Красной армии, как лихой хорват кавалерист Томо (Олеко) Дундич, серб Данило Сердич, китаец Пау Тисан или целая плеяда знаменитых «красных латышей», а также в партизанских красных отрядах Дальнего Востока, как кореец О Ха Мук. Или же предпочитали вести агитаторскую работу среди соотечественников в ранге большевистских комиссаров, как чешский писатель и автор «Похождений бравого солдата Швейка» Ярослав Гашек или будущий коммунистический глава Югославии Иосип Броз (тогда еще не Тито, эту партийную кличку он получит позднее уже в югославском коммунистическом подполье). Или прославляли «Дни, которые потрясли мир» литературным талантом, как умерший от тифа в России американец Джон Рид.
Если в Красной армии и партизанских красных частях численность таких интернационалистов достигала в те годы сотен тысяч бойцов, то в ЧК же из этой интернациональной армии пошли немногие. Почему-то наиболее охотно в чекисты брали венгров, они, не являясь самым крупным по численности иностранным вкраплением в ЧК времен Гражданской, дали истории наших спецслужб наиболее заметные фигуры интернационалистов-чекистов. Еще в 1918 году резидент британской разведки МИ-6 в России Хикс сообщал в Лондон, что из большой массы пленных бывшей Российской империи именно венгры сотнями записываются в красные части и в ЧК, в отличие от немцев, чехов, австрийцев или турок. Здесь и будущий премьер-министр социалистической Венгрии – Имре Надь, по не подтвержденным документами данным причастный даже к расстрелу командой Юровского царской семьи в Екатеринбурге; сорок лет спустя Надь сам закончит свои дни жертвой советского КГБ, на службу которому пошел когда-то молодым революционным венгром. В материалах следственной комиссии колчаковцев по делу о расстреле царской семьи среди причастных к расправе чекистов мелькают и другие явно мадьярские фамилии: Хорват, Фекети, Вергази.
Из венгров в ЧК и Эрне Светец, уже после Гражданской войны убитый на Дальнем Востоке в перестрелке с бандитами в 1925 году. Здесь и Деже Фрид, бывший пленный австро-венгерский лейтенант и большевик, забрасываемый ЧК в тыл белым в Забайкалье и бежавший из японской тюрьмы в Уссурийске, он пройдет школу Коминтерна и погибнет на очередном интернациональном фронте в боях за Мадрид в Испании в 1936 году. Там же под именем «генерала Лукача» в 1937 году в должности командира 12-й интербригады погиб в бою другой известный венгр-чекист Мате Залка, вступивший в ЧК в 1921 году, а в 20-х годах возглавлявший в Москве Театр революции. Один из главных вожаков движения пленных венгров, присоединившихся к революции в России, бывший офицер австро-венгерской армии Дьюла Капитан, в рядах ЧК руководил подпольной борьбой в Сибири в тылу у Колчака. После Гражданской войны Капитан заброшен в Германию для руководства выступлением коммунистов в Гамбурге в 1923 году, умер он в Москве в 1929 году в должности сотрудника Разведуправления Красной армии. Одним из первых в числе «красных мадьяр» пошедший за большевиками офицер австро-венгерской армии Карой Лигети тоже успел побывать в ЧК, он заброшен позднее в подполье в тыл колчаковцам, где арестован их контрразведкой и в 1919 году расстрелян белыми в Омске.
Из всех этих венгров-чекистов наиболее высокий пост занимал Ференц Патаки, вступивший в ряды ВЧК в 1920 году, он после Гражданской войны некоторое время командовал всеми войсковыми частями ГПУ. Затем Патаки перешел на хозяйственную работу в ВСНХ и занялся научной деятельностью, но Вторая мировая война вновь призвала венгерского интернационалиста в ряды спецслужб, в 1943 году он был заброшен в тыл немцам, где попал в плен и был казнен в родной Венгрии.
Считается «мадьяром» в рядах ЧК и достигший больших постов Яков Бодеско, хотя он по национальности был румыном из числа пленных солдат Австро-Венгрии, его настоящее имя Михали Бодеску, и его правильнее тогда было бы звать «красным валахом». Он еще в 1917 году бежал из лагеря для пленных в Даурии и примкнул к большевикам, сформировав для них отряд интернационалистов, а в 1918 году уже был заместителем начальника ЧК по Забайкалью. После прихода в Забайкалье белых чекист Бодеско возглавлял красное подполье в Благовещенске, был арестован колчаковской контрразведкой, бежал из тюрьмы к партизанам, а после возвращения сюда Советов назначен в награду начальником Амурской ЧК. После Гражданской войны Бодеско служил в контрразведке и ИНО ГПУ, возглавлял ГПУ в области немцев Поволжья и в Бурятии, в 1937 году арестован НКВД и расстрелян как «германский шпион».
