куртки, я вернулся к дому. На протяжении пути вокруг меня катился шепот, который предлагал отправиться за ним, на что я в сердцах сам отправил его. Словесно, разумеется. Я был на взводе, в глазах еще играли золотистые «зайчики», от которых болела и кружилась голова. Мысли то и дело возвращались к вопросу: куда спрятать эту светящуюся дрянь?
У подъезда меня встретили Юлька и… Настя! Радость моя десятилетняя сбежала с заднего двора за несколько минут до начала этого кошмара. Дочь невинно хлопала глазами, искренне не понимая, за что ее отчитывает мама. Я стоял рядом и тихо проклинал себя за глупость и неосторожность. Я вытащил из бункера и принес домой опасный инопланетный артефакт. И первой от него могла пострадать моя дочь!
Не показывая Юльке, что у меня в руках, я попросил ее сделать три вещи: принести корзину для грибов, по пути захватить мой мобильник, который заряжался в прихожей, и вызвать «скорую». Не задав ни единого вопроса, Юлька исчезла в квартире, а глазастая Настя с детской непосредственностью поинтересовалась, что я прячу под курткой.
– Иди к маме! – строго велел я. – И не вздумай выходить из дома!
Завернутую в кожаную куртку пирамидку я запихнул в корзину, которую предварительно проложил изнутри куском рубероида. Из корзины свечение не пробивалось – только в локоть отдавал золотистый отблеск, судя по которому интенсивность излучения явно снизилась. Это хорошо. Есть надежда, что оно вскоре исчезнет.
С хмурого неба начал накрапывать мелкий дождик. Не замечая его, я держал путь к детскому саду. После перенесенного шока медленно восстанавливались чувства и эмоции. В голове начала вырисовываться хронология событий.
Как выяснилось позже, парня с выжженными глазами звали Иван Савельев, он работал водителем рейсового автобуса и жил в частном секторе поселка. Березку Иван Савельев решил срубить тайком, чтобы поправить изгородь возле своего дома. Трудно объяснить, почему среди множества других деревьев он выбрал именно это. Возможно, пирамидка его заставила. Понимаю, что объяснение звучит не для учебника по логике, но другого у меня нет.
Повалив ствол, Савельев начал рубить сучья. Также позднее выяснилось, что он был навеселе. Опять же не исключаю, что невидимое излучение пирамидки (ее жажда?) повлияло на биоэлектрическую активность человеческого мозга. Во всяком случае руку с топором повело, и горе-лесоруб отхватил себе половину пальца. Вдоль кости проходят артерии, повреждение которых вызывает обильное кровотечение. Кровь струей брызнула на землю, впиталась в нее и добралась до пирамидки, которую я зарыл не глубоко от поверхности.
Дальше случилось то, чего я заранее знать не мог. Когда кровь – простая человеческая кровь! – попала на гематитовые грани, артефакт ярко вспыхнул (в этой химической реакции «академикам» Гордеева еще предстоит разобраться). Свет пробился сквозь дерн и приковал внимание лесоруба. Даже более, свет сожрал его внимание, потому что, позабыв о хлещущей из пальца крови, парень бросился раскапывать землю…
Десятью часами позже Гордеев сравнил пирамидку с мощным световым оружием, разрушающим психику человека. Мне кажется иначе. Она разрушает душу. Впрочем, об этих тонкостях я начал задумываться намного позже, когда выяснились последствия влияния на людей золотого света. А сегодня, шагая под мелким дождем и прижимая к боку корзину с упакованным в нее артефактом, я знал лишь, что держу под мышкой жуткую вещь, которая ни в коем случае не должна попасть в серые лапы пришельцев.
По пути я набрал телефон Димки Самсонова. Когда он поднял трубку, я услышал шелест страниц, отдаленные голоса и смех молодой женщины.
– Ты куда пропал? – спросил я без приветствий. – Почему не звонишь?
– Стремнин, ты, что ли! – откликнулся Димка как всегда полушутливо. – А где вступление? Типа, здравствуй, друг детства, как дела…
– Как дела, друг детства? Выяснил, что я просил?
