Коготь дракона

чертополох, не уколовшись. Бальфур умер вскоре после смерти Фоган от загадочного недуга — изо рта у него шла пена, он корчился, царапая землю скрюченными пальцами. Двенадцатилетняя дочь Фоган, Маргрит, чье имя унаследовали многие из Ник-Фоганов, получила жезл и кинжал своей матери, а с ними и ее обязанности. Много лет спустя, когда Эйдан Мак-Кьюинн объединил воюющие земли и народы Эйлианана властью Лодестара, лишь Эрран, Тирсолер и Фэйрги отказались покориться его власти. Последовали годы войны, но даже Лодестар не мог проложить дорогу в таинственный Муркмайр, — трясины проглатывали одну армию за другой, словно чудовищная пасть. Клан Мак-Фоганов выжил.

Злость, разбуженная воспоминанием о смерти Фоган Чертополох, заставила Маргрит улыбнуться, входя в тронный зал. Увидев играющие на ее щеках ямочки, ее сын побледнел и поспешно вскочил на ноги. Он уже успел разменять третий десяток, но высокий рост и худоба делали его. Улыбка Маргрит стала еще более зловещей. Айен начал озираться в поисках пути к бегству.

— М-мама, ты вернулась!

— Ты как всегда наблюдателен.

Маргрит величавой поступью пересекла зал и уселась на трон, покрытый причудливой резьбой и заваленный пурпурными подушками.

— К-как твое путешествие?

Она поразмыслила над вопросом, разглядывая кольца, унизывавшие ее пальцы.

— Как я и ожидала. Семена, которые я сеяла последние несколько лет, принесут обильный урожай.

Он кивнул и начал пятиться к двери. Она наблюдала за ним сквозь опущенные ресницы, и когда он добрался до двери, спросила:

— А как дела здесь, сын мой?

— Хорошо, очень хорошо. Хан’т-тиреллу, несомненно, будет что тебе рассказать. Послать за н-ним?

— Не надо. Я бы предпочла, чтобы мой сын, наследник Башни, сам рассказал мне обо всем. Сядь, Айен.

Айен мешком плюхнулся в одно из деревянных кресел, стоявших вдоль стены, и со страхом посмотрел на мать. Он рассказал ей все, что смог вспомнить, но, как всегда, когда он разговаривал с матерью, его язык заплетался, а мысли разбегались. Он невнятно поведал, что драконы взбунтовались, месмерды погибли, там и сям вспыхнули мятежи. Когда он совсем сбился и потерянно замолчал, она улыбнулась, потом звонко расхохоталась.

— Пойди и позови Х-хан’т-тирелла, — передразнила она его. — Он, по крайней мере, не будет мямлить и заикаться.

Айен вскочил с кресла и приготовился выскользнуть за дверь, когда она произнесла с обманчивым спокойствием в голосе:

— И почему из всех моих любовников только твоему отцу удалось сделать мне ребенка? Да, у него было ангельское лицо, но совершенно не было мозгов. Его отпрыск вырос полудурком! Если бы я могла родить другого сына, я утопила бы тебя в болоте. Это следовало сделать, как только ты появился на свет. Поскольку ты мой единственный отпрыск и будущее Башни зависит от тебя, я решила тебя женить. Она сильна, умна, владеет магией и согласна терпеть тебя, чтобы стать правительницей Эррана. Можешь не бояться, что она разочаруется, — я рассказала ей все как есть.

Айен вспыхнул и попытался что-то сказать, но язык отказывался ему повиноваться. Маргрит с улыбкой наблюдала за его потугами потом наконец, промолвила:

— Я рада, что ты пришел в такой восторг. Она хорошего рода — из Ник-Хильдов, хотя, кажется, в Тир- сорере больше не верят в магию и не признают потомков Первого Шабаша. Она скоро прибудет сюда. От тебя требуется только одно — сделать ей ребенка. А теперь убирайся, чтобы я тебя больше не видела!

