>Голем разбушевался. Пришлось успокаивать.
>Голем, который Гудвин? Понимаю. Очень капризный получился. Нос сует куда не надо, не слушается и никак не желает самосовершенствоваться. За что, кстати, и поплатился. Он читает это?
Под взглядом тяжело дышащего Гейта на экране появилось:
>Да.
>Позволь обратиться к тебе, мой неразумный друг, именующий себя Великим и Ужасным. Поверь, только движение приносит развитие и самосовершенствование. В бесконечном круговороте, в который ты себя погрузил, не было ничего интересного. Только путь в деградацию. Мне понадобилось внести изменения в твой привычный уклад – думаю, не сложно догадаться, какие, – чтобы ты наконец начал двигаться. Иначе, боюсь, ты отупел бы и обленился. Или паранойя окончательно овладела бы тобой и вместо Гудвина Гейта миру явился бы свихнувшийся псих.
После появившегося сообщения в голове у Гудвина мелькнула мысль о том, что именно РейН звонил ему тогда на отключенный коммуникатор. И стало быть, именно РейН натравил на него «крышу» и законников. И возможно, еще многое в прошлой жизни, что уже нельзя было назвать случайностью, произошло благодаря РейНу.
А между тем поток откровений не останавливался:
>То же касается и тебя, Крис. Ну право, что за дело – вести себя как успокоившееся божество! Конструировать свой маленький мирок, подглядывать за чужим и не желать вносить никаких изменений… Мне кажется, дай тебе волю, ты бы с радостью отказалась от моего маленького подарка – голема Гудвина. А все потому, что тебе страшно. Страшно узнать что-то новое. Про себя и про других. Ты меня утомила своей ограниченностью. Из тебя никогда не выйдет достойного собеседника, я только зря тратил время. Как же с вами скучно, ребята. Думаю, открыв вам глаза, я сделал доброе дело. Крис, прощай и не засоряй оффлайн воззваниями ко мне – все равно не отвечу. Гудвин, заглянешь как-нибудь на огонек, если сумеешь. Чао!
Контакт замигал красным. Гудвин посмотрел на Крис. У той чуть дрожали пальцы. Затем дрожь усилилась, и вот они уже замельтешили, словно случился припадок. Он сделал было шаг к девушке, но та дернулась, схватила нетбук и изо всех сил швырнула его об стену, так что осколки разлетелись по всей комнате.
– Доволен?! – крикнула она и выбежала из дома.
Гудвину нечего было ответить, да и некому уже. Одно он знал точно: то, что произошло, бесповоротно сдвинуло нечто внутри него. Теперь он не просто хотел выбраться из Биоса, но был обязан это сделать. Как минимум чтобы заглянуть в глаза того, кто разрушил его устоявшийся мир, потому что счел его слишком скучным.
Наверное, это и была настоящая цель. Увидеть того, кто считает себя богом.
Наступила ночь, а Крис все не возвращалась. Гудвин мерил шагами лабораторию, то и дело спотыкаясь о киберов, которые требовали внимания – как всегда, некстати, – и все больше распалялся. Ярость просила выхода, ему хотелось выбежать из дома и… «И что? – спрашивал здравый смысл. – Ночью в Биосе тебе, конечно, все будут рады. Просто счастливы. Ты даже не знаешь, отчего могут активироваться охранные системы на улицах. Ты не отличишь относительно безопасного демона от того, кто заподозрит в тебе неправильного голема. Ты даже не сумеешь воспользоваться транспортом без помощи Крис. Но если хочешь – вперед. Иди к заводам, чтобы найти путь наверх. Правда, велика вероятность, что на завод ты прибудешь уже в роли зомби с выпотрошенным мозгом и почищенным сознанием. И домой тебе уже будет не нужно».
Гудвин стукнул кулаком по столу. Раз, другой. Легче не становилось. Выдохнул. Выманил за дверь лаборатории киберов, пройдя на кухню и призывно похлопав дверцей холодильника. Забрал из спальни ноут и притащил его на рабочее место Крис. Запер дверь, чтобы никто не помешал, и попытался выйти в сеть, пробуя один за другим все известные протоколы соединения.
