Не научилось включаться.
Теперь они стали друзьями.
А с печкой так и не стали;
Она ненадежная - сама поманила теплом
И сама же потом укусила.
Он не любит таких, как печка!
Подозрительно скрипнули двери,
Мой сын привстает на цыпочки.
Мы в тревоге! - он что-то задумал.
Мы хором ругаем его:
'Не суй в рот спички! Не дергай за шнур!
Ручку на место! Слезай оттуда,
Не лазай туда!' - И - шлеп по рукам!
По любопытным, храбрым рукам!
А он смеется - и тянет их снова.
А он рыдает - и тянет их снова.
А он вырывается из объятий
И бегом! - оттуда, где можно, -
Туда, где нельзя.
Туда, куда мама не разрешает,
Туда, куда папа не разрешает,
Туда, где нельзя,
Но где 'интересно'!
И только бабушка, моя мама,
Ему потакает, ходит за ним
Из комнаты в комнату, с места на место.
И все говорит, говорит ему что-то,
Как взрослому, равному человеку.
А мне, как маленькому, объясняет:
Вот так, сынок, и растут.
Только так и растут..
Больше не буду злобным -
Буду добрым.
Среди врагов - боже, спаси их! -
Выберу только тех, что под силу.
Скажу: 'Прощай!' - городу,
Уйду на природу.
Починю старый забор,
Буду жить без забот
Долго ли коротко -
Тихо и кротко.
Зимой кругом дома буду бродить.
А летом - что-нибудь разводить.
Вот только - что? - вопрос.
Нет ни голубей, ни роз.
Кругом, в бурьяне, - одни змеи.
Ну что ж, имею то, что имею,
Вместо голубей
Разведу змей.
Приручу их добрыми поучениями,
А потом с мелкими поручениями
Пошлю их в дома своих врагов...
Мы смотрим на этот мир
Глазами своей любви,
Поэтому он красив.
Мы строим этот мир
Руками своих надежд,
Поэтому он высок.
Мы носим этот мир
В ладонях своей доброты,
Поэтому он широк.
Мы будим этот мир
Светом веры своей,
Поэтому он чист.
И даже когда он вдруг
В грудь нам вонзит свой нож,
Мы его не клянем;
Мы, рану зажав, встаем,
Чтоб выстрадать до конца
Свою доброту к нему.
Сидим равноправные,
Будда, Христос, Магомет,
