Колет Вивье
Дневник Алины
10 февраля, вторник
Меня зовут Алина Дюпен; с 16 августа мне одиннадцать лет. Эстелле - двенадцать лет. Рике´ - шесть с половиной. Мы живем на улице Жакмон, в доме N 13/2 - он смотрит окнами прямо во двор угольщика. Папе-то это очень удобно, потому что он работает у мсье Мартине - столяра: у него своя мастерская на углу нашей улицы; но нам - неудобно, потому что тротуар такой узенький, что даже в классики не поиграешь.
У меня есть куколка, красный мячик, детский магазинчик; еще есть самокат, но я не очень его люблю, и с ним больше играет Рике. Из книг у меня есть «Без семьи»1 и «Давид Копперфильд».2 Вообще, больше всего мне нравятся грустные книжки, где немножко хочется поплакать, но конец лучше, чтоб был хороший.
В школе я первая по рисованию, но вот с задачками, географией, историей не могу сказать, чтобы у меня все шло распрекрасно, и еще в изложениях - учительница говорит, что я делаю много ошибок по французскому. Да-а… что бы она сказала, если бы увидела этот дневник? Конечно, ошибок тут много, но ведь быть внимательной - так трудно!
Вот и все, пожалуй.
11, среда
Ну и денек! Я много плакала и платочек у меня весь промок. В общем, началось все с того, что мне приснился сегодня один красивый-прекрасивый сон. Я хотела рассказать его Эстелле, но она закрыла уши руками, чтобы ничего не слышать; вот всегда так: как ее сны, так я должна слушать, а как мне что-нибудь приснится, так она слушать не желает.
«Ну и ладно, - подумала я, - расскажу Рике.»
Он-то мой сон хотел послушать, но попросил, чтобы я сперва помыла ему коленки. А они у него были такие грязные!
- Я не виноват, - объяснял он. - Я все время был верблюдом вчера на переменке.
Но пока мы болтали с Рике, я позабыла свой сон. Вот беда!
- Ладно, - сказала я себе. - Зато хоть в школе все будет хорошо.
Но вышло совсем наоборот. Учительница объявила:
- Хочу задать вам вопрос, который должен вас позабавить: как по-вашему, какое во французском языке самое прекрасное слово? Ну-ка, пошевелите мозгами!
Позабавить это нас нисколько не позабавило, но нужно было попытаться отыскать такое слово. Кармен Фанту подняла руку первой и крикнула:
- Послушание!
Знаю я ее: она лицемерка; это она сказала, чтобы показать, как сама она всегда слушается. Виолетта Петио сказала: «карамель» - потому что их обожает; Тьенетта Жако - «каникулы»; Жаклина Муш - «Рождество»; Мари Коллине - «солнышко»; Люлю Топен - «сон», - наконец, все выбрали, что им больше всего по душе.
- Все это довольно обыденно, - вздохнула мадемуазель Делис. - Ну-ка… Алина, у тебя есть воображение - попробуй-ка отыскать что-нибудь пооригинальнее!
Я сильно загордилась, когда учительница сказала, что у меня есть воображение, и решила отыскать смешное-пресмешное слово. Хотела всех рассмешить. Искала, искала… А, нашла! И крикнула:
- Радикулит!3
Успех был неподдельный, и все ученицы смеялись до слез, а вот учительница - нет.
- Не могу поверить, - сказала она, - будто «радикулит» для тебя - самое прекрасное слово во французском языке!
Я хотела было заспорить, сказать, что и правда очень люблю «радикулит», и что… и что… посреди фразы на меня вдруг напал безудержный смех. Я попробовала подумать о чем-нибудь серьезном, но ничего не вышло - я все смеялась и смеялась.
Мадемуазель Делис показала рукой на коридор:
- Выйдите, барышня, и успокойтесь!
И вот! Я осталась у дверей до самого конца урока, а по поведению мне поставили нолик. Это несправедливо, потому что сначала попросили проявить воображение, а потом за это же и наказали! Я решила рассказать обо всем маме. Она всегда меня понимает! Но мама рассердилась: «Сестра у тебя никогда таких глупостей не говорит!» И не захотела меня поцеловать. Я спряталась за занавеску и долго плакала. Никто меня не любит - вот в чем вся правда. А если я тяжело заболею, чтобы их наказать? Вот так - могу умереть, и очень хорошо!
Ах, как грустно быть грустной!
12, четверг
Ну и повеселились же мы сегодня! Мама дала нам всем после обеда по 2 франка, и мы пошли на праздник на площадь Бланш.
Начали с карусели. Лошадки кружились с большой скоростью… вверх, вниз, вверх, вниз. Поначалу было забавно, но потом, когда они остановились, у меня заболела голова.
Наконец мы пошли назад; но вдруг от зеленого балагана раздался крик: лотерея! Мы протолкались в самый первый ряд. Пестрый клоун показывал на множество красивых вещей внутри, вокруг большого колеса.
- Подходите, - кричал он, - подходите! Выиграть может всякий! Сервизы, ножики, ложки, плюшевые кресла, конфеты, подушки, вазы, часы… всего 50 сантимов - и вот вы уже обзавелись хозяйством!
- О, - сказала Эстелла, - давайте попробуем разок? Мне бы очень хотелось выиграть вон ту вазу с розовыми цветами!
- Да, да! - закричали мы.
Я поставила свои 50 сантимов на цифру 5; Рике - на 8; Эстелла - на 2.
Колесо закружилось, остановилось:
- Номер 8!
- Это я! - крикнул Рике. - Хочу ножик!
А потом нам повезло всем троим!
Мы стояли красные, и все на нас смотрели. Рике выбрал себе красивый ножик, Эстелла - свою вазу с цветами, а я… сама не знала что взять.
- Побыстрее! - закричал клоун, который уже совсем не смеялся.
Что взять? Подушку? Часы? В конце концов, я показала на часы, но палец у меня так дрожал, что клоун решил, будто мне нужна подушка. Ну и ничего - она великолепная, из зеленого плюша.
Потом мы ушли. То-то мама поразилась! Мою подушку она положила на старое кресло в столовой - там, где пятно от чернил - и она его закрыла. Вазу Эстеллы она хотела поставить на камин, но Эстелла заупрямилась. Теперь ваза у нас в спальне, на туалетном столике - очень удобно умываться с этой огромной вазой под локтем! Но Эстелла счастлива.
Когда вернулся папа и увидел все наши красивые выигрыши, то сказал:
- Это надо отметить!
И спустился за пирожными. Эстелле досталось с вишнями, а мне и Рике - по кофейному эклеру почти без сливок. Но все было очень вкусно.
Потом мы стали играть в домино и так громко смеялись, что мадам Петио (соседка) послала Виолетту узнать, что у нас происходит.
Забыла сказать, что я уже больше не грущу.
15, воскресенье
