АБРАХАМ. Ничего, я сам.
РОБЕРТ. Погоди!
АБРАХАМ (почти кричит). Не подходи. Я… я боюсь тебя!
Роберт не слушает, мягко отбирает у него шприц.
РОБЕРТ (разглядывая этикетку бутылки). Это сердечное? (Тактично.) Ты… сейчас совершил бы непоправимую ошибку, отец… (Абрахам весь обмякает, Роберт, поддерживая его, ведет к креслу.)
АБРАХАМ (явно говорит неправду). Неужели я взял это… лекарство… Это ужасно… сын мой…
Абрахам сидит в кресле, тяжело дышит. Глаза его полузакрыты. Музыка Шопена. Длинная пауза.
РОБЕРТ (тихо). Ты хитро придумал — мозговой яд… Дорогой отец, как ты можешь быть таким глупым! Если бы твое сердце однажды действительно… то и тогда ты мог бы еще работать годы, десятки лет! По-моему, извини, тебе больше и не надо. Ведь всю свою жизнь ты добровольно прожил… в стеклянном ящике. (Убежденно). Когда-то и первая деревянная нога внушала омерзение. Но взгляды меняются. Капитории не будут внушать ужас. Просторные залы, тропические растения, известные головы за дискуссией. Иногда головы будут вывозить на природу, погреться на солнышке в живописные места. Ты когда-нибудь бывал в Ницце, отец?
АБРАХАМ. Теперь я знаю, чем закончился мой сон… Эта невесомость, это чувство легкости… Я тоже был там… головой.
Ему опять плохо.
РОБЕРТ (решительно берет трубку). Я звоню от профессора Абрахама… да, да от него. (Свет постепенно гаснет.) Ему очень плохо. Конечно, операция, потому что (тихо) больше мы не можем ему доверять.
Занавес.
Занавес открывается. Темная сцена. Луч света находит что-то отсвечивающее. Постепенно выясняется, что это стеклянный куб. На столике внутри куба мы различаем нечто, напоминающее человеческую голову — мужскую голову, — голову профессора Абрахама. Глаза его закрыты. Тихая музыка. Через некоторое время он открывает глаза, начинает медленно говорить, выдерживая длительные паузы между вздохами и словами. В его голосе усталость, смирение перед чем-то неизбежным и тоска.
АБРАХАМ.
Не бойтесь меня — ведь я так безопасен. Мне здесь хорошо. Меня по-прежнему зовут Абрахам. По утрам нас увозят отсюда на работу. А воскресенье у меня впервые. Сегодня воскресенье. Сегодня придет Берта. Иногда мы читаем с Бертой детские книжки. А сегодня ночью выпал первый снег, пушистый снег… К моему окну прилетели снегири. Красные пухлые комочки в мягком белом снеге. У снегирей сильные крылья. У снегирей крохотный мозг. Сильные крылья… крохотный мозг… Я долго смотрел на эти красные комочки, а снег все шел и шел. Мне вспомнилась одна давняя классная комната, где я когда-то разучивал одну песенку… «Птичка божья не знает ни заботы, ни труда…» Длинная пауза. Закрывает глаза. Очень устало. Занавес медленно закрывается.
Да, дорогие мои, не знает… ни заботы, ни труда… Занавес закрылся. Таллин — Райккюла, 1974
«ТРАКТАТ О ГОЛОВАХ» ЭННА ВЕТЕМАА
«Маленькие романы» Энна Ветемаа, выпущенные издательством «Ээсти раамат» в 1972 году на русском языке, принесли писателю известность и всесоюзное признание. Произведения эстонского писателя становились порою предметом весьма острых критических дискуссий, находили подчас довольно-таки разноречивые толкования у критиков. Споры возникали не только по поводу того, считать ли. скажем, галерею ветемааских героев — Свена Вооре, Рубена Иллиме, Арне и Яана — различными модификациями одного и того же психологического типа, но и по проблемам более существенным. Речь шла о концепции
