Что же получается? Раз теперь погиб Петр Аркадьевич, значит, затем наступит очередь Алексея Горчакова повторить судьбу предка? Бред какой-то! Надо выяснить, как эти горе-игроки думали инсценировать убийство Столыпина. Надо немедленно пойти к соседям. И на этот раз – точно не за спичками.
Открыли не сразу, и опять не хозяин, а Светик в халатике, торопливо наброшенном на плечи и красноречиво свидетельствовавшем, что Катя снова не вовремя.
– Господи, Чижова, похоже, нам придется искать другое жилье, – вздохнула Светик. – В спокойном районе, где тебя не вытаскивают из постели ни свет ни заря бесцеремонные соседки.
– Уже почти одиннадцать, – бодро возразила Катя.
– Ну, если тебе нечем заняться ночью, то у нас, слава богу, любовь...
Светик зевнула.
– Рада за нее, то есть за вас. Но у меня важный разговор к Алексею Сергеевичу.
– В понедельник придешь в офис, обратишься к его секретарше. И он, может быть, тебя примет, – обрисовала перспективу Светик.
– Но у меня срочное дело, – не унималась Катя.
– У меня тоже. Мне надо срочно вернуться в постель к любимому мужчине.
– Петра убили! – сказала Катя уже в закрытую дверь.
Это вам не «Сим-сим, откройся». Не подействовало. Светик не услышала или не пожелала услышать. Да, ей не надо тренироваться, чтобы победить на соревнованиях, кто больше унизит Катю. С нее станется, она еще милицию вызовет и обвинит бесцеремонную соседку в домогательствах к ее жениху. И можно сколько угодно повторять: «Я по делу», – никто не поверит. Катя – не инвестор из Японии и не олигарх на грани развода. А одинокая женщина, которые, как известно, всегда желают познакомиться. Но Катя-то желает раскрыть убийство Петра и прекратить ужасную игру, в которую ее втянула, между прочим, Светик, стянувшая наброски Катиной диссертации.
И что теперь делать? Светик перекрывает доступ к Горчакову профессиональнее, чем спецслужбы. А номерами мобильных телефонов Алексей и Катя не обменивались. Ведь они и не встречались толком. Дурацкая ситуация!
Но ждать понедельника тоже нельзя. В новостях же сказали, что благотворительный фестиваль продолжается, и сегодня на сцене того же театра что-то такое организует бабушка Алексея. Это значит, что и он будет там. Потомок Столыпина окажется в театре. Катя точно не знала, что Алексей там будет делать. Геймер он или мишень? Возможно, вчера была проба пера. Не исключено, что все эти «первые» убийства и самоубийства – что-то вроде репетиции. А значит, сегодня убийца выйдет на второй уровень игры.
Что ж, выбора у нее не осталось. Пришлось отправляться в подъезд по соседству. Может быть, Олег Черкасский самостоятельно открывает дверь, а не держит в привратниках полуголых невест? Конечно, общаться с этим растлителем и извращенцем Кате хотелось так же, как Кутузову – побрататься с Наполеоном. Но что делать...
Однако и тут оказалось не так все просто. На пороге квартиры Черкасского оказалась Валерия Стурова. Похоже, это жилище – дежурное для сотрудников фирмы.
– Здравствуйте, мне нужен господин Черкасский, – растеряно пробормотала Катя.
– Мне он тоже нужен, – усмехнулась Валерия. – А вот ему нужно было в сауну. Традиция у них с Лешкой: утром в воскресенье сходить в баню.
Значит, Светик охраняла пустую золотую клетку. И никто не ждал ее с нетерпением в постели. Разве только пульт от телевизора. Что ж, врать и не краснеть она всегда умела. Удивительно, почему она до сих пор не занялась политикой?
– Проходите, Катя. – Валерия посторонилась. – Давайте ждать Олега вместе. Кофе хотите?
Что ж, здесь ее хотя бы в квартиру пустили. Катя вошла и тут же увидела фотографии на хай-тековских полках.
