Обидно было возвращаться в инвалидную каталку. Тем более, что и в военно-медицинской академии, и в санатории врачи только и твердили, что нужно ходить самому: хоть как-то, но двигаться. В результате, Зайцев и «находил себе» неправильную походку: чуть боком, и привалакивая ногу. А исправить это оказалось ещё сложнее, чем просто научить его ходить…
Да, на первых же занятиях в клинике Зайцев понял, что придется потрудиться. Речь шла вовсе не о «накачивании» мускулатуры. Просто, он и представить себе раньше не мог, что так сложно напрячь не все мышца руки или ноги, а одну — конкретную, и постараться удержать её в таком положении минуту или две.
Дело в том, что за подобные вещи, например, при ходьбе в нашем мозгу отвечает конкретный участок. А вот он-то и был у Андрея Ивановича травмирован. И для восстановления его функций требовалась очень кропотливая работа. Кто-то умный сказал, что если бы человек задумался каким образом он ходит, он бы упал. Мы делаем это автоматически, но если этот автоматизм был потерян… Поэтому по пять часов в день красавица с кожей цвета кофе с молоком, которая, судя по всему, в душе была садисткой и убежденной человеконенавистницей, заставляла пациента до отупения, до стонов и проклятий — то изгибать носок ноги, то руку в плече поднимать.
А отказать красивой женщине господин Зайцев просто не мог…
… Самолет авиакомпании «Эр Франс» вынырнул из толстого слоя облачности, и на его влажных серебристых плоскостях моментально заиграли солнечные блики.
— Смотри, вон… Питер внизу!
— Да, здорово, — кивнул Андрей Иванович, и неожиданно осознал причину отличного настроения, которое не покидало его с момента вылета из аэропорта.
Он снова был в игре.
Он снова мог делать ставки…
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
«Знай, что есть восемь помыслов, которыми производится
все худое: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев,
безвременная печаль, уныние, тщеславие, гордость.»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Труднее всего было — подниматься по лестнице.
Каждая ступенька давалась господину Зайцеву с огромным трудом и неохотой, а потому ежедневный путь от машины до директорского кабинета требовал не только времени, но и огромного усилия воли.
— Андрей, ты что такое сотворил-то? — Полищук нагнал его уже в коридоре. — Телефоны с раннего утра разрываются. Ребята только и успевают, что на звонки отвечать. Все про какую-то статью говорят…
— Какой сегодня день? Среда? — Остановился Андрей Иванович.
— Ну… да, — не понял Полищук.
— Так сегодня же «Деловой город» вышел…
Собеседник, однако, все ещё пребывал в полном недоумении:
— Ты что, успел туда интервью дать?
— Ага. Как говорится, поделился своими размышлениями на тему работы рекламных агентств и всяких там PR[9] города Петербурга.
— С чего бы это?
— Заходи, — пригласил заместителя господин Зайцев.
Секретарша, сменившая Ирочку, раньше работала в бухгалтерии фирмы, и на новом месте уже почти освоилась. Во всяком случае, она успела открыть перед шефом дверь кабинета и придержала её ровно столько, сколько нужно.
Андрей Иванович занял привычное место:
— Садись… Ты ведь в курсе, что мы с рекламщиками на прошлой неделе посидели, поговорили. Так? Я- то сначала на них наехал — почему нет интересной рекламы, где идеи. А они объяснили, что бьются- бьются с газетами там всякими, но толку никакого. Понимаешь, все предлагают стандартный набор услуг: размещение статей и модулей, наружная реклама, проведение пресс-конференций, презентаций… ну и прочая обычная лабуда. В общем, я выслушал Алису и решил опубликовать открытое письмо в «Деловом городе».
— Кому письмо?
Господин Зайцев пропустил вопрос мимо ушей:
— Я подумал, что, может, удастся всколыхнуть это болото. Да и на ответные предложения надеялся.
Полищук хмыкнул:
— Считай, что дождались… Публика теперь просто жаждет с тобой пообщаться!
Но Андрей Иванович уже протестующе выставил перед собой ладони:
— Нет-нет, я свое дело сделал! Пусть теперь отдел рекламы расхлебывает. А через недельку сядем и подведем итоги…
Голосом секретарши дал о себе знать «интерком»:
— Андрей Иванович, к вам господин Белый.
— Разумеется! Просите.
Войдя, главный «производственник» фирмы пожал компаньонам руки: господину Зайцеву бережно, с некоторой опаской причинить боль, а Полищуку — по обыкновению крепко:
— Привет! Как дела?
— Нормально… Присаживайся. Чаю хочешь?
— Да нет, я просто, на минутку — поздороваться. Меня уже oai, внизу мужик ai?eaaaony. A?iaa, ioeoaa-oi n Naaa?a i?eeaoee.
— Чего хочет?
— Aaoiiaoaie eioa?anoaony.
— А пулемет ему не надо?
— Игровыми автоматами, — улыбнулся традиционной шутке Белый. — Надо будет заг?oceть клиента ii iieiie i?ia?aiia…
Через несколько минут он уже разговаривал с посетителем:
— Eoae, Ieoaee Eaaiiae?, ?oi aan eioa?anoao?
Крупный мужчина в кашемировом пиджаке немного ослабил узел галстука:
— Ciaaoa, iieiaie ?aeiaae, caianei iaiy eae-oi a Ean-Aaaan. По делам… Caoae y в тамошнее eaceii, ?a?o aa? ioe. E iii?aaeeenu iia oeaei yoe… Io, eae eo oai? «Aac?oeea бандиты»…
— Iaii?oeea… — поправил Сергей.
— Ai-ai, iie naiua! E iiaoiae y: ii?aio au e o ian ia оoe?uou oaeia caaaaaiueoa? Ei anyeei oai ?oeaoeai ia?ia ia i? aiu i?eau?ai, a aio iaoeiы oaeea, aoia?, a naiue ?ac. E?ae aia?ua e aai iiniaaoiaaee ia?aoeouny — aiai?yo, iiuo o aan. I?inaaoeoa noa?eea, ?oi oiou a Ieoa?a oai?eouny. Oieuei aaaaeoa ii-iia?iaiaa. Io naiuo, oae neacaou ei?iae…
— Пожалуйста. Без проблем! С чего начнем?
— Ну… Народу-то у вас много играет?
— Точно сказать тяжело. Однако, доподлинно известно, что в городе существует не одна сотня профессиональных игроков на автоматах.
— Ого! — Уважительно покачал головой гость.
— А выигрыши их составляют десятки миллионов.
— Так это ж сколько играть нужно…
— Хотите хохму? У нас на одной из «точек» был интересный клиент. Он приходил к самому открытию и приводил с собой бомжа, которому платил только за то, чтобы тот дергал ручку автомата, этого самого «однорукого бандита». Дело в том, что, когда играешь целый день, своя рука отваливается. А так — тот бомж работает вовсю, а наниматель только жетоны кидает.
Гость хлопнул себя ладонями по бедрам:
— Неплохо придумано. Да-а… А как у вас тут все начиналось?
— Ну, когда в Питере появился первый игровой автомат, наверное, сейчас никто и не вспомнит. Однако
