— Прости, Фрэнк. Если бы я так чертовски не захотел есть, этого бы не случилось.
— Не переживай, — посоветовал ему Фрэнк. — Ты можешь себе представить, чтобы мы застрелили пару невинных людей и угнали скутер? Я — нет.
— Я — тоже. Наверное, ты прав.
— Конечно. Наша задача — решить, что нам теперь делать.
— Одно я знаю наверняка: я не позволю им притащить меня назад в колледж.
— Я тоже. И — что более важно — мы должны сообщить своим о том, что против них замышляют.
— Послушай, может, мы сумеем дозвониться до них сейчас!
— Ты думаешь, он, — Фрэнк кивнул головой в сторону смотрителя, — позволит нам?
— Может быть. А может, и нет. Но мы пока что при оружии — и в определенной ситуации я за него возьмусь.
Джим встал и подошел к смотрителю.
— Не возражаете, если мы воспользуемся вашим телефоном? Тот даже не поднял головы.
— Нисколько. Ради Бога.
Джим зашел в кабину. Местной связи здесь не было, аппарат представлял собой обычный радиопередатчик, связанный напрямую с ретрансляционной станцией на внешнем спутнике. Информация на шкале говорила о том, что Деймос поднялся над горизонтом. Увидев это, Джим нажал кнопку и попросил соединить с Южной колонией.
Последовала непривычно долгая пауза, а затем приятный анонимный голос сообщил:
— По независящим от нас причинам, заказы с Цинии на Южную колонию не принимаются.
Джим хотел спросить, виден ли Деймос из Южной колонии, так как он знал, насколько зависима связь от линии прямой видимости на Марсе; собственно говоря, это был единственный вид связи, с которым он был знаком, — но трансляционная станция отключилась и не ответила, когда он попробовал вновь вызвать ее.
— Похоже, что Хоу нас засек, — заметил Фрэнк. — Я не верю, что нарушилась связь. Если только не…
— Если что?
— Если только за этим не стоит нечто большее. Возможно, Бичер мошеннически контролирует все посланные сообщения до тех пор, пока не осуществит свой план.
— Фрэнк, мы обязаны сообщить нашим. Послушай, я ручаюсь, что мы сможем отсидеться в Цинии у марсиан. Они, как-никак, угощали нас водой и…
— Допустим. И что с того?
— Дай мне договорить. Мы можем отправить письмо отсюда, сообщив нашим всю информацию, а также где и как нас искать. После этого мы будем ждать, пока они не придут и не заберут нас.
Фрэнк покачал головой.
— Если мы отправим письмо отсюда, вон та каменная физиономия неизбежно узнает об этом. Затем, когда мы исчезнем, а полицейские прибудут сюда, он отдаст его им. И тогда вместо наших его получат Бичер и Хоу.
— Ты действительно так думаешь? Никто не имеет права касаться частной почты.
— Не будь слишком наивным. У Хоу не было никаких прав приказывать нам сдавать оружие — но он приказал. Нет, Джим, мы должны сообщить обо всем сами.
На противоположной стене комнаты находилась карта территории, которую обслуживала станция. Во время разговора Фрэнк лениво поглядывал на нее. Вдруг он сказал:
— Джим, что это за новая станция к югу от Цинии?
— А? Где?
— Вон там, — показал Фрэнк.
К югу от Цинии в западном рукаве Стримона на заводскую карту чернилами была нанесена какая-то станция.
— Эта? — спросил Джим. — Это, должно быть, одно из зданий для Проекта.
Генеральный план восстановления кислорода на Марсе предполагал построить в пустыне между Цинией и Чараксом ряд заводов постоянного производства. В надежде на успешное окончание испытания атмосферного завода номер один в Ливии строительство некоторых зданий было уже завершено.
— Расстояние до нее не может намного превышать сотню миль.
— Примерно сто десять, — заметил Джим, глядя на масштаб.
В глазах Фрэнка появилось лукавое выражение.
— Я думаю, что смогу его пройти дотемна. Ты рискнешь со мной?
— Что? Ты спятил? До дома останется еще более семисот миль.
— Мы можем делать более чем двести миль в день, — ответил Фрэнк. — Разве дальше нет готовых зданий?
— На карте больше нет, — Джим задумался. — Я знаю, что они построили больше одного. Я слышал, как отец говорил об этом.
— Если придется, мы можем двигаться ночью, а спать днем. Так мы не замерзнем.
— Хм… мне кажется, что ты пытаешься обмануть самого себя.
Я однажды видел человека, которого ночь застигла на улице. Он был как бревно. Ладно, когда отправляемся?
— Сейчас.
Они взяли сумки и пошли к двери. Смотритель взглянул на них и сказал:
— Идете куда-нибудь?
— Прогуляемся.
— Можете спокойно оставить сумки. Вы же вернетесь.
Не ответив, они вышли за дверь. Спустя пять минут они уже катили на юг по западному руслу Стримона.
— Эй, Джим!
— Что?
— Давай остановимся на минуту. Я хочу надеть на себя сумку.
— И я думал как раз об этом.
Дорожные сумки мешали держать равновесие, препятствовали движению рук и не давали набрать хорошую скорость. Однако коньки здесь являлись обычным способом передвижения, поэтому к сумкам были приделаны ремни, позволяющие перекинуть их за спину, наподобие ранцев. Джим раскрыл свою, прежде чем надеть; Виллис выдвинул стебельки своих глаз и укоряюще посмотрел на него.
— Джим ходит долго.
— Прости, старина.
— Виллис не говорит.
— Теперь Виллис может говорить, сколько хочет. Послушай, если я оставлю сумку чуть-чуть приоткрытой, чтобы ты мог смотреть, ты не вывалишься наружу?
— Виллис хочет наружу.
— Нельзя. Я хочу взять тебя на чудесную прогулку. Ты не выпадешь?
— Виллис не выпадет.
— О’кей.
Он надел свою сумку, и они снова устремились вперед.
Ребята набрали скорость. При наличии быстрого льда, слабого сопротивления воздуха и низкой гравитации скорость конькобежца на Марсе ограничена лишь его техническими навыками. Оба мальчика ими обладали. Виллис издал громкое «Ура!», и они начали покрывать милю за милей.
Пустынное плато между Цинией и Чараксом расположено выше, чем дно мертвого моря между Цинией и экватором. По этому склону воды южной полярной шапки стремились некогда через пустыню к великому зеленому поясу у экватора. В разгар зимы шапка достигает Чаракса; начинающийся оттуда двойной Стримон является одним из важнейших каналов, по которому талые воды весной уходят на север.
