Оба улыбнулись. Официантка с подносом проходила мимо. Джек остановил ее:
— Две граппы, пожалуйста.
— Мне не нужен алкоголь, — сказала Фрея.
— Нужен.
— Нет, не нужен.
Официантка ждала в замешательстве. Джек улыбнулся ей и подмигнул:
— Две граппы, пожалуйста.
Фрея с брезгливым неодобрением наблюдала, как официантка, которой было без малого лет пятьдесят, растаяла, расцвела и, игриво покачивая бедрами, упорхнула. Она вернулась через минуту, расставляя бокалы, и кокетливо улыбнулась Джеку. Какие все-таки женщины ветреные! Фрея подперла ладонями подбородок, мрачно глядя в пространство. Вдруг Джек принялся тыкать ее пальцем в предплечье.
— У меня блестящая идея, — сообщил он.
— Прекрати. — Она шлепнула его по руке.
— Послушай… — он пододвинул стул поближе, — хочешь, чтобы кто-то поехал с тобой на эту свадьбу?
Фрея закатила глаза:
— Десять из десяти.
— Кто-то респектабельный?
— Да.
— Симпатичный?
— Определенно.
— Кто бы тебе нравился?
— Предпочтительно.
— И мужского пола.
— Ха-ха.
— Ну вот… — Он откинулся на стуле и сложил руки на груди.
— Ну что?
Джек приподнял брови с таким видом, словно ответ напрашивался сам собой. Она тоже вскинула брови, показывая, что так не считает.
Джек раскинул руки:
— Это я.
Фрея ошалело смотрела на него несколько секунд, после чего расхохоталась.
— Не смеши меня!
Он сразу сник:
— Терпеть не могу, когда ты так говоришь. Что тут смешного?
Фрея с досадой вздохнула:
— Ты не понимаешь. Предполагается, что я поеду с бойфрендом.
— Ну и что? Я вполне сойду за бойфренда. Речь идет о паре дней.
— Четыре дня. С четверга по воскресенье. Мы будем жить в одной комнате. Тебе придется держать меня за руку, смотреть мне в глаза, делать вид, что находишь меня восхитительной.
— Но это мой коронный номер!
— Ты не сможешь гоняться за подружками невесты, не сможешь напиться и не сможешь постоянно мне противоречить.
— Кто посмеет тебе противоречить?
— И тебе придется быть очаровательным.
— А я и так очарователен! «Простите, миледи, мне думается, этот лорнет принадлежит вам».
— О Джек! — Фрея не могла сдержать улыбку.
— Так скажи, почему нет? Было бы забавно.
— Посмотри, как ты одет.
— У меня есть приличные вещи, просто я их не ношу.
— А прическа?
— Она всегда у меня такая!
— Это точно.
— Что, если я постригусь, — только для тебя? Чик-чик…
Джек включил свое южное обаяние на максимум. Фрея старалась не улыбаться.
— Ты просто хочешь в очередной раз уйти от своих проблем, — сурово сказала она.
— Я хочу тебе помочь.
— Честно?
Он сжал ее ладонь в своей и так пристально посмотрел на нее, что она испугалась.
— Мы могли бы помочь друг другу, — с нажимом произнес он.
Уголки его губ поползли вверх — знакомая залихватская улыбка бретера, — но глаза оставались серьезными. Их пальцы переплелись. Она чувствовала сухое тепло его ладони. Джек, подумала она. Джек?..
Фрея высвободила руку и взяла стакан с граппой. Внутри поднималось и росло что-то такое, чему невозможно противостоять, было так, словно она вновь оказалась на «Циклоне» в тот момент, когда кабина замирает наверху, прежде чем ринуться в пропасть. Она поднесла стакан к губам, осушила его и со стуком опустила на стол. Глаза ее блеснули и встретились с глазами Джека.
— Поедешь со мной!
Глава 22
— Милая кровать.
Джек подпрыгнул, покачавшись на огромной, снабженной балдахином кровати, подняв облако пыли. Джек протер глаза. Он бы не удивился, если бы обнаружил здесь целое семейство мышей, мышей, которые жили в этом доме из поколения в поколение, со времен легендарной королевы Елизаветы I. Сэр Мышь и леди Мышь и их маленькие аристократические отпрыски. Он представил себе их фамильный герб — крыса на задних лапах на ломте сыра и изречение на латыни: «Здесь не место кошкам». Джек откинулся на спину и громко рассмеялся. Розовое пойло, которым отец Фреи угостил его, ударило в голову.
— Рада, что тебе понравилось. — Фрея принялась вытряхивать вещи из чемодана. — Ты сможешь наслаждаться ее великолепием отсюда, с шезлонга.
Джек приподнялся на локте и, прищурившись, посмотрел на угловатое чудище, нечто среднее между тюремной койкой и древним креслом дантиста.
— Эй, брось. Я слишком высокий. Хочешь явиться на свадьбу с горбуном из Нотр-Дам?
— Перестань рычать. Ты в Европе. Следи за произношением. И перестань корчить рожи.
— Oui, madame. Но спать на этой штуковине я не буду.
— Кому-то все равно придется на ней спать. Мы только изображаем из себя пару.
— Уже легче. Не знаю, как долго я смогу это терпеть. Ха! Промахнулась.
Джек перегнулся через край кровати, чтобы поднять туфлю, которой в него запустила Фрея. (Она привезла с собой восемь пар — восемь! — об этом он узнал, когда, вызвавшись донести ее чемодан до аэропорта, чуть не оторвал себе руку.) Он повертел туфлю в руках, с сомнением глядя на высоченный тоненький каблук и узенькие ремешки, которые, как предполагается, должны каким-то образом выдерживать всю нагрузку, приходящуюся на ступню. Он швырнул туфельку обратно.
— Лови, Золушка.
Не комментируя, Фрея убрала и эту пару в массивный гардероб, под опасным углом накренившийся вперед — пол в спальне был весьма неровный. Джек тоже решил распаковать чемодан.
Она была такой… заведенной, как тугая пружина, с того самого момента, как приземлился самолет. В течение первого часа долгого пути в Корнуолл она ни разу не взглянула в окно. Взгляд ее был устремлен лишь на спидометр взятой напрокат машины, который редко когда показывал меньше девяноста. Фрея вела машину так, как делала все в этой жизни: быстро, решительно, на грани риска.
Она не выглядела усталой. Когда он пожаловался на бессонную ночь, проведенную на тесном сиденье салона эконом-класса, она заявила, что не верит в разговоры о сбоях биологических часов из-за разницы во