Олег и Валерия в обнимку на фоне заката. На заднем плане бушует нечто, похожее на океан. И никаких кабинетов и планерок. Когда Катя ночевала в этой квартире, этих снимков здесь не было. Квартира вообще выглядела как мебельный салон: стильно, дорого, – но не выглядела обжитой.
Валерия поймала взгляд гостьи.
– Это мы в Майами, – просто сказала она. – Иногда удается выбраться куда-нибудь на недельку. Но редко.
Надо же, Олег и Валерия! Катя даже не думала в этом направлении. А как же Мила, фотомодели и все такое? Неужели Валерия готова терпеть любые выкрутасы, лишь бы не быть одной? Женская доля? Светика с ней примиряют бриллианты и надежда на «Феррари». А зачем это Валерии?
– Катя, я надеюсь, вы не станете болтать об этом? – спросила Стурова, проводя гостью в кухню и загружая кофеварку. – Просто у меня есть муж. И ему ни эта информация, ни эти фотографии ни к чему. Впрочем, если бы вы были похожи на Светика, я бы не открыла вам дверь. Думаю, вы никому не скажете.
– Конечно. – Кате оставалось только кивнуть.
– Я знакома с моим мужем с детства. Нет, мы не ровесники. Он ровесник моего отца. Друг моих родителей. Довольно известный ученый. Всего себя отдавал науке. Пока мне не исполнилось восемнадцать лет. Я окончила школу и думала, куда поступать. Но все решилось без меня. Мои родители погибли в авиакатастрофе. Мы жили в Калуге. Александр Александрович привез меня в Москву, поселил в своей квартире, устроил в престижный вуз. Я многим ему обязана. К тому же, у него больное сердце. Так что о разводе не может быть и речи.
– В авиакатастрофе?
Почему-то именно это резануло Кате слух. Сколько лет Валерии? Авиакатастрофа была в 1994 году? Это уже после перестройки и акционирования. Тогда уже летали не только самолетами «Аэрофлота»?
– А вы слышали, что убит Петр Вольский – владелец авиакомпании? – зачем-то спросила Катя.
– Еще бы, – грустно улыбнулась Валерия. – Та самая «Вольавиа». Наверное, поэтому я и пошла в юристы, чтобы отсудить у них все что можно. С чего они решили, что могут купить по дешевке ржавые самолеты и возить людей на тот свет?
Валерия поставила на стол перед Катей чашку кофе. Не пролила ни капли. Ее руки не дрожали.
А Катя уставилась в чашку так, словно призрак увидела. Что же это такое? Стоит ей сесть с кем-нибудь за стол и у собеседника обнаруживаются тайные мотивы. Может быть, все дело в этом? Двойная игра и задумывалась ради Петра Аркадьевича Вольского? Вся эта историческая подоплека – лишь прикрытие? И удушения янтарным ожерельем и самоубийство Волконского – только маскировка действительно задуманного преступления? Настоящая мишень – Петр. У него были причины мстить Черкасскому, но и его самого ненавидели многие.
– Помните, на даче у Горчаковых Петр разразился публичными обвинениями? Мол, богатые мальчики живут на всем готовом. Да, он всего добился сам. Но вряд ли исключительно честным трудом. Бизнес – дело грязное. На его совести столько грехов, что лучше бы уж он молчал, – словно в подтверждение мыслей Кати продолжила Стурова. – Специальная комиссия признала, что причиной крушения самолетов стали технические неисправности морально устаревших лайнеров.
– Наверное, трудно смириться с тем, что в погоне за прибылью компания экономила на безопасности, – осторожно предположила Катя.
– Трудно смириться с тем, что одни умерли, а другие живут и богатеют.
– И вы не смирились, – поняла Катя.
– Нет, – спокойно подтвердила Валерия.
У Кати холодок пробежал по спине. Почему она ей это говорит? Опять явка с повинной? Не слишком ли много их было в последнее время? В конце концов, Катя не следователь, а исследователь. Или Стуровой надоело держать все в себе, она решила выговориться, но в кофе подмешано нечто, напрочь отшибающее память? Это в лучшем случае.
Валерия смотрела куда-то мимо нее. Катя так нервничала, что пришлось отхлебнуть кофе. Будь что будет...