Как только сын исчез, Маргрит откинулась на подушки и, продолжая улыбаться, принялась играть с серебряными кисточками, свисавшими с ее черного бархатного платья. Вскоре в зале появился управляющий, высокий худой мужчина с длинными седыми волосами, стянутыми в хвост. Его смуглое жесткое лицо казалось резким и угловатым, а глаза были посажены так глубоко, что трудно было разглядеть их цвет. Под глазами у него было по три тонких белых шрама. Его лицо наводило на мысль о том, что он происходит от волшебных существ, не говоря уже о тяжелых, плотно закрученных рогах, обрамляющих его лоб.

— Миледи звала меня? — Он говорил с заметным акцентом, однако поклон был верхом изящества.

— Хан’тирелл, я рада тебя видеть. Мой придурковатый сын нес какую-то чушь, и я хочу, чтобы кто- нибудь объяснил мне, что все это значит. Он сказал, драконы взбунтовались?

— Да, Ваша Милость, в Сичианских горах дела пошли не совсем так, как нам бы хотелось.

— Почему? — ее голос был мягок, как масло.

Хан’тирелл объяснил. Месмерд , которого она выбрала, вместе с Искателем Тотом отправился в Сичианские горы, чтобы помочь справится с драконами. О том, что у месмерда было свое собственное задание, Искателю, разумеется, ничего не сказали. Месмерд почувствовал колдовство и указал Красным Стражам, где оно творится. Они наткнулись на группу ведьм, исполняющих ритуалы в хорошо укрытой долине. Впрочем, месмерд проник в долину без особого труда. Ведьмам удалось бежать — всем, кроме одной.

— Только одной?

— Там была колдунья Мегэн Ник-Кьюинн, миледи.

— Ах, вот как. Продолжай.

Управляющий вздрогнул, заметив что, по лицу Маргрит скользнула слабая улыбка.

— Месмерда убило охранное заклинание, наложенное колдуньей на ее жилище.

— Каким образом? Почему месмерд не почувствовала заклинание?

— Не знаю, миледи, я слышал только доклад Искателя Тота. Но мне кажется, что она спрятала под простым заклинанием более сложное и месмерд попался на эту удочку.

— Ну так поделом ему, — равнодушно бросила Маргрит. Узнав, что Мегэн добралась до драконов раньше, чем Красные Стражи, и уговорила их напасть на легион, Маргрит расхохоталась.

— Маленькая, да удаленькая, — одобрительно сказала она. — Стало быть, Тот погиб? Проклятье! А я потратила на него столько времени! Но я никогда не складываю все яйца в одну корзинку. Взбунтовавшиеся драконы — другое дело. Это серьезно. Я уже начинаю злиться. Мегэн не должна лезть в мои дела. Я надеялась, что старуха давно умерла. Но я рада слышать, что она еще жива, я с удовольствием расправлюсь с нею. — Маргрит замолчала и провела ладонью по щеке. — Драконов нелегко растормошить, но когда они поднимаются, они ужасны, — пробормотала она. — Они не пролетали над Рионнаганом или Шантаном? Это хоть немного утешило бы меня.

— Нет, Ваша Милость. Перебив Красных Стражей, драконы вернулись в свой дворец и больше не показывались.

— Странно. Очень странно.

Затем Хан’тирелл рассказал ей, что месмерды тяжело восприняли смерть сородича. Убить месмерда не так-то легко, но целый месяц после этого они провели в своих странных траурных обрядах. Все месмерды , путешествовавшие по стране, вернулись и теперь отказываются покидать болота. И, как будто им и так не хватало хлопот, дети в Теургии выбрали именно этот момент, чтобы устроить бунт, — они заперлись своем крыле и забрасывали камнями и черствым хлебом всех, кто имел неосторожность подойти достаточно близко. Разумеется, Хан’тирелл, в конце концов подавил бунт и жестоко выпорол зачинщиков, а также убил самых непокорных, которые, к несчастью, оказались самыми талантливыми. Но он был уверен, что миледи одобрит его решение.

— Ты поступил совершенно правильно. Как эта кучка сопливых деревенщин осмелилась чего-то требовать?

— Вы забываете, миледи, многие из них выросли в семьях лордов и богатых купцов, а некоторые — прямые потомки Первого Шабаша.

— Обнищавшие и лишившиеся прежнего положения, — улыбнулась Маргрит. Хан’тирелл склонил