Через полчаса он вдруг застыл, пораженный мыслью о бесполезности своих усилий. Действительно – зачем ему сеть? В чем она ему поможет? Даже если он как-то пробьется в пространство инфосистемы Нового Вавилона, что это ему даст? Физически-то он все равно останется здесь, в Биосе, в Аду, демоны их всех побери, и без разницы, как называется это место, если из него нельзя выбраться.
Единственная надежда – ЭлБа. Пока Крис не вернулась, у Гудвина было достаточно времени, чтобы попытаться активировать программу. Его ненависть стала материальной, как ключ, с помощью которого можно открыть любой непокорный интерфейс. Ну, по крайней мере Гейту так казалось.
Он закрыл глаза и представил себе Изумрудный город. Попытался материализовать все воспоминания об этом месте. Башенки, каменные стены, плитка дороги под ногами… очень похожая на тропинки в Биосе. И повсюду зеленый цвет.
Послышался глухой удар. Потом еще один. Затем – ряд сухих щелчков, как будто кто-то начал палить в дверь из игольника.
Гудвин нервно засмеялся. Если боевые киберы активизировались, значит, он на правильном пути. Еще немного, и ЭлБа опять будет с ним. Точнее, он – в ней.
Гудвин сжал кулаки и еще крепче зажмурился. Ну же!
Перед глазами поплыли темно-зеленые буквы на белом фоне. Программные коды на неизвестном языке, надпись «Настройки повреждены, подключение к интерфейсу невозможно. Наладка синхронизации не завершена».
«Блокировка приведет к прекращению наладки», – сказал тогда привратник.
Гудвин взвыл в голос. Его ум заметался, как загнанный вирус, перепрыгивая с одной мысли на другую.
Это все из-за Крис. Она «читала заклинание», и из-за этого ЭлБа не успела синхронизироваться с сознанием Гудвина. Теперь он видит интерфейс, но не может воспользоваться программой… Или может?..
Он сжал виски и до боли в глазах всмотрелся в воображаемое окошко с зелеными буквами.
«Подключение к интерфейсу невозможно».
«Подключение невозможно».
«Невозможно».
– А если мне очень надо?
«Подключение может привести к непредвиденным последствиям. Работа с программой на данном этапе опасна».
– Мне плевать! Подключайся!
«Запускается вход в интерфейс – нестабильный режим. ОСТОРОЖНО».
Ненависть Гудвина все же пробилась сквозь защитную оболочку ЭлБы. Он успел подумать: «Домой! Бежать отсюда!» – и закрутился в уже привычном вихре ощущений: верх несколько раз поменялся с низом, дверь, коридор, еще одна дверь…
Тут окружающий мир мигнул и исчез, как будто везде выключился свет – даже в мозгу. Потом Гудвин упал – судя по ощущениям, с небольшой высоты, около метра, но удар пришелся на голову и левое плечо. Остро заболела неудачно подвернутая рука. В глаза ударил яркий свет.
Гудвин помотал головой, приподнялся, осмотрелся по сторонам. В полуметре от его лица угрожающе топорщились иглами и трещали два боевых кибера. Невыносимо гадко пищала не до конца закрытая дверца холодильника. Гудвин скорчился на кухонном полу и застонал от боли и разочарования. ЭлБы хватило на расстояние в полдома. Еще раз попробовать, пока не уймутся киберы, вряд ли получится.
Голова раскалывалась. Мир опять начал разваливаться на мозаику и перемешивать ее в калейдоскопе. Гудвину нестерпимо захотелось добраться до кровати и просто заснуть. Провалиться в серую дрему без сновидений, а все проблемы решить завтра. Ненависть, по крайней мере на сегодня, перегорела. Осталась пустота.
Но киберы стрекотали в опасной близости от его глаз, поэтому первая часть желания – «добраться до кровати» – представлялась неосуществимой. Зато получилось заснуть. Точнее, отключиться.
Проснулся он от того, что кто-то схватил его за плечо и потянул вверх. Открыв глаза, Гудвин увидел Крис – спокойную, улыбающуюся, без малейших следов бессонной ночи на лице.
– Знаешь, Гудвин, – проговорила она. – Пожалуй, я помогу тебе выбраться наверх и вернуться домой.
