– Не смей ругаться на меня, – остановила его Перл, и в ее богатом, мягком голосе прозвучали острые льдинки.
– Извини.
– Джо, голубчик, я знала, что ты
Курц покачал головой. Ему стало плохо при мысли о том, что Перл Уилсон разгуливала среди грязных «кровопийц».
– О, они были наслышаны обо мне, – усмехнулась Перл. – Обращались со мной почтительно. Впрочем, вероятно, потому, что я захватила с собой Ласточку и Ди-Джея. – Курц хорошо знал Ласточку и Ди-Джея, здоровенных верзил, телохранителей Перл. – Устроили мне экскурсию по клубу, все показали.
Курц только пару раз проезжал на машине мимо. На первом этаже ни одного окна. На втором все окна забраны решетками. За зданием небольшая площадка. На ней желтый «Мерседес СЛК». Стальная входная дверь. Глазок. У «кровопийц», торчащих внутри, наверняка есть автоматическое оружие.
– Клуб превратили в бильярдный зал, – сказала Перл. – Внизу бар и несколько столов. За баром запертая дверь, ведущая на лестницу на второй этаж. Там еще несколько столов и кое-какая мебель. Всего наверху два помещения – большой зал с четырьмя столами и кабинет Малькольма Кибунта в глубине. Кабинет отгорожен еще одной прочной дверью.
– Ты видела этого Малькольма Кибунта? – спросил Курц.
Перл покачала головой:
– Мне сказали, что его не было в клубе. Не видела я и того психопата-альбиноса, его дружка.
– Потрошителя? – уточнил Курц.
– Да, именно так его и зовут. По слухам, этот Потрошитель – чернокожий, но только альбинос. В противном случае «кровопийцы» не потерпели бы его в своих рядах.
Курц усмехнулся.
– Запасный выход есть? – спросил он.
Перл кивнула:
– К нему ведет небольшой коридор. Три двери. Первая выходит на черную лестницу. Она также запирается изнутри. Следующие две двери – для «Жеребцов» и «Кобыл».
– Здорово.
– Я сказала то же самое, – заметила Перл.
– Какую ты назвала причину, когда просила показать клуб?
– Я сказала, что когда-то пела здесь у Кинга Натана, Джо, голубчик, и меня одолела ностальгия. Захотелось еще раз заглянуть сюда. Те из «кровопийц», что помоложе, понятия не имели, о чем я говорю, но один из стариков меня вспомнил и провел по клубу. Показал мне все, кроме кабинета Кибунта. – Перл едва заметно улыбнулась. – Джо, голубчик, не думаю, что ты сможешь попасть туда под тем же предлогом.
– Да, наверное, не смогу, – согласился Джо. – Много там народу? Оружия?
Перл молча кивнула в ответ на оба вопроса.
– Женщины есть?
– Несколько их «сучек», – сказала Перл. Последнее слово она произнесла с презрением. – Немного. В основном молодые бандиты. Громилы.
– Ты случайно не знаешь, где живет Малькольм Кибунт?
Перл хлопнула ладонью по колену.
– Джо, голубчик, этого не знает никто. Этот человек просто приходит туда, продает тамошним ребятам крэк, героин и другие наркотики, а «кровопийцы» считают его полубогом. Ездит на желтом «Мерседесе»- кабриолете, но почему-то никто никогда не видел, куда отправляется машина, когда Малькольм покидает клуб.
Курц задумчиво кивнул.
– Джо, голубчик, это очень плохое место, – сказала Перл, нежно сжимая его руку своими мягкими пальцами. – У меня на душе стало бы гораздо легче, если бы ты дал слово, что не будешь иметь никаких дел с клубом «Сенека».
Курц стиснул ее руку обеими руками, но сказал только:
– Спасибо, Перл.
Выйдя из благоухающего салона «Инфинити», он пошел сквозь вьюгу к одолженному у Арлены «Бьюику».
ГЛАВА 29
Док заступал дежурить в ночную смену на сталелитейном заводе только в одиннадцать вечера, поэтому у Курца в запасе было достаточно времени. Он чувствовал себя очень уставшим. В его сознании последние несколько дней и ночей начинали сливаться воедино.
На часть тех пятисот долларов наличными, что сняла в банкомате Арлена, – Курц обещал вернуть ей эти деньги к концу месяца, – он заполнил бак «Бьюика». После этого Курц зашел в магазинчик на заправке и купил зажигалку, двадцать футов бечевки и четыре поллитровые бутылки кока-колы – единственного напитка, имевшегося в стеклянных бутылках. Вылив колу, он наполнил бутылки бензином, стараясь держаться так, чтобы его не заметил работник заправки. Затем Курц пошел в туалет, снял с себя кальсоны и разорвал их на полосы. После этого он заткнул тряпками горлышки бутылок с бензином и осторожно поставил их в нишу для запасного колеса в багажнике «Бьюика». У Курца еще не было никакого четкого плана, но он решил, что это может пригодиться, когда он решит навестить клуб «Сенека» – если такое все же произойдет.
Без кальсон определенно стало холоднее.
Снегопад настойчиво пытался стать первым ноябрьским бураном, но дороги пока что оставались сносными. Курц подъехал к мосту автострады, оставил машину в переулке и взобрался по бетонной опоре к нише Чернослива. Холодная дыра была пуста. Курц вспомнил еще одно место, где любил бывать старик, и поехал к товарной станции. К счастью, ему было по пути.
В этом месте автострада поднималась над землей и проходила над многочисленными железнодорожными путями. Под узким мостом возник ветхий городок картонных коробок, жестяных навесов, костров под открытым небом и немногочисленных светильников. За складами возвышались крыши Буффало. Курц осторожно спустился по бетонному пандусу и стал переходить от одной лачуги к другой.
Чернослив играл в шахматы с Врачевателем Души. Взгляд Чернослива был затуманен – похоже, старик уже успел чем-то нагрузиться, но это никак не сказывалось на его игре. Врачеватель Души махнул рукой, приглашая Курца в гости. Тому пришлось низко пригнуться, чтобы забраться под навес из строительного пластика.
– Джозеф, – сказал Врачеватель Души, протягивая Курцу руку, – я так рад снова видеть тебя.
Курц крепко пожал сильную руку лысого негра. Врачеватель Души был с Черносливом одних лет, но он значительно лучше сохранил свою физическую форму. Врачеватель Души относился к тем немногочисленным бездомным, которые не были ни алкоголиками, ни шизофрениками. Плотного телосложения, лысый, бородатый, ходящий всю зиму в твидовом пиджаке и шерстяном свитере поверх двух или трех рубашек, Врачеватель Души обладал вкрадчивым голосом, мудростью ученого и – как всегда казалось Курцу – самыми печальными глазами на свете.
Чернослив посмотрел на Курца так, словно перед ним был представитель внеземной жизни, только что телепортировавшийся из далекой галактики.
– Джозеф?
Судя по всему, истощенному старику было намного уютней в утепленной летной куртке, подаренной ему Курцем. «Дар Софии Фарино бездомным», – подумал Курц и тотчас же улыбнулся, вспомнив, что когда она отдавала куртку ему, это действительно был дар бездомному.
– Пододвигай ящик, Джозеф, присаживайся, – пробормотал Врачеватель Души. – Мы как раз приближаемся к эндшпилю.
– Тогда я посмотрю, чем у вас кончится дело, – сказал Курц.
