— Тогда я буду мстить, Лилиан, — прорычала она.
— Постарайся изо всех сил, Эрин, — ответила Лилиан. — Потому что я хочу, чтобы ты знала прежде, чем умрешь, что по крайней мере одна из твоих сестер погибла от моей руки.
После этой последней колкости Лилиан скомандовала:
— Вперед! — и оборотни напали. У Вэна было время, чтобы увидеть, как Эрин выпускает в Лилиан наколдованную огненную стрелу прежде, чем первая уродливая громадина наскочила на него. Он направил воду и разбил их линию обороны приливной волной шести футов высотой, которую он смог вызвать, чтобы бросить в них, но это только сбило их с ног на несколько секунд, и затем они снова атаковали.
За краткие мгновения он успел подумать, что всегда управлялся лучше со своим оружием, нежели с вызовом первоначал, а затем все, что он мог сделать — это защищаться и наносить раны, удары и снова раны, уклоняясь, кружась и прыгая, поражая сначала одного, затем другого. Яркие молнии вспышками колдовского света освещали небо над ним, свидетельствуя о сражении Эрин с предательницей.
Он боролся неистово, рубя жилы, пронзая сердца и перерезая шеи, получая удары по почкам, по спине и голове когтями, клыками и ногами, которые рвали его, пока его череп не зазвенел от боли, а он и лезвия его мечей не покрылись кровью. Он услышал отдаленный рев и понял, что это был он сам, зовущий Эрин и Посейдона, выкрикивавший свою клятву, чтобы защитить ее.
Он усмехнулся — это был жестокий, дикий оскал — и подскочивший к нему оборотень на мгновение заколебался, всматриваясь в его лицо глазами животного, что дало Вэну время раскроить его мечем.
Сильный, оглушительный шум заставил задрожать все вокруг, и Эрин закричала.
— Да, пойте мне, пойте со мной, — кричала она, и он понял, что это Сердце Нереиды, отвечающее певчей драгоценных камней. Она начала петь, и находившиеся вокруг него оборотни отшатнулись, как от чего еще более страшного, чем клинки Вэна. Они хлопали своими лапами по ушам и припадали к земле, издавая неопределенное, испуганное завывание, крутясь и съеживаясь на земле. Вэн хотел было обезглавить их, но воину, которым он был, не позволяла честь отбирать жизнь у беспомощных, сжавшихся жертв, поэтому он повернулся к Лилиан, чтобы определить какую она представляет угрозу.
Песня Эрин достигла высшей ноты сильнейшего сопрано, песня, которую несомненно признали бы самые великие. Она выбросила руки перед собой и послала столб чистого серебряного света прямо к Лилиан. В то время, как он наблюдал за поверженными оборотнями и пытался отдышаться, тело Лилиан оторвалось от земли и каким-то образом расширилось, как будто бы свет наполнял ее и толкался изнутри, пытаясь найти выход, и затем, в мгновение ока, свет исчез, и она тяжело упала на землю. Эрин опустила руки, склонила голову и стояла, тяжело дыша, истощенная, но невредимая.
Так как оборотни начали выть еще громче, все еще сжимаясь и катаясь по земле, Вэн побежал к поверженной ведьме, подняв меч, готовясь нанести последний смертельный удар и уберечь Эрин от боли.
Но когда он достиг места, где она лежала, то увидел, что ее шея лежит под невозможным к голове углом, а ее глаза неподвижно смотрят в небо.
— Она мертва, Эрин, — сказал он. — Она больше никому не сможет причинить боли.
— Я знаю, — сказала она, и — на еще одно краткое мгновение безжалостная богиня, которой он видел ее в Атлантиде, мелькнула в глубине ее глаз. Но когда этот момент прошел, она поднесла руку ко рту и побежала в сторону хижины, где ее стошнило на снег.
Он хотел было подойти к ней, но еще оставался нерешенный вопрос о восьми оставшихся оборотнях, и, посмотрев на них, он злобно выругался сквозь зубы.
