разрешить Роммелю наступления на регион Суэцкого канала до взятия Мальты. Таким образом, мы упустили великолепную возможность захватить остров, который был так разгромлен немецкой авиацией, что наши шансы на успех операции были весьма высоки.
Вечером 23 июня авангард Африканского корпуса пересек египетскую границу. Замысел Роммеля состоял во фланговом обходе огромных минных полей и опорных пунктов, возведенных англичанами в приграничных районах, но к тому времени Ритчи уже принял решение отступать к Мерса-Матруху. На протяжении последующих 24 часов наш авангард совершил беспрецедентный переход более чем в 100 миль и вышел на проходящую вдоль берега моря дорогу в районе между Мерса-Матрухом и Сиди-Баррани. Боевой дух войск был весьма высоким, одержанные в последний месяц победы помогали солдатам и офицерам справляться с усталостью, которую они испытывали от непрерывных боев в условиях жаркой пустыни. Число танков, однако, угрожающе снизилось из-за многочисленных поломок техники в ходе марша от Тобрука, и Африканский корпус вступил в Египет, имея лишь 44 танка.
24—25 июня мы встретили лишь незначительное противодействие со стороны английских сухопутных сил, но наступавшие войска подвергались массированным и упорным атакам вражеской авиации. Темп нашего наступления был так высок, что авиационной поддержки с воздуха почти не было, и мы несли большие потери ранеными и убитыми. С момента нашего вступления в Египет отсутствие прикрытия с воздуха стало зловещим предзнаменованием для нас. Роммель так больше и не смог завоевать превосходство в воздухе, а силы вражеской авиации росли с ужасающей быстротой. Это стало началом того процесса, который изменил весь баланс сил в ходе войны, достигнув своей кульминации в ходе ожесточенных сражений при Мортене и Фалезе.
К вечеру 25 июня наши разведывательные отряды вышли к линии обороны Мерса-Матруха, и Роммель объявил нам о своем намерении начать наступление на следующий день. Времени для разведки у нас уже не было, и мы начали сражение, имея лишь смутные предположения о расположении сил противника.
С запада подступы к Мерса-Матруху были прикрыты плотными минными полями, достигавшими в ширину 15 миль. Мы предполагали, что здесь 8-я армия имеет четыре дивизии (50-я английская, 2-я новозеландская, 5-я и 10-я индийские), левый фланг которых прикрывает 1-я бронетанковая дивизия, расположенная между главными минными полями и высотами Сиди-Хамза. Роммель намеревался окружить пехотные дивизии, находящиеся у Мерса-Матруха, и для этого прежде всего надо было заставить отступить 1-ю бронетанковую дивизию. Эта задача была возложена на Африканский корпус. 21-я танковая дивизия должна была наступать на пространстве между высотами и главным минным полем, а 15-я танковая дивизия – к югу от высот. 90-я легкопехотная дивизия наступала на левом фланге 21-й танковой дивизии с целью перерезать проходящую вдоль берега дорогу восточнее Мерса-Матруха. X и XXI итальянским корпусам предстояло связать силы противника с западной стороны Мерса-Матруха, а их бронетанковый корпус, который до сих пор не подошел, должен был наступать южнее высот, оказывая поддержку 15-й танковой дивизии.
Однако расположение английских войск было совсем не таким, как представлял себе Роммель. X корпус, 50-я английская и 10-я индийская дивизии располагались в районе Мерса-Матруха. XIII корпус был сгруппирован на южных склонах Сиди-Хамза; он включал 2-ю новозеландскую дивизию, только что прибывшую из Сирии, и 1-ю бронетанковую дивизию, у которой теперь было 159 танков, из которых 60 – «гранты»[132]. Десятимильный разрыв между высотами Сиди-Хамза и главными минными полями Мерса-Матруха был прикрыт узким минным полем и оборонялся двумя слабыми пехотными колоннами, «Гли» и «Лезер»[133]. Короче говоря, у 8-й армии были мощные фланги и слабый центр.
