– Ну, это совсем нетрудно, – заявил Мак-Бренн, перепугав всех, поскольку все считали, что он задремал. Заметив изумленное выражение их лиц, старик подмигнул, порылся в своем необъятном спорране и извлек оттуда связку измятых бумаг. – Я привез мои чертежи гигантской мангонели. Она очень помогла нам во время Яркой Войны, когда Яркие Солдаты попытались взять Равенскрейг штурмом. Мы метали валуны больше чем на четыреста ярдов!
Послышался удивленный гул, и Мак-Бренн широко улыбнулся.
– Да, думаю, это будет вам очень кстати! С тех пор я работаю над баллистой, которая может метнуть гигантскую стрелу примерно на такое же расстояние. Можно обмакнуть наконечник стрелы в какой-нибудь яд, так что вам понадобится всего лишь поцарапать шкуру змея, чтобы убить его, а поражать жизненные органы не обязательно. Всю работу за вас сделает яд.
– Драконье зелье, – воскликнула Мегэн. – Айен, твоя мать продала Майе драконье зелье, когда та пыталась уничтожить драконов. Как думаешь, оно действует и на морских змеев тоже?
Айен кивнул.
– Полагаю, скорее всего, д-действует, Хранительница. Я сам не знаю, как его д-делать, но среди жителей болот есть те, кто д-должен знать рецепт. Я попробую выяснить.
– У моего отца есть еще одно изобретение, которое, как он думает, может оказаться вам полезным, – в своей ленивой и протяжной манере сказал Дугалл Мак-Бренн. Он полулежал в своем кресле, прикрыв глаза, как будто с трудом удерживался, чтобы не заснуть. – Расскажи им, отец, а то я уже забыл, что это такое.
Мак-Бренн подскочил на своем месте, мигая за стеклами своих очков.
– Ах, да, я совсем запамятовал. Спасибо тебе, сынок, что напомнил. – Он снова порылся в своем спорране и вытащил оттуда небольшой стеклянный пузырек, который поднял к свету. Внутри перетекала какая-то густая и вязкая жидкость. – Я зову ее морским огнем, – сказал он. – Много лет назад я совершенно случайно открыл ее и нацарапал на бумажке формулу, а потом положил в какую-то книгу, чтобы не потерять. И, конечно же, совершенно забыл про нее, пока в прошлом году случайно не нашел снова, когда искал что-то другое. Генеалогическое древо Белль, кажется. Или бабушкин рецепт ежевичного вина.
– Как думаешь, кто такая эта Белль? – прошептал Дайд на ухо Изабо. – Его мать?
– Нет, – сказала Изабо, давясь смехом. – Бьюсь об заклад, что это какая-нибудь из его собак.
– В общем, я совершенно случайно нашел ее и бросил на свой стол, а когда юный Дугалл сказал, что собирается встретиться с тобой, мой мальчик, я решил, что прихвачу ее с собой, чтобы посмотреть, понравится ли она тебе, – оживленно продолжил Мак-Бренн. – Должен сказать, что мне пришлось попотеть, разыскивая ее на столе, но думаю, тебе понравится. Она очень здорово сверкает.
– Уверен, что мне понравится, дядя Малкольм, если только ты скажешь мне, что это такое, – необычайно терпеливо ответил Лахлан.
– Это морской огонь, разве я тебе не сказал? Он вспыхивает при соприкосновении с морской водой.
– То есть, морская вода заставляет его гореть?
– Ну да, разве я только что не сказал? Выпускаешь его из мангонели, и когда он попадает в воду – бабах! Он взрывается, и вся вода вокруг превращается в один большой лист пламени. Думаю, он нагонит на морских демонов страху. – Старик хихикнул и в радостном предвкушением потер руки.
– Он зажигает воду?
– Ну да, да. Я что, недостаточно ясно выражаюсь? Или это ты туго соображаешь? Впрочем, удивляться тут нечему, ты ведь столько лет был птицей. Странная история. Очень странная. Она не могла пройти без последствий, ведь твой мозг сжался до размеров горошины. Ничего удивительного, что с головой у тебя стало маленько не того.
– Да нет же, нет, дядя, – с поразительным для него самообладанием сказал Лахлан. – Просто мне никогда раньше не приходилось слышать о том, чтобы вода горела. Обычно воду используют для того, чтобы тушить огонь. Что, во имя Эйя, входит в твой «морской огонь»?
Мак-Бренн побарабанил пальцем по носу.
– Нет уж, – фыркнул он. – Меня не так-то просто провести, парень. Я не выдаю свои секреты так просто.
– А как потушить такое пламя? – с огромным интересом спросил адмирал Тобиас. – Такое оружие, как огонь, на корабле использовать опасно.
– Хороший вопрос, – лаконично ответил Дугалл. – Мы сами задались им, когда отец решил испытать свое изобретение. Одно крыло Равенскрейга сильно обгорело, прежде чем мы смогли решить эту проблему.
– И как же вы его потушили?
– Ну, в конце концов мы использовали песок, – пряча улыбку, отозвался Дугалл, поглаживая бородку. – Хотя и обнаружили, что человеческая вода тоже оказывает на него воздействие.
– Человеческая вода? – недоуменно нахмурился адмирал Тобиас. Потом в глазах у него что-то забрезжило. Его загорелое до кирпичного цвета лицо стало еще краснее, когда он сказал, – А, понял! Человеческая вода.
– Ну да, – отозвался Дугалл. – Ну, вы понимаете, в чем здесь проблема.
– Да, понимаю, – ответил адмирал, пытаясь скрыть смущение перед лицом непринужденной простоты Дугалла.
– Ну что ж, это значит, что мы можем пустить в дело военный флот, – сказал Лахлан, и его нахмуренное лицо впервые за несколько дней прояснилось. – Это замечательно, потому что мне очень не хотелось бы впустую потерять наш корабельный налог! Нам придется потратить некоторое время и деньги на снаряжение и вооружение кораблей. Поскольку мы спасли и отремонтировали большую часть пиратских кораблей, теперь в нашем флоте шестьдесят четыре судна, включая и все тирсолерские корабли. Это много!
