи попытался было задержать гвардейцев до выяснения обстоятельств дела, но услышав, что таких головорезов в городе целая полусотня, скрипя зубами, отступил, понимая, что подобное задержание может стать для него фатальным.
После этого нападения Ал-Тор приказал перемещаться по городу только группами не меньше пяти человек, а казначей, Топ-Гар и сам юноша должны были иметь при себе не менее десятка. На последнее ему пришлось согласиться только после того, как сотник заявил, что уйдет в город один, если Ал-Тор не будет перемещаться по городу в сопровождении десяти гвардейцев.
На четвертый день казначей объявил, что нашел всех нужных в замке мастеров и теперь можно смело отправляться назад, предварительно побывав в женских загонах. Скрипнув зубами, Ал-Тор мрачно кивнул головой и приказал готовить караван к отъезду.
Утром, быстро проглотив поданный трактирщиком завтрак, юноша крикнул Топ-Гара и собрался было идти, когда в зале появился казначей, заявивший, что пойдет с ними. Молча пожав плечами, юноша развернулся и не спеша двинулся в сторону рынка.
Сотник, не забывший, в загонах каких торговых домов они были в прошлый раз, уверенно вел спутников сквозь путаницу базарных рядов. Ал-Тор небрежно скользил взглядом по выставленным товарам и рабам, думая о чем-то своем. Неожиданно сотник остановился и бросил на казначея недоуменный взгляд.