– Обижаешь.
– Тогда почему не звонишь?
– Замотался, прости. Сейчас в университете горячие деньки. А что у тебя такой голос недовольный? Не похмелился?
– У меня прекрасное настроение, – угрюмо пробурчал я. – Рассказывай, что выяснил.
Судя по звуку, Димка отложил книгу и взял трубку поудобнее. Посторонние голоса исчезли.
– Короче, я пообщался с профессором, о котором говорил в прошлый раз. Тебе невероятно повезло. В двадцатом веке был известен всего один вариант «Книги Набар» – на шумерском языке. Глиняные таблички с ее текстом были сильно повреждены, половина вообще отсутствовала, поэтому перевод изобиловал неточностями и смысловыми пустотами. Однако… – Самсонов сделал эффектную паузу, – …совсем недавно был расшифрован другой вариант текста, на аккадском языке. Его преимущество перед шумерским в том, что он целый, неповрежденный. Я вышлю тебе файл по электронной почте…
– У меня нет компьютера. Так расскажи.
– Собственно, это притча о городе Набар, в котором жили свободные и славные люди. – В Димкином голосе прорезался лекторский тон. – Они жили в любви, у них рождались славные сыновья и дочери, но в остальном они чувствовали себя несчастливыми. Их стада были малы, посевы скудны, а пищи едва хватало, чтобы прокормиться. Камней в округе было недостаточно, чтобы строить большие красивые дома. Жители города работали с раннего утра до позднего вечера, не разгибая спины, но не могли исправить положение. И тогда они обратились к небесам, чтобы те даровали им счастье и изобилие.
Вопреки ожиданиям, вместо веселого и радостного Эндира с небес спустился мрачный Энлил. У шумеров это суровый бог, приносящий бури и карающее зло. Там подробно описываются летающие повозки и скипетры бога… я это пропускаю. Суть в том, что суровый бог таки выполнил просьбу. Когда жители собрались на центральной площади, Энлил показал им камень, испускающий чудесный золотой свет, от которого было невозможно оторвать глаз. Казалось, что на всей земле нет ничего прекраснее. Глядя на этот свет, люди чувствовали себя абсолютно счастливыми. Им больше было нечего желать… Алло, ты слушаешь?
– Да, продолжай!
– Бог Энлил оказался коварен. Через некоторое время он скрыл камень в ковчеге, и выяснилось, что за короткий период золотой свет превратил всех жителей города в покорных рабов. Удивительная деталь, там приводится точное указание времени по солнцу. Согласно источнику, все произошло в течение четверти часа. За каких-то пятнадцать минут целый город пал к ногам спустившегося с небес бога. Люди снова хотели увидеть волшебный свет и были готовы сделать все, дабы осуществить это желание. Они перестали обращать внимание на своих родителей, мужей, жен, детей. Они тронулись умом и выполняли любые приказы слуг Энлила, надеясь, что те снова покажут им слепящее счастье. Свободные люди превратились в жалкую кучку рабов, живущую ради иллюзии. Слуги Энлила собрали всех жителей на небесные корабли и увезли в рабство в свой далекий мир. Когда-то наполненный жизнью город превратился в развалины, по которым гулял ветер.
У меня пересохло во рту, когда я слушал рассказ. Перед глазами стояли жители Коровьина, словно зомби, двигавшиеся на свет из березовой рощи. Велосипедист, с безразличием проехавший по руке упавшего приятеля. Парень, лишившийся пальца, пытающийся отвести ослепшие глаза от раскаленного минерала, но не способный этого сделать.
– А что насчет шепота? – спросил я осипшим голосом.
– Ах да. Легенда гласит, что свечение камня сопровождалось шепотом. Он распространялся в самые дальние уголки города, завораживая речами, призывая к камню людей слепых и слабых зрением. Как же там… сейчас найду… – В трубке послышался шелест страниц записной книжки, сменившийся затем Димкиным голосом: – Вот, слушай: «Оставь семью, предай друзей, иди ко мне!»