— Нуждаешься в помощи с проблемой контроля животных? — удивив его, послышался позади женский голос. Он обернулся и оказался лицом к лицу с маленькой женщиной, сидящей верхом на огромном тигре. Пока он смотрел на нее с изумлением, Квинн спрыгнула со своей рычащей лошади и подошла к нему. — Джек и я здесь, чтобы помочь.
Эрин поднялась, умыла лицо свежим снегом, и затем подошла к ним.
— Квинн. Рада тебя видеть. У нас есть новости.
Квинн мрачно кивнула, в то время как Джек ходил вокруг группы сжавшихся оборотней, злобно рыча на любого, кто смел поднимать их головы.
— У нас тоже есть новости, и к тому же не очень хорошие.
Глава 24
Дэниэл наблюдал сверху, как вампиры окружили магический щит. Его новое, улучшенное зрение странным образом изменилось, инфракрасная призма приобрела разноцветные оттенки. Если бы он знал, что получит подобную силу, выпив крови древнего вампира, он бы уже при первой встрече иссушил ублюдка. Его раны совершенно затянулись, и Дэниэл чувствовал насколько быстрее, чем когда-либо с тех самых пор, как он стал немертвым, в его теле разливается жизненная сила.
Хотя он подошел к настоящей смерти ближе, чем прежде, но, справившись и притащив свой кровавый скелет назад в горы, он добился доверия Калигулы. Теперь у него, наконец, появится возможность уничтожить чудовище, и мир станет намного лучшим местом.
Ну, по крайней мере, пока не появится следующий завоеватель. Он думал, что смерть Варравы хоть немного сдвинет направление вторжения злых и коварных вампиров, ищущих власти над человеческой политической структурой. Но даже после подлинной смерти влияние Варравы продолжало распространяться. Идеальный пример того, чего мог добиться хороший стратег без каких-либо ограничений.
Дэниэл смотрел, как внизу члены кровавой стаи Калигулы стремглав понеслись к краям щита, и признался самому себе в мрачной истине. Четыре дня из пяти он был достаточно подавлен, чтобы думать о подлинной смерти. Если бы он не встретил атлантийцев и Квинн, и, наконец, не обзавелся партнерами в тайных стараниях, он точно бы раньше убил себя. Жизнь, — даже жизнь немертвого, — требует надежды, а Дэниэл совсем ее лишился.
— Дракос! — проревел Калигула, обращаясь к нему. — Спускайся сюда и помоги мне решить, как прорваться сквозь ведьмовской щит!
Дэниэл кивнул и пролетел над верхушками деревьев к своему так называемому мастеру. Скоро. Как только представится возможность, Калигула, твоя задница будет моей.
Вэн зашел в хижину и взглядом немедленно отыскал Эрин, которая сидела, свернувшись в клубок на их спальных мешках. Вероятно, она снова истощила свою силу, но каким-то образом победила ведьму, которая была, по крайней мере, уровня на два выше по сетке силы, или как там магический народ называл эту штуку. Если только он не ошибся в своей оценке, она также впервые убила человека, от чего невозможно так просто оправиться.
И вообще нельзя, чтобы это становилось в порядке вещей, мрачно подумал он, не имеет значение, первое ли это убийство или сотое. Даже, если вот он убил так много, что уже потерял счет. Убийство есть убийство, и боги почти наверняка ведут какой-то учет до конца твоих дней. Если это было так, то, разумеется, они отметили ее смелость, которая горела ярче, чем ее волшебный огонь. Он прошел к ней и притянул ее к себе на колени, потом просто сидел в молчании, обняв ее руками и вдыхая аромат ее волос.
Дверь открылась, и вошел Джек, который, несмотря на свою человеческую форму, и на двух ногах занимал не меньше пространства. За ним на хвосте следовала Квинн.
— Они ничего не знали о планах Калигулы, — сказал Джек, стряхивая мокрый снег с волос. — Они, так сказать, были в самом конце пищевой цепи.
Вэн поднял бровь.
— Они были в самом конце пищевой цепи?