Со стороны может показаться, что диспозиция 8-й армии была задумана в качестве ловушки для Роммеля, но это весьма далеко от истины. Представляется, что генерал Окинлек, принявший командование от Ритчи, никак не мог решить для себя, оказывать ему или нет сопротивление у Мерса- Матруха, поэтому построение его сил скорее преследовало цель защитить его армию от окружения, чем для уничтожения противника. Правда, Окинлек говорил генералу Готту, командиру XIII корпуса, и генералу Холмсу, командиру X корпуса, что если «один корпус или часть его отступит под давлением противника, то другой корпус должен немедленно воспользоваться ситуацией и быстро и решительно нанести противнику удар во фланг». Это была замечательная идея, но, к несчастью для англичан, оба командира корпусов поняли ее так, что им следует лучше отступить, чем рискнуть оказаться в окружении. Войну не выигрывают с таким настроением; если Окинлек чувствовал, что у него не хватает сил для сражения под Мерса- Матрухом, ему следовало бы отступить к Эль– Аламейну. Если же он все же хотел сражаться за Матрух и имел достаточно сил для успешной обороны, то ему не следовало создавать у своих подчиненных впечатление, что это лишь сдерживающие действия. В результате колебаний Окинлека англичане не только упустили прекрасную возможность разгромить танковую армию, но и потерпели серьезное поражение, которое едва не обернулось для них непоправимой катастрофой. Я особо подчеркиваю это обстоятельство, поскольку для изучающих военное искусство уроки сражения при Мерса-Матрухе являются весьма поучительными.
Наше наступление началось во второй половине дня 26 июня, и по чистой случайности удар пришелся по самому слабому месту англичан – узкому минному полю между Сиди-Хамза и главными минными полями Матру– ха. 90-я легкопехотная дивизия с легкостью преодолела это минное поле и разбила «Лезер», тогда как 21-я танковая дивизия уничтожила колонну «Гли». Одним-единственным ударом центр англичан был прорван и открыт путь для развития прорыва на следующий день.
К рассвету 27 июня 90-я легкопехотная дивизия уничтожила 9-й легкопехотный полк, которому по какой-то причине было приказано удерживать позиции в 17 милях южнее Мерса-Матруха[134]. 90-я легкопехотная дивизия доложила о взятии 300 пленных, но была прижата к земле артиллерийским огнем и лишена возможности дальнейшего продвижения до тех пор, пока на помощь ей не подошел с юга Африканский корпус. В первой половине дня 21-я танковая дивизия прорвала фронт 2 -й новозеландской дивизии у Минка-Кайм, обошла новозеландцев и нанесла им удар с востока. При любых обстоятельствах это можно считать весьма рискованным маневром, особенно если учесть, что в 21-й дивизии осталось только 23 танка и около 600 до предела уставших солдат. В рядах этой дивизии находился сам Роммель, который не мог себе представить, что англичане располагают в районе Минка-Кайм целым корпусом, и считал, что будет иметь дело только с 1-й бронетанковой дивизией. На наше счастье, взаимодействие английских танков с новозеландцами было скорее символическим, так что в течение дня противник лишь сдерживал продвижение 15-й танковой дивизии к югу от высот.
К вечеру 27 июня 21-я танковая дивизия оказалась в весьма угрожающем положении. Дивизия никак не могла сломить сопротивление новозеландцев (хотя ей удалось рассеять большую часть их транспортного парка) и оказалась перед угрозой быть рассеченной на две части. Один английский танковый полк, 2-й драгунский, угрожал 21-й дивизии с востока, другой, 3-й территориальный, наступал с запада. Более того, дивизия была безнадежно отрезана от 15-й танковой дивизии (наступление которой в восточном направлении было остановлено 22-й английской бронетанковой бригадой) и почти не имела боеприпасов и горючего.
Во второй половине дня 27 июня Роммель выехал в 90-ю легкопехотную дивизию, которая под его личным руководством обошла левый фланг X корпуса и вскоре после наступления темноты перерезала прибрежную дорогу примерно в 20 милях восточнее Мерса-Матруха. Все это, без сомнения, весьма беспокоило английское командование, но при здравом рассуждении оно должно было понять, что куда большая опасность уничтожения грозит именно танковой армии. 90-я легкопехотная дивизия численностью всего около 1600 человек удерживала приморское шоссе примерно в 15 милях от ближайших частей Африканского корпуса и едва ли была способна оказать сопротивление X английскому корпусу, который она столь дерзко отрезала. 21-я танковая дивизия располагалась к востоку от Минка– Кайм и целиком находилась во власти 2-й новозеландской и 1-й бронетанковой дивизий. 15-я танковая дивизия и итальянский бронетанковый корпус были слишком слабы для того, чтобы прорваться перед позицией XIII корпуса и прийти на выручку 21-й дивизии. Надо сказать, что Роммель был настолько уверен в нашей победе, что в 17.22 отдал приказ 21-й танковой дивизии «быть в готовности ближе к ночи начать преследование противника в направлении на Фуку». Все это демонстрирует, что Роммель питал