Термин «чекист-мадьяр» часто встречается в материалах тех лет. Так в полной крови истории Гражданской войны в Сибири есть такой небольшой и трагический эпизод: красные разгромили большой отряд воевавших за белых чешских легионеров, и в селе Худо-Еланском десятки пленных чехов были с особой жестокостью казнены именно венграми-чекистами. Когда искромсанные и простреленные тела чешских легионеров оказались у белых, те заваливали дрезины с их трупами цветами поминовения, а узнавший о худо-еланской бойне командир Чехословацкого легиона генерал Гайда отдал своим солдатам приказ взятых в плен «красных мадьяр» убивать на месте. То же самое было под Уфой, где красные зверски расправились с четырьмя десятками попавших к ним в плен в бою солдат Чехословацкого легиона. Когда уже при полном крахе колчаковского фронта в конце 1919 года Гайда сделал маневр с попыткой поддержать эсеров и заявил о том, что белые из монархистов запятнали святое дело зверствами, колчаковские генералы напомнили ему об убитых его чешскими легионерами безо всякого суда «красных мадьярах» при отступлении к Иркутску. Тогда только в городке Троицкосавске (ныне Кяхта) чешские лагионеры Гайды и их белые соратники при отходе из города расстреляли почти тысячу пленных красных интернационалистов во главе с их командирами из «красных мадьяр» Унгаром и Кишем.
Там же, в Забайкалье, красным в 1919 году изменил почти в полном составе целый корпус интернационалистов РККА («Первый интернациональный сибирский корпус»), сдавшись белым и союзным им китайцам. Это довольно редкий случай среди интернационалистов, ведь они шли в Красную армию добровольно и часто выступали самыми фанатичными частями, за что были белыми ненавидимы. Случаи измены красным их «интербригад» в Гражданскую войну встречались редко, хотя в 1918 году измена такой части из сербов и удар их в спину красноармейцам позволили белым отрядам Каппеля взять с ходу Казань. В сибирском случае измены интернационального отряда командир этого корпуса Карл Шуллер из австрийских офицеров сам тайно вел переговоры с колчаковцами, затем его бойцы перебили комиссаров с чекистами и сдались белым, Шуллер затем с приключениями через Китай добрался до родной Вены. При этом за командиром пошли сдаваться к белым почти все австрийцы, немцы, чехи, а вот «красных мадьяр» (в том числе и в чекистских кожанках) самим мятежным «интернационалистам» пришлось почти в полном составе перебить.
Так что не зря, очевидно, венгерских братьев по оружию так ценили в ЧК, они оказались из интернационалистов самой преданной большевикам и безжалостной национальной прослойкой. У белых хотя и не было своих «интерполков», но в их рядах сражалось в ту войну тоже достаточно иностранцев. И это не только солдаты союзных белым интервентных армий (англичане, немцы, японцы, сербы, эстонцы, поляки и др.), сражавшиеся в ряде мест той Гражданской войны против красных, и не только Чехословацкий легион, на правах тоже союзной армии бывший у Колчака только в оперативном подчинении по решению Антанты. Были и у белых национальные формирования, пусть и не называвшиеся громким словом «интернационалисты». В армии Колчака и подчиненных ему атаманов казачьих войск в Сибири и Забайкалье были свои польские, китайские, монгольские, маньчжурские и даже афганские части (в воинстве семиреченского атамана Анненкова). Там же у атамана Семенова в составе его Азиатской дивизии был «Корейский пехотный полк» подполковника Кима, как раз в этих краях белым корейцам противостояли корейские красные интернационалисты из бригады грузина Каландаришвили. У Деникина на юге России в Добровольческой армии был свой польский легион под началом генерала Желиговского. А в Северной армии белых у генерала Миллера воевал добровольцем даже южноафриканский военный летчик Вандер-Спай, будучи сбит красными на своем аэроплане, он вернулся на родину в далекий Южно-Африканский Союз после долгого советского плена.
Но главным иностранным вкраплением в армиях белых оказались чехи и словаки из долго воевавшего на стороне Колчака Чехословацкого легиона, один из его генералов Радола Гайда даже назначен на время Колчаком командующим всей его Сибирской армией. Борьба Чехословацкого легиона на белой стороне оказалась в 1920 году смазана бегством чешских легионеров при разгроме Колчака от красных, сопровождавшимся разложением всего этого легиона и даже мятежом части легионеров в критические дни против колчаковской власти в Иркутске и Владивостоке. Чехи и до того в основной своей массе искренними соратниками русских белогвардейцев не были, а к началу 1920 года «их легион просто устал драться», как
