— Это не местные, — заключил он. — Воинский отряд вроде нашего. Может быть, чуть поменьше.
— Гарчи подстраховался? — предположил подошедший Жирмята. — Отправил кого-то ещё?
— Чего гадать, сейчас парень очнётся, и спросим. Висмут откопал в жухлой траве чёрную штуковину.
— Артефак? — проявил эрудицию Рыжий.
— Контрафак, — бросил через плечо колдун. — Подделка. Магии в нём ровно столько, чтобы обмануть дилетанта. Такие штамповки в Тимбукту разбивают камнями.
Эльф закончил обрабатывать распоротый бок, перевязал человека и сунул ему под нос пузырёк. Раненый вздрогнул, затем фыркнул и отстранился. Оглядев собравшихся вокруг воинов, он успокоился. Особенно когда опознал в лекаре эльфа.
— Проклятье! — прохрипел парень. — Куда они делись? Вы перебили их?
— Кого? — Дайарн положил ладонь ему на голову.
— Эту шайку, что пытала меня.
— Жара нет, — заявил эльф и принялся собирать саквояж.
— Упыри? — спросил Жирмята.
— Упыри? — раненый вздрогнул. — Нет. Бог миловал. Мародёры, авантюристы, искатели сокровищ, чёрные археологи. Не знаю, кто точно. Их человек десять — двенадцать. По виду ребята тёртые, а совести ни на грош. Они выпытывали у меня сведения об Опорном камне. Желали добраться до него. А перед самым отъездом угостили клинком.
— Ты рассказал? — испугался Висмут.
— То, что он лежит в основании Розового замка? Это не тайна ни для кого. А вот как найти нужный под множеством одинаковых глыб, я и сам не знаю.
— Что ещё за Опорный камень? — насторожился Волошек.
— Камешек этот дороже любого бриллианта, — Висмут с подозрением покосился на эльфа. — Его можно загнать за хорошие деньги ювелирам, но куда вернее продать богатому колдуну или даже гильдии, ибо главная ценность камня вовсе не в чистоте и твёрдости. Вот только…
— Что?
— Не знаю, на что рассчитывают разбойники, ведь если изъять камень из ложа, Покров может схлопнуться вместе со всеми, кто под ним окажется.
— Так, быть может, они хотят заткнуть проход для чернильников?
— Скорее открыть. Покров-то исчезнет, но Донровское ущелье и врата в иной мир уцелеют. Просто мы лишимся последней защиты от вторжения.
— А сам ты кто будешь? — спросил Рыжий парня.
— Я страховой агент.
— Страховой агент? — даже Волошек не сдержал удивления.
— Ну да, — пожал тот плечами. — Эта ваша цитадель была застрахована на крупную сумму, и меня отправили оценить ущерб, а также разнюхать, не стоит ли за всем этим вторжением страховое мошенничество.
— Вот уж форменные придурки твои начальники, — заметил Жирмята.
— Не скажи. В моей практике я всякого навидался. Бывает, и войну начнут, чтобы только следы замести, князьку приспичит, скажем, кремль обновить, а денег нет. Так он войной на соседа выступит, а в родном городке огня невзначай подпустит.
Волошек не привык сбрасывать со счетов даже самые дикие версии, но слишком уж велики были масштабы вторжения, чтобы оказаться прикрытием рядового мошенничества.
— Темнеет, — нахмурился Чабрец.
— Здесь и заночуем! — решил Волошек.
— Возле кровавого следа?
— Более удобной стоянки нам впотьмах не найти. Алейко помчался с ведёрком к ручью, чтобы развести соли для Кощуна, остальные занялись палатками. Чабрец отправил бородачей в дозор. Он опасался, что запах крови заставит мертвецов шевелить ногами.
— Что с раненым будем делать? — спросил сержант. — В седле он не выдержит нашего темпа.
Судя по виду, Чабреца беспокоило что-то ещё, но Волошек не стал выпытывать.
— Дайарн с колдуном обещали, что к утру поставят его на ноги, — ответил он. — В крайнем случае, проедется в компании Кощуна…
Сержант натянул капюшон на голову, но так, что одно ухо оттопырилось и торчало наружу. Ночь предстояла тревожная.
Новичкам пришлось знакомиться с Покровом, удирая от мертвецов. Однако они первыми приметили странных трёхногих созданий с длинной шеей, которую венчала узкая цилиндрической формы головка. Ожидая от аномальной зоны всяких чудес, бородачи приняли трёхногих за обычных её обитателей, но Висмут, углядев пару особей, заявил, что таких уродцев здесь прежде не встречали.
Твари вели себя смирно, на путников не нападали, а, казалось, просто блуждали по земле безо всякого смысла. Колдун обозвал их жирафоподами и загорелся сделать описание для научного альманаха. Уже подбирая вслух соответствующий латинский термин, он вместе с Чабрецом осадил командира на предмет добычи экземпляра для вивисекции.
Но тот отмахивался. Он спешил добраться до знакомых мест, а от трюка, что намеревался там провернуть, пребывал в плохом расположении духа. Вон оно как всё сложилось. Четыре года назад Дастин направил конвой в населённую область, желая избавиться от преследования. Подставлять невинных селян показалось тогда Волошеку верхом цинизма. Нынче же ответственность за людей и за миссию нёс он сам, и оставалось лишь тосковать по старым добрым временам, когда приходилось всего-навсего выполнять чужие приказы.
Он втайне даже надеялся, что не застанет людей в опустошённых селениях, но россыпь мелких деревушек и починков, на которую отряд вышел через несколько дней, оказалась обитаема. Бродячие мертвецы ещё не добрались сюда.
— Предупредите жителей, — приказал Волошек бородачам. — Пусть собираются и уходят к югу. Утром мы повернём на восток. Надеюсь, наши преследователи малость собьются.
В хижине, давшей отряду временный приют, он разложил карту и в который раз попытался отыскать верный путь, хоть какую-нибудь зацепку, что позволила бы оторваться от безумной погони.
Пришёл Чабрец.
— Селяне в отряд просятся, — доложил он.
— Пусть уходят… — отмахнулся Волошек.
— Я бы всё же взял несколько человек.
— Тебе нужны люди? Но это же необученные селянe, что в них проку?
— Люди сгодились бы, — вздохнул сержант. — Но яещё вот о чём подумал…
— Ну?
— Этот страховщик… Он ведь у нас в отряде тринацатый… Не очень хорошо получается. Не то чтобы я суеверным был, а кошки скребут…
— Вот его бы и оставить с мужиками.
— Не захочет. Ему в Альмагард нужно.
— Мало ли куда кому нужно… — возмутился Волошек, но потом смягчился. — Сколько их просится?
— Тех, кто с лошадьми, две дюжины будет, — с готовностью доложил Чабрец. — Пехота нам, полагаю, без надобности.
Положа руку на сердце, Волошеку и лишняя конница была ни к чему, но свои сомнения он придержал при себе.
— Действуй, — разрешил он. — Бери всех под свою команду, а десятников сам назначай.
В селении нашлось и несколько подрессоренных тачанок. Их Чабрец передал в распоряжение Жирмяты, который, пользуясь оказией, загрузил их припасами сверх всякой меры.
